никакая другая. Если это не значит, что я стал разборчивее, то уж и не знаю, как назвать такую перемену.
Отем не смела надеяться. Она заставила себя отойти от него подальше.
— И этот букет для нее? — Она взглянула на букет, который он держал. Но это не ее букет! Отем удивленно раскрыла глаза. Кто в здравом уме мог сотворить такое? — Где ты его взял?
Брэд засмеялся.
— Я принес его тебе. О конкуренции можешь не беспокоиться.
Отем повнимательней пригляделась к букету, который Брэд поставил на ее рабочий стол под флюоресцентным светильником.
— Кошмар! — захохотала Отем. — Настоящий кошмар!
Печенье было обсыпано шоколадной крошкой. Оно не было ни покрыто глазурью, ни как-либо украшено. Вместо яркой папиросной бумаги, которой Отем обычно заполняла корзинку, как это делают в цветочных магазинах, она увидела скомканную газету. Но самым странным была форма печений — совершенно неопределенная, ни на что не похожая.
— Что это такое? Где ты это взял? — снова спросила Отем. Она взглянула на Брэда, и ей вдруг все стало безразлично.
На лице Брэда сияла улыбка до ушей. Он вытащил одно из печений.
— И ты не догадываешься, что это такое? — с притворным негодованием спросил он.
Печенье представляло собой длинную, узкую, угловатую фигуру. Широкую, почти квадратную, сверху и зауженную внизу.
— Ты думаешь, я способна догадаться?
— Это же Флорида. — Брэд извлек другое, квадратное. — А это — Монтана.
Отем взглянула на Флориду. Если очень постараться и представить карту Соединенных Штатов, то можно было уловить сходство.
— Ну и ну!
— Гавайи на дне корзины. Самое трудное было приделывать к этим печеньям палочки.
Отем смеялась от души. Ей отчаянно хотелось броситься к нему в объятия. Господи, помоги ей! Она так любит Брэда! И он смотрит на нее далеко не безразличным взглядом.
— Но объясни, пожалуйста, что все это значит? — спросила она, разглядывая букет и пытаясь без помощи Брэда угадать какой-нибудь штат.
— Это штаты, где ты в первую очередь должна постараться открыть магазины.
Отем задумалась. Что это? Предложение мира? Что он хочет этим сказать? Что намерен дружить, поддерживать деловые контакты, раз ничего другого между ними не может быть? Именно в таких отношениях, по его словам, он находится с некоторыми лицами из его списка.
— А почему Флорида? — спросила она.
— Там процветает гольф.
— А Монтана?
— Там у меня есть друг со связями. Я провел в Монтане три недели. Для нас, городских парней, пожить на ранчо в роли ковбоя — это настоящий кайф.
Так он что, собирается помочь ей наладить там торговлю? Отем, не желая того, все больше и больше хмурилась. Она чувствовала запах его одеколона. Его теплые пальцы, обхватившие ее руку, распространяли тепло по всему ее телу. Ей было ясно только одно: какое-то время его не было в городе.
— Ты был в Монтане?
— Да. И в других местах. Сначала заезжал в Чикаго, навестить Ванессу.
— И как она?
За разговором он как-то незаметно подвинулся ближе и стоял сейчас совсем рядом.
— Мы что, будем говорить сейчас о ней? Она вернулась к мужу, — коротко сказал Брэд, как бы стремясь поскорее закончить этот разговор. — Отношения у них налаживаются.
Отем ощутила на лице его дыхание. Он обхватил ее рукой и притянул к себе.
— Рада это слышать, — с трудом выговорила Отем.
— Я не смог прожить у Ванессы больше двух дней. Они так влюблены, что мне было больно смотреть на них. Я связался с Бетти, узнать, звонила ли ты. Оказалось, что нет. — Брэд говорил все тише и торопливее. — Я наблюдал, как они, счастливые, постепенно решали свои проблемы. И это напомнило мне о нас с тобой. — Брэд издал звук, похожий на стон. — Отем, могу я, черт возьми, поцеловать тебя? — хрипло спросил он. — Разве я не убедил тебя, что мы сможем как-то преодолеть разногласия?
Не дожидаясь ответа, он коснулся ее губ сначала нежно, а потом стал целовать с такой страстью, что Отем казалось, она сгорит в ее огне.
Ну и пусть! Ничего слаще она в своей жизни не испытывала. И даже в фантазиях не могла вообразить такого блаженства.
Она прижала руку к его шершавой щеке. Нет, это не сон. Брэд здесь, с ней. И она нужна ему. Со своими букетами из печенья, сетью магазинов и всем остальным.
Отем обвила руками его шею и крепче прижалась к нему.
Он целовал ее, сжимал в объятиях, щекотал губами ее шею, шептал нежные слова, снова обнимал и целовал.
Отем отвечала ему поцелуями. Ей казалось, что у Брэда, так же как и у нее, подкашиваются ноги и кружится голова.
Неизвестно, куда бы это их завело, если бы не вошла Элейн и громким покашливанием не дала о себе знать. Они оба обернулись, а она строго сказала:
— Имейте в виду, здесь дети. — И тут же рассмеялась, не справившись с ролью чопорной ханжи.
Отем спрятала лицо на широкой груди Брэда.
— Знаете что, уходите-ка вы отсюда, — отгоняя их от стола, продолжала она, — а то окачу холодной водой.
Брэд схватил Отем за руку.
— Элейн, пожалуй, права. Пора уходить. — Он потащил Отем к входной двери. Она едва успела прихватить сумку.
Никки увидела Брэда, и глазенки у нее загорелись.
— Мистер Брэд, вы будете раскрашивать со мной картинки?
— Не сейчас, — ответила за него Элейн, сдерживая смех. — Увидимся утром, Отем! — крикнула она ей вдогонку.
— Там видно будет, — заметил Брэд, взглянув на Отем, и повел ее к своей машине.
Отем в нерешительности остановилась.
— Может, я поеду в своей? А букеты? Мы забыли букеты.
— Садись, — зарычал Брэд. — У нас еще будет время подумать об этом.
Отем послушно села в машину.
Брэд вставил ключ в зажигание, наклонился, поцеловал Отем и завел мотор.
— А куда мы едем?
— Домой!
— К тебе домой?
— К нам домой. — Он на секунду оторвал взгляд от дороги. — Если ты, конечно, решишь остаться со мной.
Отем переполняла радость. Ей казалось, что сердце ее не выдержит такого огромного счастья и любви и разорвется. Правда, Брэд не произнес еще заветного слова. Не сказал, что любит ее.
— Это зависит от того, зачем я тебе нужна.
— А ты еще не догадалась?
— Если не считать секса, я хочу сказать.
— Мне кажется, то, что я чувствую, называется любовью — грубовато ответил Брэд.
— Да? И что же это?
Судя по выражению его лица, он готов был нажать на тормоза, остановить машину посреди дороги и объяснить ей. Но потом, вдруг посерьезнев, сказал:
