присматривала за дорогой. Как только появился Рубен, она спокойно отвернулась и вроде бы что-то сказала Клайду, прежде чем вместе с ним уставиться в бинокль на горный пейзаж. Она выглядела такой бесстрастной, что Рубен переменил бы свое мнение — если бы не одно «но».
«Пятнадцать минут стоять на холоде, любуясь пейзажем там, где его загораживают огромные столбы и электрокабели? Ну-ну, Бонни и Клайд твердо решили насладиться дикой новозеландской природой во всем ее великолепии», — цинично думал Рубен, когда проезжал мимо парочки, не удостоив их второго взгляда.
По регулярным поездкам в Таупо он знал, что туристы часто выбирают странные места для остановок — в основном чтобы облегчиться в кустах или изучить карту дорог. Чтобы полюбоваться горами, день выдался прекрасный, прозрачный и солнечный, но это делают на площадках с лучшим обзором.
«Может, они работают на энергокомпанию и кайфуют от вида гигантских столбов, которые выдерживают бураны. Или, как любители экстремального спорта, планируют посреди ночи забраться на столб и прогуляются до следующего по проводам».
Рубен забавлялся, представляя эту картину, и вместе с тем привыкал к невеселому открытию: Бонни и Клайд — его новые преследователи.
«Надо или не надо?»
Он раздумывал, свернуть ли на боковую дорогу, чтобы посмотреть на реакцию парочки. Потом отбросил идею, как бесперспективную. Он только недвусмысленно покажет Бонни и Клайду, — если они действительно за ним следят, — что обо всем догадался, а это ни к чему, пока он в проигравших.
«Но что будет, когда я достану Q? Что сделают Бонни и Клайд? Пристрелят меня, подобно своим тезкам, и вырвут манускрипт из сжатого кулака, пока не наступило трупное окоченение? Или отнимут Q, угрожая мне пистолетом?»
Посмеиваясь над затертыми образами, Рубен в глубине души знал, что они могут воплотиться в реальность. Ребра до сих пор ныли, когда он потягивался или делал резкие движения. Донна лечилась от психологических травм, и, хотя физического вреда ей не причинили, он понимал, что, если бы не полиция, ей бы не поздоровилось. Рубена беспокоил вопрос, что припасли для него. Единственное утешение — скоро все прояснится.
Он присел с чашкой зеленого чая, чтобы успокоить обнаженные натянутые нервы и освежиться с дороги. В фургоне его настиг очередной приступ ностальгии по добрым временам с Джейн, а потом — волна гнева и снова печали, когда он вспомнил, как они в последний раз развлекались с Донной и Анной.
Анна и ее помощники не признали себя виновными, представ перед судом по обвинению в тайном сговоре, похищении и вымогательстве. Им отказали в освобождении под залог и вернули под стражу в тюрьму до суда, который назначили через месяц. Анонимный источник, который, по мнению многих, находился в России, снабдил их наличными, обеспечив хорошим и очень дорогим адвокатом.
Рубен надеялся, что у Донны все в порядке. Он послал ей сообщение на телефон, который купил взамен того, что отобрала как вещественное доказательство полиция. Кто знает, когда его вернут. В новом мобильнике был набор свежих мелодий и возможность выхода в Интернет. Настроение у Донны улучшилось на весь день.
Она ответила сразу же.
Я отрыве. Руфф спит у мня на крвти.
Рубен улыбнулся. Хорошо. Он беспокоился, что надолго оставил Донну одну. Ее до сих пор мучили кошмары. Она ударялась в слезы без причины и сосала палец, как в шесть лет. Часто вспоминала мать, задумывалась, смотрит ли та на нее с небес, с трудом сосредотачивалась на уроках. Донна явно страдала от посттравматического стресса.
Рубен чувствовал вину за то, что обманул дочь насчет своих планов.
Однако он уже научился подавлять естественное желание сказать лишнее. Если бы Рубен попросил Ричарда только перевести греческое слово и дал контекст, в котором оно употребляется, вместо того, чтобы показывать несколько строчек Евангелия и рассказывать о манускрипте, похищения бы не было. А также ни одного из испытаний, выпавших на долю Рубена и Донны за последние месяцы.
Несмотря на чувство вины, Рубен знал, что для них с Донной будет лучше, если он не станет распускать язык.
Его болтливость оправдалась только раз, но сполна, когда косвенно привела к Клэр и второй половине Q. Зато они смогли работать вместе, чтобы когда-нибудь соединить две части манускрипта, а Клэр со своей командой установила подлинность свитка.
Предаваясь воспоминаниям и размышляя, как лучше достать Q, Рубен созерцал знакомую безмятежную картину, что открывалась из фургона. Взгляд лениво перебегал от мыса Мишн-Пойнт с одиноким деревом к маленькой пристани и низкому лодочному причалу с объявлением, в котором грозились крупным штрафом за швартовку без лицензии. Рядом двое рыбаков вытаскивали из воды лодку. В сотне метров на обрамленном камнями пляже серая цапля, объявившая себя хозяйкой этой земли, сунула голову в воду и проглотила какое-то несчастное создание. Неподалеку на скалистых горах бакланы расправляли крылья, просушивая их на вечернем солнце.
Рубен внезапно застыл, отвлекаясь от мыслей.
«О черт, неужели нельзя оставить меня в покое хоть на один день?» — хотелось ему кричать от возмущения.
Белый «ниссан» медленно скользил мимо пристани к мысу.
«Откуда они узнали, где я?» — в отчаянии спросил себя Рубен. Потом до него дошло, что Анна наверняка рассказала своим боссам о фургоне, куда приезжала на Пасху.
«Ниссан» остановился, Бонни и Клайд вылезли наружу. Едва заметно стрельнув глазами в сторону Рубена, Клайд открыл багажник и достал две зеленых сумки полутора метров длиной.
«Ой-ей-ей, — в притворной тревоге запричитал Рубен. — Они привезли автоматы и накормят меня свинцом, если я не отдам Q».
Легкомысленная шутка. Но Рубен всерьез забеспокоился.
Расстегнув сумки, парочка собрала удочки, размотала лески с наживкой на крючке и принялась неумело забрасывать их с берега.
«Надеюсь, у них есть разрешение на ловлю, иначе ведь лишатся снаряжения, когда придет рыбный надзор», — ехидничал Рубен.
У Бонни и Клайда было безупречное алиби, чтобы наблюдать за Рубеном — по крайней мере, до полуночи, поскольку с двенадцати до пяти утра ловить рыбу запрещено.
Рубен лег рано, но долго не мог заснуть. Фургон трясся каждый раз, когда по Первой трассе проносился тяжелый грузовик — а они без устали ездили всю ночь.
Он переводил большинство своих страхов в беспокойство за Донну. Ее злоключения напоминали Рубену несчастную судьбу малолетних беженцев из горячих точек. Теперь наконец он нехотя признал, что события прошлых недель и предательство Анны, добившее его, болезненно повлияли на его жизнь. Он постоянно возвращался к прошлому и мучился вопросами: «Что, если бы я поступил так, а не эдак?»
Его обложили со всех сторон и не оставили шансов на ответный удар, поэтому Рубен тревожился за их с Клэр планы. Он балансировал на грани срыва.
Но времени тонуть в жалости к себе, отдыхать и лечить нервы не было. Перед Рубеном встала очередная задача — забрать манускрипт и не попасться Бонни с Клайдом.
Рубен заснул к четырем утра. У него появилась неплохая идея.
ГЛАВА 40
???Д? УКРЫТЬСЯ
Когда начались окраины прибрежного городка Таупо, Рубен замедлил скорость до разрешенной.
Полчаса назад, перед тем, как уехать из фургона, он прогулялся по округе, потом удач около Мишн- Пойнт. Бонни и Клайда нигде не заметил, но они могли наблюдать из дома или с холма. По дороге выяснится.
