искусственно вызвать у себя рвоту.
Животное…
Он следил за тем, чтобы Мелания тщательно чистила зубы. Обязательно стоял рядом, когда римлянка разговаривала с Терасом. Внимательно слушал, как она наставляла Доркас. Следил за приготовлением красок. Одним словом, Вулфред следил, следил и следил за своей пленницей…
Мелания стала понемногу набирать вес. Вулфред замечал, как она полнела, и добродушно посмеивался.
Она же казалась себе до омерзения жалкой…
Конечно, Вулфред не только сам везде сопровождал Меланию, но и заставлял ее постоянно следовать за собой и вообще находиться рядом.
Отвратительное ничтожество…
Они стояли вместе посередине двора и наблюдали, как сакские воины упражнялись с оружием. Вулфред не дотрагивался до Мелании, не заставлял ее стоять ближе к себе. Вначале Мелания энергично сопротивлялась подобному насилию. Но Вулфред был гораздо крупнее и сильнее ее. Приходилось покоряться, хотя порой ее начинало тошнить от отвратительной близости к нему. Ей казалось, что на свете нет ничего более противного, нежели его прикосновения. И она старалась держаться как можно дальше от него… Как можно дальше…
Вулфред и Болдуфф стояли лицом к лицу посередине двора. Некоторое время назад они объявили двор ареной своих регулярных турниров. Воины настолько изголодались по ратным схваткам, что за отсутствием боевых противников стали состязаться друг с другом.
Перед началом каждого турнира противники поднимали над своими головами мечи и скрещивали их в качестве взаимного приветствия. И поединок начинался.
Мелании приходилось присутствовать на большинстве подобного рода представлений. Она с насмешливой улыбкой наблюдала, как Вулфред чаще других поднимал свой сверкающий меч и опускал его плашмя на защищенную шлемом голову противника. Мускулы его напрягались, и порой Мелании казалось, будто бы и они, как и его меч, были стальными.
В тот день первой парой на состязаниях были Вулфред и Болдуфф. Болдуфф блокировал удар Вулфреда и скользнул своим мечом по его локтю, пытаясь поразить в живот, демонстрируя коварный, чисто сакский прием. Но Вулфред без особого труда отразил удар и, сделав шаг вперед, изо всех сил ударил противника в пах. Болдуфф громко вскрикнул и, корчась от боли, упал к ногам Вулфреда.
Мелания неожиданно почувствовала удовлетворение, когда Болдуфф, покрытый пылью, распластался на земле.
– Мечи наводят ужас, когда их заносят над головами, – усмехнулся Вулфред, обращаясь к юному Флавиусу. – Поэтому каждый войн должен постоянно совершенствовать свое искусство обращения с таким оружием. Запомни, мальчуган, если действительно решил стать настоящим бесстрашным воином!
Флавиус вздрогнул и поднял глаза на грозного сакса.
– Я… я ничего не боюсь… – пролепетал юноша.
– А вот я боялся и боюсь! – проговорил Вулфред.
– Неужели ты боишься? – с удивлением переспросил Флавиус.
– Да. А ты что, и впрямь никогда не боялся? Флавиус расправил плечи и гордо поднял голову:
– Я – римлянин!
– Думаю, что и римлянин также может иногда позволить себе бояться.
– Ты так думаешь? А вот Мелания никогда и ничего не боялась!
Вулфред повернул голову и пытливо посмотрел на пленницу. Та невольно провела ладонью по лбу, опасаясь, как бы нарочито хмурое выражение не исчезло с ее лица.
Вулфред нагнулся к Флавиусу и что-то шепнул ему на ухо. Тот в ответ кивнул головой.
– Продолжай учиться и тренироваться! – громогласно объявил Вулфред.
Но Меланию больше интересовало, что именно «монстр» шепнул юноше. Она задумалась…
Не так давно двор ее дома, где теперь тренировались воины, отличался изяществом и красотой. Самый уютный и тихий уголок дома был любимым местом отдыха отца Мелании. Он пестовал и украшал его и любил в нем сидеть вечерами.
Хорошо, что он не дожил до дня, когда варвары перевернули здесь все вверх дном! Он погиб в борьбе с ними. А Мелании пришлось жить рядом с саксами, принимая от них еду и ночлег… Ей казалось такое положение дел кощунством!
Она редко вспоминала об отце, после того как увидела его лежащим на грязном полу, искалеченным и обескровленным. А вокруг стояли безжалостные саксы, торжествовавшие победу и насмехавшиеся над ее горем и отчаянием. Тогда Мелания старалась не думать о погибшем отце и не растравлять себе душу. Все ее силы были направлены на то, чтобы отнять победу у подлого сакского убийцы.
Теперь же времени для подобных мыслей у нее было достаточно…
Поначалу ей казалось, что смерть постоянно парит над ней, подобно ангелу, готовому вырвать ее из мира страха и ужаса, чтобы принести к святым стопам Всевышнего. Но сейчас она уже прожила дольше, нежели рассчитывала. И скорее всего ей суждено жить дальше. Мелания начинала понемногу убеждаться, что ее «монстр» не так глуп, как ей раньше казалось.
Неожиданно ей захотелось сказать слова прощания своему отцу, хотя бы только в своем сердце.
Тем временем Вулфред с интересом наблюдал, как его воины упражняются со своим примитивным оружием. Мелания подошла к нему и спросила:
