говорить, не совсем мне об этом судить), голубой мустанг за нами дважды мигнул фарами. Затем авто уютно устроилось у бампера моей машины, а мой мобильник начал вибрировать.
— Мертвым выписывают штрафы за нарушение скорости? — спросила Кэти.
— Это не копы, это мой жених, — я промурлыкала первые несколько строчек песни «Мой парень вернулся», а потом ответила на звонок.
Глава 39
— Эрик, в этот раз был обычный мужик! Меня же не вампиры обманом заманили куда-то, и я не встряла в очередной переворот.
Он заложил руки за спину. Я знала, почему: так он не может меня удушить.
— Почему ты так упорно отвергаешь мою помощь?
— Не отвергаю. Тебя просто никогда нет рядом, когда ты нужен. Хм. Ладно, это звучало гораздо приятнее в моих мыслях… Эй, я же тебе звонила. Не виновата, что ты не отвечаешь на звонки.
— Я мог ответить двадцать секунд спустя! Ты физически не могла подождать чуть меньше минуты?
— Ну, я вроде как хотела, чтобы мы подождали, потому что дело в том… — я разразилась слезами.
— Ох, Элизабет, не надо, — он обнял меня. — Я кричал? Я не извиняюсь за то, что волновался, но объясню: я был обеспокоен, но не зол.
— Не то. Лаура… она убила плохого парня.
— И это… э-э-э… плохо?
— Но как она это сделала? Он даже не напал на… на… Он просто стоял там. И там лежала целая поленница дров, потому что у него есть… была топка, а она наклонилась, подняла кусок дерева и шарахнула его! Я услышала хруст… как его голова раскололась надвое! — я поежилась. — И мозги… ты знал, что они розового и коричневого цвета? Не отвечай, — приказала я, вся в слезах. — И все это вышло наружу. И он просто… умер. А ей все равно! Просто сказала, что вышла из себя.
— Это… причина для беспокойства, — секунду подумав, ответил Эрик. — Должен признаться, я и сам… в свое время доставил много проблем обществу… Но Лаура, кажется…
— Переходит на темную сторону.
— Что-то типа, — согласился он. — Но это можно оспорить, ведь она спасла жизни.
— Точно, с этим можно поспорить. Думаю, Кретин-Парковщик сдвинулся на блондинках с короткой стрижкой, потому что, когда был тинейджером, девушка по имени… неважно, это одновременно жутковато и глупо. А он просто ездил по округе в поисках подходящего типа, в подходящем месте в подходящее время! Скажи, как такое может происходить в нормальном мире? Можно укладывать продукты в машину и десять минут спустя не быть убитой?
— Но вы с Лаурой в нормальном мире, — сообщил Эрик. — Исправляете ошибки.
— Я правда не думаю, что это тактика, которую надо использовать, когда будем говорить с ней об этом, ясно? — я отодвинулась, чтобы посмотреть ему в глаза. — И видишь? Я сразу поехала домой и рассказала тебе все, и теперь мы обсуждаем это как нормальные люди, которые могут говорить друг с другом нормально.
— Ну, я ведь поехал за тобой, чтобы быть уверенным: ты так и сделаешь, — признался он.
— Вот-вот, это как раз то, чем занимаются пары! ОБ-ЩА-ЮТСЯ. Выучи наизусть, Синклер. Тренируйся.
— Считай, я раскаиваюсь, — хотя сам Эрик так не выглядел. — Возвращаясь к теме о твоей сестре…
— Не знаю, что и делать. Что мне сказать ей: убивать плохо? Конечно, плохо, все это знают. И она тоже. Проблема в том, что из-за этого мы выглядим самыми ужасными лицемерами на земле. Не говоря уж о том, что она не бойскаута убила. Она и правда сделала миру одолжение. Так что мне ей скзать?
— Что ты наблюдаешь за ней, — тихо ответил он. — Мы все наблюдаем.
— Думаю, я буду держаться тактики «мы рядом, чтобы помочь».
— Как хочешь. Иди сюда, дорогая, присядь, — он погладил меня по плечам, а я присела на кровать. — Тяжелая была неделя, не так ли?
— Это самая худшая неделя на свете, — захныкала я.
— Ну, в свете нашей новой политики откровенности, у меня для тебя есть новости.
Я вздохнула и склонила голову ему на плечо.
— И кто умер?
— «Стар Трибьюн» взялась печатать твою колонку «Дорогая Бетси».
— Что? — я резко подняла голову. — Было сколько? Две статьи? А я-то думала, что это невозможно! Невозможно, что хоть кто-то мог читать рассылку!
— Вероятно, так и было. Марджори вне себя. Могу тебя уверить, полетят головы. В прямом смысле. Мы подозреваем, что либо один из бухгалтеров «Трибьюн» — вампир, либо весьма предприимчивый человек взломал систему и передал все репортеру.
— Так что… что произойдет?
— К счастью, судя по отзывам, это не воспринимают серьезно. Редактор считает все шуткой, читателям нравится, а вампиры не расскажут правду.
— Так только несколько людей в городе знают, что это настоящая рассылка для настоящих вампиров?
— Да. И поскольку репутация Марджори под угрозой, она горы свернет, чтобы разыскать виновного. Представляю, что ответы мы получим весьма быстро.
— Ну… Думаю, могло быть и хуже.
— Очень скоро так и будет, уверяю тебя.
Я застонала и плюхнулась на кровать.
— Из-за этой «мы-будем-рассказывать-друг-другу-все» неудачи, ты меня теперь наказываешь, да?
— Дорогая, ты знаешь — я живу, чтобы исполнять малейшее твое желание. Прежде я искал способ оградить тебя от проблем защиты расы, но теперь я вижу, что это было лишь жалкой попыткой подавлять тебя. Что ж, эти дни позади! — объявил он, пока я стенала в ужасе. — Поскольку в прошлом я ощущал, что свобода действий — лучшая часть в действиях перед лицом опасности…
— Ой, теперь ты просто всякую хрень выдумываешь, чтобы запудрить мне мозги.
— …теперь все должно быть как на ладони, постоянно.
— Слушай, я поняла, что ты хранишь от меня секреты не со зла. Ты просто не можешь по- другому.
— О, но, начиная с этого момента, могу.
— Я так понимаю, что решение моих проблем за меня доказывает твою пользу.
Он шмыгнул носом.
— Я бы не стал так далеко заходить.
— Ты не можешь по-другому, ты влюбле-е-е-е-ен.
— Перестань. Я собирался рассказать тебе, что Джон почти закончил первый черновик твоих откровений.
— Я думала, что это будет, типа, курсовая.
— Которая становится книгой, дорогая. Триста страниц, по последним подсчетам.
— Ой, он тебе это сказал?
— Возможно, что я заставил Тину порыться в его «Сайдкике», — признался он.
— Как мило! Ну, ничего нового, да?
— Учитывая негативные последствия от того, что «Трибьюн» решило взять твою колонку…
— Почему негативные? Я думала, все решили, что это шутка.
