— Надеюсь на то, — откликнулся он, отодвинувшись от двери и приближаясь ко мне, — что есть, как минимум, одна. Я отвратительно себя вел.
— Ага, ты был просто козлом, — я внимательно посмотрела на него.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой! Не учитывая того, что: а) ничего не изменилось; б) плакать я не буду.
— Я рада, что ты извинился, но просто не могу перестать сердиться, — я щелкнула пальцами, — вот так. Не могу заставить себя.
— Я должен просить прощения, — сказал Эрик серьезным тоном. Я заметила, что впервые его волосы (его волосы!) были растрепаны, словно он не причесывался несколько часов. Как странно, будто он на улицу без штанов вышел. — Я понимаю, во время занятий любовью, думаю, это характерно для вампиров, мы… иногда… бываем жестковаты, но это не оправдывает того, что я напал на тебя.
— Чертовски верно!
— Единственное, что меня оправдывает…
— Эй, я думала, оправданий нет.
— …меня обуревал страх, а у меня такое впервые, — он нахмурился. — Неприятный опыт.
— Ну, — я надулась, но позволила обнять себя. Он сделал это аккуратно, словно я была бочкой, кишащей змеями. Не закрытой с обоих концов. — Я застала тебя врасплох. В плохом смысле. Я не хотела так долго скрывать это от тебя, но и выбалтывать вот так тоже не намеревалась.
— И ты много раз за это извинилась.
— Да, это так! Так что, типа, ты больше не беспокоишься об этом?
— И под «этим» ты имеешь в виду пугающую и удручающую способность проникать в мои мысли в самые интимные моменты и в то же время быть полностью закрытой от меня?
— Ну, с таким отношением все будет казаться плохим, — проворчала я, но тут же расслабилась и поцеловала его в подбородок. — Ой, да ладно. Я не была девственницей, когда мы встретились, но мне, вроде как, понравилось, что именно с тобой у меня такое было «впервые». И это помогло мне… принять множество важных решений. Серьезное событие будет в этом октябре. В смысле, ты же понимаешь, что я собираюсь остаться с тобой навсегда, либо уйти навсегда, правда?
— Хммммм, — ответил Синклер, потому что уткнулся носом в мою шею. Я дернулась, поморщившись, но он обнадеживающе поцеловал меня туда, куда предыдущей ночью впился клыками. Все, конечно же, зажило, но я не могла не нервничать.
— И одной из причин, по которой я решила остаться, стало то, что по крайней мере в моих мыслях ты не был пронырливым чудилой.
— Это займет некоторое время, — откликнулся Синклер, продвигаясь в направлении моего выреза, и это было очень приятно.
— Время? — я рассмеялась и схватила его за голову. — Милый, ты каждый раз так спешишь сверяться с Книгой по всяким мелочам, что забыл — мы застряли друг с другом на тысячу лет.
— С таким отношением, — заметил он, подняв меня и бросив на кровать, — все будет казаться плохим.
Глава 33
Эрик поднялся, чтобы поцеловать меня после того, как провел нечеловечески длинный отрезок времени между моих ног, а я пыталась выяснить, можно ли на самом деле умереть, о, да, умереть от оргазма. Очень вероятно. И отличный способ уйти из жизни.
«Ты меня слышишь?»
— Синклер, мы тут не сотовую связь проверяем, — прорычала я. — А теперь давай-ка, войди в меня и давай подумаем о других вещах! О чем угодно!
«Но ты можешь…» секунда перед рывком. Я застонала, когда он вошел, когда погрузился в меня, когда я смогла почувствовать его везде «… услышь меня».
— Да, — простонала я. — Я тебя слышу.
«И когда я думаю о том, насколько ты мне дорога, и как я почти сломал хребет твоей сестре, увидев ее меч у тебя в груди, ты и это слышишь?»
Рывок назад. Такой странный получался разговор. О такой теме. Но я всегда быстро приспосабливалась.
— Да, я тебя слышу.
«Отлично. С этим я могу жить.»
— Пустяки, — проворчала я. — по сравнению с тем, с чем мне приходится мириться.
— Я читаю твои статьи, — сообщил он мне после.
Я зарычала и зарылась в одеяло. Покопавшись несколько секунд, Эрик нашел и вытащил меня.
— Ага! Я проговаривал эту фразу уже почти минуту в своих мыслях, но бесполезно. Так это и правда только во время…
— Я же сказала. Нам что, каждую ссору повторять? И слышать не хочу о редакторских поправках к моей колонке!
— Мне понравилось, — продолжал Синклер, проигнорировав мой королевский приказ. Мне показалось, или он на самом деле обрадовался тому, что я не могла читать мысли постоянно? — Я считаю, в ней много полезного. Она, конечно, вызовет небольшой скандал среди старейшин…
— Так ведь не для них писано. Те ребята уже выучили все правила. Но надо признаться, мне вроде как жутко нравится писать их.
— Возможно, увидев светлую сторону королевы, некоторые из вампиров, э-э-э, более консервативные, присмиреют. Особенно те, что из европейской фракции.
— А у меня другой стороны и нет, — призналась я. — Европейская фракция?
— Да, та группа старых вампиров, которые всерьез подумывали свергнуть тебя.
Я приподнялась.
— Что?
— Ты никогда не задавалась вопросом, почему я внезапно улетел во Францию прошлой осенью?
— Ну, да, но… все это время мы были… Я старалась не интересоваться твоими делами, потому что сердилась на тебя — ведь ты вел себя как жуткий проныра, и как раз это я и имела в виду!
— Но я убедил их не бунтовать, — удивленно ответил он. — Я же все уладил для тебя.
— Во-первых, почему бы им не заняться своими делами? Пусть о себе беспокоятся, а я о себе позабочусь. Господи!
— Так ведь ты убила двух важных вампиров за последние три месяца, один их них обладал властью, — объяснил Синклер. — И это было причиной для беспокойства.
— А во-вторых, заче-е-е-е-ем ты тайно поехал туда и ничего не рассказал, и что произошло, когда ты вернулся? Вместо этого я получаю: «Я скучал по тебе, Бетси, чего ты со мной не спишь?»
— Я и правда скучал, — подвердил он. — И гадал, отчего ты не делишь со мной постель. Или я с тобой, — добавил Синклер, уставившись на мои зеленые фланелевые простыни.
— Вот об этом я и говорю! — я шлепнулась на кровать, как рыба на землю. — Нельзя от меня такую хрень скрывать!
— Но я же все уладил, — повторил он. Клянусь Богом, он совершенно был сбит с толку. И без сомнения гадал, почему я не стою на коленях, ублажая его, преисполненная благодарности. Мужчины! — Я же уладил проблему. Не стоило беспокоить тебя по такому поводу.
Я поборола порыв вытрясти из него всю, мать его, душу.
— Но это было моей проблемой?
— Но ты не сказала мне насчет твоей частичной телепатии…
— Это совершенно другое дело! Я не по своей воле, я собиралась тебе рассказать и когда-нибудь рассказала бы, и я понимала, что неправильно скрывать такое от тебя, и мы прошли через это! — я
