начальнику дока, однако вряд ли, от нее будет какой-то толк.
— Значит, дело вовсе и не в Райсе, не так ли? — с горечью заметил Лукас. — Вы могли бы оставить меня на корабле до окончания рейса, если бы захотели. Это стоило бы не дороже, чем обратный билет до Бреикана. Ну ладно, раз уж вы намерены во чтобы то ни стало вышвырнуть меня, тогда потрудитесь изложить истинную причину вашего решения.
Радеус изумленно воззрился на него, словно не веря собственным ушам — каков наглец! Разговаривать подобным тоном с капитаном корабля!
— Так ты хочешь правды? — процедил Радеус сквозь зубы. — Хорошо, я скажу тебе правду. Ты хороший пилот, Лукас. Чертовски хоропшй. Но ты не умеешь общаться с людьми. Ты не сошелся с экипажем. Мои парни говорят, что ты надменный и замкнутый, что ты избегаешь их в свободное от работы время. Им это не нравится. Им не нравишься ты. Хуже того, они тебе не доверяют. И мне не нужен такой человек на борту. Ты мне не нужен, хотя специалист ты первоклассный. Даю тебе час, собирай манатки и вали с моего корабля. Усек?
— Да, усек, сэр.
Лукас понял, что нет смысла пререкаться и качать права. Собственно говоря, он догадывался заранее, что скажет ему Радеус, но, тем не менее, слова капитана больно ранили его. Ведь он старался, видит Бог, изо всех сил старался ладить с людьми. Но все его старания пошли прахом, не только на «Хилее», но и на других кораблях, на которых ему довелось работать на протяжении прошедшего года.
Он вернулся в каюту, которую делил с двумя техниками машинного отделения, и принялся складывать в сумку свои немудренные пожитки. На «сборы» ушло не более пяти минут: в последнее время Лукас слишком часто переходил с корабля на корабль, а при таком образе жизни чем меньше личных вещей, тем лучше. Направляясь по длинному коридору к выходу с корабля, он чувствовал себя так, будто его прогоняют сквозь строй. Ему казалось, что спина его вот-вот загорится от презрительных взглядов, которыми сопровождали его члены экипажа.
Покидая корабль, Лукас надеялся, что худшее останется позади… Как бы не так. Куда бы он ни приходил — в офис начальника дока, в единственный еще функционирующий на станции продовольственный магазин, в один из нескольких ресторанчиков, которые временно открыли для обслуживания экипажа «Хилей», — везде его встречали холодные, а то и откровенно враждебные взгляды. Он снял номер в станционном отеле и решил не выходить оттуда, пока «Хилея» не отправится в рейс, но добровольное заключение едва не свело его с ума. Он мучился от бессонницы — ему не давали спать мысли о бесконечных днях и ночах, которые предстояло провести на пустынной станции, прежде чем прибудет последний корабль, чтобы увезти остатки персонала.
Не в силах вынести этого, Лукас опять побросал свои вещи в сумку и ушел из номера. Часами бродил по длинным пустынным коридорам, ездил на лифтах и в конце концов вымотался до такой степени, что не мог стоять на ногах. Потом поселился в другом номере, где лежал на кровати, уставившись, невидящим взглядом в потолок.
Из этого номера он тоже бежал. Лукас вспомнил череду безлюдных баров самообслуживания и километры коридоров, но образы были какими-то смутными и расплывчатыми. И еще он вспомнил: в одном из баров что-то произошло, что-то неприятное. Но что именно?
Послышалось шипение двери, и Лукас приоткрыл глаза. Из коридора хлынул свет, и в комнату вошел человек. Он нажал на панель управления, включая внутреннее освещение, настолько яркое, что Лукасу пришлось прищуриться. Огромного роста молодой мужчина — он едва умещался в дверном проеме, имел косую сажень в плечах, узкие бедра атлета, высокий лоб и квадратную челюсть, слегка сужающуюся к подбородку. Белокурые волосы и ярко-голубая рубашка гармонировали с цветом его глаз. Двигался он легко, с какой-то кошачьей, вернее тигриной, грацией.
— Ага, проснулся, — сказал гигант доброжелательным непринужденным тоном, вполне соответствующим легкости походки и открытому выражению лица. Однако взгляд его голубых глаз, оценивающе скользящий по пилоту, а затем окинувший всю комнату, не упустил ничего. Лукасу доводилось встречать таких людей, и он не сомневался, что обманчивая простота в обращении испарится при первом же признаке опасности.
— Как самочувствие? — спросил блондин, подойдя к кровати.
— Замечательно, — буркнул Лукас. Незнакомец улыбнулся.
— Сдается мне, ты говорил то же самое по пути на корабль, как раз перед тем, как отрубиться. Скажи мне правду. Как ты на самом деле себя чувствуешь?
— Корабль? — сердце Лукаса екнуло. — Какой корабль?
— «Галактика Виддона», разумеется, — мужчина смотрел на Лукаса сверху вниз, сдвинув брови.
— Ты подписал контракт на рейс от Демаркера до Омарлина, — объяснил он, видя, что Лукас не понимает. — Разве не помнишь?
Лукас покачал головой, которая тотчас же отозвалась на это движение новой волной тупой боли в висках. Правда, вместе с болью пришли воспоминания.
Он сидит в баре. В бар входит молодая женщина. Вместе с ней — ее брат. Она предлагает Лукасу работу.
— Вы хотели нанять сменного пилота, — медленно проговорил он.
— Верно, — подтвердил незнакомец. Нет, не незнакомец. У него есть имя. Джон Роберт, так называла его женщина..
— Вы — Майклсоны. Теперь я вас вспомнил. Вас и вашу сестру.
— Кайли, — . подсказал блондин.
— Кайли, — повторил Лукас. Да, говорила в основном она.
— Она капитан корабля? — догадался он.
— Точно.
— Мне нужно поговорить с ней. Сейчас же! Нужно рвать когти с этого корабля. Кто они такие? Я не знаю их. Идиот, и контракт уже успел подписать! Лукас попытался сесть, но Джон Роберт остановил пилота громадной ладонью, которую положил ему на плечо.
— Ты никуда не пойдешь, Лукас, пока у тебя не спадет жар.
— Я должен поговорить с капитаном, — настаивал Лукас. — Я должен покинуть корабль.
— Поздно. Мы стартовали с Демаркера два часа назад.
— Нет!
— Да, — расплылся в улыбке Майклсон. — Не волнуйся, «Галактика-Виддона» — хороший корабль, и мы не занимаемся противозаконной деятельностыо. Тут тебе будет лучше, чем на Демаркере. Он внимательно вгляделся в лицо Лукаса и озабоченно покачал головой.
— Я ввёл тебе адавик, чтобы сбить температуру, но он почему-то медленно срабатывает. Думаю, следует осмотреть тебя еще раз.
Он нагнулся и вынул из кейса, стоящего рядом с кроватью, биосканнер. Потом протянул руку, чтобы стянуть с Лукаса одеяло, но тот вцепился в его край мертвой хваткой.
— Сканнер не воспринимает сигналы сквозь одеяло, — сказал Джон Роберт. — Я знаю, тебе холодно, но это ненадолго.
Лукас позволил стащить с себя одеяло, и кожа его мгновенно покрылась пупырышками от холода. Он слепо глядел в потолок, пока Майклсон водил над его грудью, и другими частями тела зондом сканнера. Джон Роберт действительно быстро закончил обследование, и через пару минут прикрыл Лукаса одеялом. Выглядел он обеспокоенным.
— Температура на градус ниже, чем несколько часов назад, когда мы привели тебя на корабль, — сказал он, — но я надеялся, что воздействие адавика будет более эффективным. У тебя что-нибудь болит?
— Голова.
— И все?
— Да.
— Ты уверен?
— Абсолютно… — Лукасу не хотелось разговаривать. Он хотел свернуться калачиком и уснуть.
— У тебя когда-нибудь раньше была такая лихорадка? — не отставал Майклсон.
