– Но они уйдут через овраг!
– Пустяки! Мы всегда легко догоним девушку, ведь она сама лишь того и хочет, чтобы ее догнали. Давайте ляжем, дорогой мой сеньор.
Но Мотриль вслушивался в темноту; так, выходя из пещеры, настороженно прислушивается тигр, несущий в зубах добычу. Мотриль больше ничего не услышал, осмелел и быстро стал взбираться по склону глубокого рва. Одной рукой он держал Аиссу, увлекая ее за собой, другой – цеплялся за деревья и корни. Выбравшись наверх, он остановился перевести дух.
Тут Аженор вскочил и закричал:
– Аисса! Аисса!
– Я была уверена, что это он! – воскликнула девушка.
– Христианин! – злобно вскричал Мотриль.
– Но там же Аженор, пойдемте туда, – сказала Аисса, пытаясь вырваться из рук Мотриля и бежать к возлюбленному.
Вместо ответа Мотриль еще крепче прижал ее к себе и потащил в ту сторону, где он видел коня дона Педро.
Аженор бежал следом, но спотыкался на каждом шагу, и Мотриль опередил его, первым подбежав к одной из лошадей.
– Сюда! Сюда! – кричала Аисса. – Ко мне, Молеон, скорее!
– Если ты скажешь еще хоть одно слово, ты погибла, – шепнул ей на ухо Мотриль. – Неужели ты хочешь своими глупыми криками привлечь всех сюда? Ты хочешь, чтобы твой возлюбленный не смог встретиться с нами?
Аисса замолчала. Мотриль нашел коня, схватил его за гриву, вскочил в седло и, бросив перед собой девушку, поскакал галопом. Это был конь одного из офицеров, захваченных вместе с доном Педро.
Молеон услышал топот копыт и взревел от ярости.
– Он убегает! Убегает! Аисса! Аисса! Ты слышишь меня?
– Сюда! Я здесь! – ответила девушка, но ее голос приглушила плотная вуаль, которой Мотриль, рискуя задушить Аиссу, зажал ей рот.
Нечеловеческим усилием Аженор пытался догнать коня, но, обессиленный, почти бездыханный, упал на колени.
– О Боже, ты несправедлив, – прошептал он.
– Сударь! Сударь! Вот лошадь! – крикнул Мюзарон. – Смелее, идите ко мне, я ее держу.
Аженор подскочил от радости, вновь обретя свои силы, вставил ногу в стремя, которое держал Мюзарон, и вихрем помчался вдогонку за Мотрилем.
Его конь оказался тем великолепным скакуном в огненно-рыжих пятнах, которому не было равных во всей Андалусии; так что, пожирая пространство, Аженор нагонял Мотриля и кричал Аиссе:
– Мужайся, я с тобой!
Мотриль царапал кинжалом бока своего коня, который ржал от боли.
– Отдай мне Аиссу! Я ничего тебе не сделаю, – кричал Аженор мавру. – Отдай ее мне. Клянусь Богом всемогущим, я отпущу тебя.
Мавр ответил презрительным смехом.
– Аисса! Вырвись из его объятий, Аисса!
Девушка задыхалась и испускала отчаянные вопли под сильной рукой, зажавшей ей рот.
Наконец Мотриль почувствовал за спиной обжигающее дыхание коня дона Педро; Аженор сумел ухватиться за платье возлюбленной и резко потянул ее к себе.
– Отдай ее мне, или я убью тебя, – крикнул он сарацину.
– Отпусти ее, христианин, или ты погиб.
Аженор правой рукой крепко держал белое шерстяное платье, а левой занес меч над головой Мотриля; мавр боковым ударом кинжала отсек Аженору кисть правой руки.
Эта ладонь так и не выпустила платья, а Аженор издал такой душераздирающий крик, что его вдалеке услышал Мюзарон, тоже закричавший от ярости.
Мотриль подумал, что он сможет уйти от погони, но его теперь преследовал не Аженор, а конь, разгоряченный скачкой; впрочем, гнев удвоил силы молодого человека, его меч снова взлетел в воздух, и, если бы Мотриль не бросил коня в сторону, ему пришел бы конец.
– Отдай ее мне, сарацин, – ослабевшим голосом прохрипел Аженор. – Ты же знаешь, что я убью тебя. Отдай мне Аиссу, я люблю ее!
– Я тоже люблю ее! – ответил Мотриль, снова пришпоривая коня.
Из тьмы донесся голос Мюзарона.
Славный оруженосец нашел третьего коня и напрямик, по колючим кустам и камням, мчался на помощь своему господину.
– Я здесь, мужайтесь, сеньор! – кричал он. Мотриль обернулся и понял, что ему конец.
– Ты хочешь эту девушку. – прошипел он.
