замысловатую прическу. Выглядела Шарон обворожительно, лет на десять моложе своих сорока пяти.
При виде Коры и Брендона она раскинула руки, будто собираясь обнять вновь прибывших, и рассмеялась.
– Ха-ха-ха, а вот и вы! Милости просим! – Затем Шарон церемонно расцеловала обоих. – Кора… Брендон… Очень рада вас видеть!
– Прости за опоздание, – со светской улыбкой произнесла Кора. – По дороге домой я угодила в пробку, вдобавок началась гроза, хлынул ливень и… Словом никак невозможно было приехать к вам вовремя.
О том, что в галерее возникла неполадка с системой охранной сигнализации, она решила не говорить: подобно Брендону, Шарон могла превратно истолковать ее желание лично проследить за тем, чтобы приехавшие по вызову специалисты все сделали в лучшем виде. Скорее всего, Шарон тоже сочла бы, что Кора вполне могла бросить свои скучные дела и помчаться развлекаться. Но если не сделала этого, значит, ей не очень-то и хотелось ехать на этот праздник?
Кора так хорошо знала привычки и ход рассуждений людей, в кругу которых вращалась с детства, что для нее не представляло никакого труда сообразить, о чем они могут думать в тот или иной момент или по какому-либо конкретному поводу.
– Ничего, милая моя, главное, что вы с Брендоном все-таки приехали, ха-ха-ха!
Шарон так любила смеяться, что готова была заниматься этим с утра до ночи. Порой Кора спрашивала себя, не надоедает ли это Патрику. В конце концов она пришла к выводу, что тот давно привык и попросту не обращает на свою смешливую супругу внимания.
– Ох, что же мы здесь стоим! – воскликнула Шарон. – Идемте в гостиную. Вас все ждут. Сегодня много народу собралось!
Действительно, даже в холл доносился шум из гостиной, включавший в себя звуки музыки и множества голосов.
Первым, кого Кора и Брендон увидели, переступив порог большой, обставленной дорогой, натурального дерева мебелью, был Патрик, супруг Шарон, член совета директоров строительной корпорации «Миллз- энд-Хейворт».
– Ну наконец-то! – воскликнул он, спеша им навстречу. – Здравствуйте, дорогие!
После обмена приветственными поцелуями Кора многозначительно взглянула на Брендона.
– Ты ничего не забыл, дорогой?
Тот недоуменно нахмурился.
– Я?
– Конечно. Что у тебя в руках?
– Ах да! – спохватился Брендон. – Что ж это я… Шарон, Патрик, прошу – подарки в честь вашего праздника!
Он вручил каждому из супругов по красиво завернутому и перевязанному атласной лентой пакету.
– Вы привезли подарки? – по-детски радостно воскликнула Шарон. – Ха-ха-ха! Спасибо! – В следующую минуту, словно переключившись с одной мысли на другую, она добавила другим, несколько смущенным тоном: – Ну что же вы… Зачем… Не стоило беспокоиться…
– Сначала посмотри, что там, – улыбнулась Кора.
– Да-да, и ты, Патрик, тоже, – подхватил Брендон.
Через минуту раздалось новое восклицание Шарон:
– Какая прелесть! Ах, дорогой, ты только посмотри на эту брошь! Боже правый, милые мои, где же вы отыскали такие изумительные сапфиры?!
– Лучше взгляни на это, – сказал порозовевший от волнения Патрик. – Более изящного зажима для галстука я еще не видел!
Шарон приблизилась к нему.
– О, действительно! С брильянтом! Ведь это брильянт? – взглянула она на Брендона.
– Разумеется, – механически ответил тот и лишь затем вопросительно покосился на Кору.
Та едва заметно кивнула – мол, иначе и быть не могло.
– Благодарю. – Патрик вновь расцеловал Кору в обе щеки, а Брендону пожал руку. – Только Шарон права, вам действительно не стоило беспокоиться по поводу подарков.
– Ах, это так мило с вашей стороны! – восторженно воскликнула Шарон, в свою очередь принимаясь целовать Кору и Брендона.
Неожиданно вокруг раздались аплодисменты – это гости внесли лепту в происходящее.
Кора и Брендон стали здороваться с собравшимися.
Почти все мужчины были в смокингах, дамы разодеты в пух и прах. Вокруг тех и других витали ароматы дорогих одеколонов или духов. Почти у каждого из гостей в руке находился бокал, в котором искрилось шампанское. Гостиная выглядела как фото со страницы какого-нибудь глянцевого журнала, изображающее изысканный светский раут. И над всем этим царила атмосфера процветания, преуспеяния и прочих достоинств, обеспечиваемых так называемыми старыми деньгами.
Кора с улыбкой скользила взглядом по лицам. Все это было ей так знакомо!
Словно прочтя ее мысли, Шарон заметила:
– Вы почти всех здесь знаете, кроме разве что милейшей молодой особы, племянницы Пита Сандерса. Она приехала погостить к родственникам. Идемте, я вас познакомлю.
В сопровождении Патрика Шарон подвела Кору и Брендона к небольшой группе гостей, которые весело обсуждали что-то. Среди них находился и Пит Сандерс, один из исполнительных директоров корпорации «Миллз-энд-Хейворт». Рядом с ним стояла очень стройная и красивая, насколько можно было судить со спины, молодая женщина. Необычным в ее внешности было то, что свои золотистые волосы она заплела в косу и та спускалась вдоль сильно оголенной спины ниже талии.
Шарон тронула Пита Сандерса за плечо.
– Можно тебя на минутку? И твою племянницу тоже.
Пока эти двое оборачивались, Кора спросила себя, показалось ей или Брендон действительно слегка напрягся при виде шикарной золотистой косы.
– Позвольте представить вам Риту Лоусон, племянницу хорошо известного всем нам Пита Сандерса, – светским тоном проворковала Шарон. – И вы, Рита, тоже, пожалуйста, познакомьтесь… Это Брендон Миллз, босс вашего дядюшки и моего супруга, а это его жена, Кора.
Когда Рита обернулась, стало ясно, что она не просто красива, а наделена прямо-таки ослепительной внешностью. Мало того что природа наделила ее необыкновенным изяществом, вдобавок ей были подарены влажно поблескивающие изумрудного оттенка глаза, матовая кожа, тонкие черты лица и губы такой полноты, что поневоле закрадывалась мысль: а не обошлось ли здесь без вливаний специального косметического геля? Однако при более пристальном рассмотрении это подозрение исчезало.
Красоту Риты подчеркивал умело наложенный макияж и обтягивающее платье, глухое спереди, но с глубоким вырезом на спине. Общую картину дополняли изящные туфли на сумасшедшей шпильке, сумочка, сверкающая стразами Сваровски, а также немалой цены кольца и серьги.
Поистине это была женщина, за одну только ночь с которой можно было расстаться с жизнью!
Больше всего Кору поразили глаза очаровательной племянницы Пита Сандерса. У нее самой они тоже были зеленые, но совсем не такие яркие, подвижные, словно порхающие взглядом с одного предмета на другой.
И все же один недостаток у Риты был – немного тяжеловатый для ее утонченного лица подбородок. Однако данный факт становился заметным лишь при более пристальном рассмотрении и общего впечатления не портил.
– Неужели это сам Брендон Миллз? – произнесла Рита тоном разнежившейся на солнышке кошки. Голос у нее был низкий, грудной, с легкой хрипотцой, которая не только не портила его, но словно подчеркивала музыкальность. На Кору она взглянула лишь мельком, как на некий предмет обстановки. – Вы не представляете, как я рада вас видеть!
Нарочито медленно, будто предоставляя всем присутствующим возможность полюбоваться кольцами и покрытыми кроваво-красным лаком ногтями, Кора протянула Брендону руку, держа ее высоко, словно для поцелуя.
