— Что это значит, Фалкон? — спросил Тит, которому не было весело.
— Судя по выдаваемой им информации, господин, ваш цирюльник — просто разбойник.
— Фалкон!
Это крикнула Елена, пытаясь снова спасти меня от утопления, но я продолжал говорить.
— Он не прав по двум причинам, поскольку кое-кто посчитал необходимым заставить Пертинакса замолчать, и этот факт должен вас во многом убедить. — Тит смотрел на меня спокойно и явно хотел услышать продолжение. — Цезарь, ни вы, ни я не можем отпустить этих предателей. Даже притом что Трифер их обманывал, они получили внушительную часть серебра империи, которое требуется вашему отцу. И есть еще одна причина. Красивая честная и преданная долгу шестнадцатилетняя девушка по имени Сосия Камиллина.
Елена Юстина смотрела на меня не отрываясь, от этого взгляда мне стало неловко. Я продолжал настаивать на своем, не обращая внимания на них обоих.
Тит Цезарь провел пальцами обеих рук по ухоженным волосам.
— Вы абсолютно правы. Мой цирюльник — негодяй и преступник, — сказал он.
Он мгновение смотрел на меня.
— Люди недооценивают вас, Фалкон.
— Люди недооценивали Веспасиана на протяжении шестидесяти лет!
— Дураки до сих пор недооценивают. Позвольте мне передать вам его указания.
Они ранее пытались меня обмануть и надуть. Тит до сих пор хотел меня отодвинуть и позволить делу против Домициана тихо умереть, но я обратил внимание, что он подготовил речь на тот случай, если попытка провалится. Он с готовностью склонился вперед.
— Исключите имя моего брата из ваших вопросов. Найдите серебро и убийцу этой невинной девушки. Важно опознать человека, который это все спланировал.
Я предложил увеличить мне оплату. Он решил, что за то же дело они будут платить те же самые деньги. Я всегда был падок на логику и согласился.
— Но я не могу исключить Домициана.
— Вы должны, — ничего не выражающим голосом заявил мне Тит.
Затем штору за нашими спинами внезапно отдернули в сторону. Я начал поворачиваться, желая посмотреть, что там происходит. Человек, вошедший без объявления, начал насвистывать. С большим удивлением я узнал мелодию.
Это была песня о Веспасиане, Тите, Беренике. Солдаты распевали ее по вечерам тихими голосами, всегда похабно и пьяно ухмыляясь. Ее пели в барах, борделях, с завистью и одобрением, и ни один солдат, которого я знал, никогда не стал бы повторять ее здесь. Звучала она так:
Только один человек посмел бы насвистывать так нагло в присутствии Цезаря — другой Цезарь. Веспасиан сидел во главе стола на банкете, поэтому я понял, кто зашел к нам без предупреждения. Домициан, младший брат Тита Цезаря, красавчик, замешанный в нашем заговоре.
Глава 44
— Наверное, это было состязание, брат! Борьба!
— Не вся жизнь — борьба, — спокойно сказал Тит.
В случае Домициана «титул учтивости» казался ироничным. У него были фамильные локоны, типичная для Флавиев выступающая вперед нижняя челюсть, бычья шея, квадратное тело. Домициана отличало крепкое телосложение, но выглядел он как-то неубедительно. Он был на десять лет младше Тита, что объясняло и его недовольство, и желание брата его защищать. Несмотря на то, что Домициану уже исполнилось двадцать лет, лицо его все еще сохраняло детскую мягкость, пухлость и розовощекость.
— Простите! — воскликнул он.
В первое мгновение я подумал, что он обладает способностью брата обезоруживать. Во второе я решил, что он просто хороший актер.
— Что здесь происходит — вершатся государственные дела?
Я вспомнил, как роли Домициана в государстве быстро положил конец папа-император.
— Этого человека зовут Дидий Фалкон, — представил Тит, в этот момент говоривший голосом полководца. — Он — родственник центуриона из моего легиона, служившего со мной в Иудее.
До меня наконец дошло, что эту работу я получил благодаря брату. Веспасиан с Титом знали Феста, поэтому и доверяли мне. Не в первый раз в жизни я думал о брате со смешанными чувствами. Не впервые за время расследования этого дела я чувствовал, что до меня все ужасно медленно доходит.
Словно все было обговорено заранее, вошел слуга и вручил мне мешок с монетами, который я с трудом поднял.
— Это подарок вашей матери, Дидий Фалкон, лично от меня как командующего Пятнадцатым легионом Аполлинария, — объявил Тит ровным голосом. — Небольшая компенсация за утерянную поддержку. Дидий Фест незаменим для нас обоих.
— Вы его знали? — спросил я не потому, что хотел это услышать, а потому, что когда буду рассказывать матери обо всей этой позолоченной чуши, она меня обязательно спросит.
— Он был одним из моих солдат. Я пытался лично знать всех.
— Нам обоим повезло, Дидий Фалкон, что у нас есть братья с такой великолепной репутацией! — со смехом встрял Домициан. Смех казался искренним.
Ему были присущи черты других представителей дома Флавиев — изящество, отличные умственные способности, серьезное отношение к предстоящей задаче, сообразительность, здравый смысл. Домициан это тоже демонстрировал. Он мог быть не менее хорошим государственным деятелем, чем его отец или брат. Иногда ему все удавалось. Веспасиан в равной мере поделился талантами. Отличие заключалось в том, что один из сыновей на самом деле умело и уверенно ими пользовался.
Тит завершил беседу с нами.
— Передайте своей матери, Фалкон, что она может вами гордиться.
Мне удалось сохранить спокойное выражение лица и не взорваться.
Когда я повернулся, Домициан отступил в сторону.
— А кто эта госпожа? — прямо спросил он меня, когда Елена Юстина поднялась на ноги, блеснув золотом и тряхнув серебром. Его бесстыжие глаза осмотрели ее так, словно намекали на движение шаловливых ручек.
Я разозлился из-за ее дискомфорта.
— Бывшая жена мертвого эдила по имени Атий Пертинакс, — ответил я.
Я увидел, как у него в глазах промелькнуло беспокойство при упоминании этого имени.
Тит проводил нас до двери и тоже решил проверить брата.
— Эдил оставил даме странное наследство. Теперь этот охотник за удачей ходит за ней повсюду и
