документами.
— Как скажешь. — Чуть помедлив, Вив добавила:
— И все-таки мне хотелось бы знать, когда мы вернемся к разговору об арендной плате «пежо» и стоимости ремонта моего «бьюика».
Вероятно, общая сумма такова, что я не смогу выплатить ее сразу, поэтому мы должны договориться о рассрочке…
— Снова ты за свое! — воскликнул Маклейн. — Я думал, что мы решили этот вопрос.
— Только в общих чертах. Но нам нужно обговорить, какую сумму и в какой срок — скажем, каждый месяц — я должна выплачивать тебе.
— Нам нужно? — насмешливо повторил он, делая ударение на первом слове.
— Ну мне, какая разница…
— Боже мой, да зачем?
— Так принято, — упрямо нахмурилась Вив. — Если бы речь шла не обо мне, а о каком-нибудь другом человеке, ты сам настаивал бы на установлении подобных условий, верно?
Он усмехнулся.
— Несомненно.
— Вот видишь! Следовательно, и для меня не должно быть исключений.
— У меня иное мнение на сей счет.
Вив недовольно поморщилась.
— Именно этого я и опасалась.
— Слово-то какое, «опасалась»! Как будто речь идет не о нескольких сотнях фунтов, а о целом состоянии. И вообще, что это тебя так обеспокоил денежный вопрос? Я ведь с самого начала сказал: меня не волнует, сколько средств ты потратишь на ремонт дома. Главное, чтобы работы были завершены в срок.
— То одно, а «пежо» и «бьюик» — совсем другое, — возразила Вив.
— Другое, говоришь? — прищурился Маклейн. — Уж не вообразила ли ты часом, что я потребую от тебя другую плату, выражаемую не в деньгах?
— Теплее, но еще не горячо. В действительности у меня возникла мысль, что это ты таким образом хочешь расплатиться со мной за… — Она отвела взгляд в сторону. — Словом, сам понимаешь.
Наступило продолжительное и напряженное молчание. Вив стояла, не решаясь поднять глаза, но чувствуя, что он рассматривает ее. Ей безумно хотелось узнать, о чем он думает, но, разумеется, это было невозможно.
Наконец Маклейн пошевелился, тем самым дав Вив повод взглянуть на него. Он показался ей мрачнее тучи.
— Ну и фантазии у тебя, — слетело с его губ. Я даже не ожидал, что ты… Мне казалось… Он умолк, и его слегка растерянный взгляд вновь стал непроницаемым.
Вив уже пожалела, что выразилась так резко.
— Я… — начала она, но Маклейн прервал ее.
— Достаточно, я все понял, — холодно произнес он. — Ты хочешь сказать, что не принадлежишь к категории женщин, которым требуется плата за любовь… или секс, как тебе больше нравится. Разумеется, в данном случае я употребляю оба понятия в абстрактном смысле, не имея в виду ничего конкретного.
За закрытыми дверями большого зала упало что-то тяжелое, и Вив вздрогнула — то ли от неожиданного грохота, то ли от испытанного от слов Джеймса болезненного укола в сердце.
И она еще надеялась на какие-то эмоции со стороны этого ледяного человека! Смешно! Возможно, даже в памятный вечер их близости его стоны являлись лишь хорошо отработанным приемом, используемым в отношении каждой приглянувшейся женщины.
— По-твоему, за любовь нужно платить? — с дрожью в голосе произнесла она, мысленно проклиная себя за то, что продолжает бессмысленный разговор.
О чем вообще можно говорить с Маклейном?! В постели он сказочно хорош, но страсть, как известно, не любовь. Вдобавок он ясно дал понять, что это чувство не вызывает у него ничего, кроме презрения. Или, точнее, Маклейн не верит в саму возможность существования любви. Просто употребляет это слово, потому что оно является удобным общепринятым выражением.
— Все в этом мире покупается и продается, мрачно заметил Маклейн.
— В том числе и любовь?
— А почему она должна быть исключением?
— Но это не товар! — возмущенно воскликнула Вив.
В зале вновь заработала электродрель, а через мгновение к ее визгу присоединились удары молотка. И посреди всей этой какофонии два человека рассуждали о любви!
Вив осознавала неуместность подобного спора в разгар ремонтных работ, но уже не могла остановиться.
— Мой личный опыт показывает, что многие женщины не прочь извлечь выгоду даже из того, что им просто приятно, — сказал Маклейн.
— Вот как? В таком случае тебе можно лишь посочувствовать, что ты обзавелся таким неутешительным опытом, — дерзко усмехнулась Вив, Ей показалось, что Маклейн скрипнул зубами. Во всяком случае, выражение лица у него переменилось — по нему словно пробежала тень.
– А у тебя, насколько мне известно, до недавних пор не было вообще никакого! — сердито парировал он.
Этого Вив уже не могла вынести. Маклейн играл не по правилам. Использовать как аргумент то, что знают только они двое, — притом еще следует учесть, какого свойства эти сведения! — по крайней мере неэтично. Чувствуя, что глаза ее наполняются слезами, она повернулась и быстро зашагала прочь. Недоставало еще, чтобы Маклейн видел, как она плачет.
И все же в глубине души Вив надеялась, что Джеймс бросится за ней, остановит, обнимет, произнесет нежные слова… Но нет, он остался на месте. Удаляясь прочь, Вив спиной ощущала его взгляд.
Так они расстались в понедельник. И прошло несколько дней — девять, если точнее, потому что Вив считала их, — прежде чем они встретились вновь.
От прислуги она узнала, что Джеймс уехал по делам в Эдинбург. Но как долго он намерен отсутствовать, та не знала.
Все это время ремонтные работы продолжались. Одновременно на территории Уайд-холла трудилась бригада специально нанятых уборщиков, садовников и озеленителей, которые приводили двор и парк в порядок. Сложнее всего было устроить так, чтобы ко дню свадьбы на клумбах перед домом расцвели белые тюльпаны. Пришлось выписывать из Голландии специалистов, которые в особых контейнерах привезли с собой растения, находившиеся именно в такой стадии развития, какая требовалась: они уже выбросили бутоны. Тюльпаны высадили в почву с таким расчетом, чтобы в нужный срок те раскрыли белые лепестки.
На работе Вив некогда было задумываться ни о своих отношениях с Маклейном, ни о том, существуют ли они вообще. Суматоха поглощала ее с момента утреннего прибытия в Уайд-холл и не отпускала целый день. Приходилось поторапливаться, поэтому неудивительно, что порой Вив задерживалась в особняке допоздна.
Хуже было дома, когда она оставалась наедине со своими мыслями и воспоминаниями.
Пожалуй, именно воспоминания досаждали ей больше всего. Стоило Вив лечь в постель и закрыть глаза, как перед ее внутренним взором словно начинала прокручиваться кинолента, на которой была в подробностях запечатлена вся проведенная в спальне Маклейна ночь.
Днем Вив не раз проходила мимо этой комнаты, потому что работы в большом зале были завершены и переместились на второй этаж, где предстояло заново оформить несколько помещений. Но даже оказавшись рядом с местом, которое являлось средоточием самых пронзительных воспоминаний, Вив не терзалась так, как у себя дома. Потому что в особняке она постоянно была окружена людьми, А в своей квартире ей никто не мешал предаваться болезненным, но одновременно бесконечно сладостным грезам.
Иногда она почти до утра лежала без сна, сначала вспоминая каждую проведенную в объятиях
