— Хорошо погуляли, ваше величество? — осведомился король.
— Чудесно, государь, а вы хорошо поработали?
— Судите сами: я заработал пятьсот тысяч ливров.
«Калон сдержал слово», — подумала королева.
— Представьте себе, — продолжал Людовик XVI, — Калон зачислил вам в кредит полмиллиона!
— О-о! — с улыбкой произнесла Мария-Антуанетта.
— А я... я вычеркнул эту цифру. Вот вам и пятьсот тысяч ливров, заработанные росчерком пера!
— Как — вычеркнули? — побледнев, спросила королева.
— Без всяких разговоров, и это принесет вам огромную пользу. Всего хорошего, ваше величество, всего хорошего!
— Государь! Государь!
— Я страшно проголодался. Я опять сяду за стол. Я заработал свой ужин, ведь правда?
— Государь! Да послушайте же!
Но Людовик XVI, в восторге от своей шутки, подпрыгнул и убежал, оставив остолбеневшую, безмолвную, сраженную королеву.
— Пусть съездят за графиней де ла Мотт, — после долгих размышлений приказала королева г-же де Мизери, — пусть найдут ее, где бы она ни была, и притом немедленно!
Глава 3. МАРИЯ-АНТУАНЕТТА — КОРОЛЕВА, ЖАННА ДЕ ЛА МОТТ — ЖЕНЩИНА
Курьер, которого послали в Париж за графиней де ла Мотт, нашел графиню у кардинала.
Жанна отдала визит его высокопреосвященству; у него она отобедала, у него отужинала и разговаривала с ним о злополучном возмещении долга, когда явился курьер и спросил, не у де Роана ли обретается графиня.
Графиня поняла, что нужно срочно ехать. Она потребовала двух хороших лошадей у кардинала — тот самолично усадил ее в карету без гербов, и, пока он пытался истолковать происшедшее, графиня катила так быстро, что через час уже остановилась перед дворцом.
Некто поджидал ее и без промедлений провел к Марии-Антуанетте.
Королева удалилась к себе в комнату. Все приготовления к ночи закончились; ни одной женщины уже не было в апартаментах, не считая г-жи де Мизери, читавшей в Маленьком будуаре.
Мария-Антуанетта вышивала или делала вид, что вышивает, беспокойно прислушиваясь к каждому звуку снаружи, как вдруг к ней вбежала Жанна.
— Ax! Вот и вы! — воскликнула королева. — Прекрасно!.. Есть новость, графиня…
— Хорошая, сударыня?
— Судите сами. Король отказался дать пятьсот тысяч ливров.
— Ах, сударыня, мы пропали! — пролепетала Жанна. — У господина кардинала нет больше денег.
Королева подскочила так, словно ее ранили или оскорбили.
— Нет больше... денег… — прошептала она.
— Господину кардиналу предъявили расписку, увидеть которую он уже не рассчитывал. Это был долг чести, и он уплатил его.
— Пятьсот тысяч ливров?
— Да, ваше величество.
— Но…
— Это его последние деньги… Больше средств нет! Королева застыла, словно оглушенная этим несчастьем.
— Я ведь не сплю? — спросила она. — Это меня постигли все эти разочарования? А от кого вы знаете, графиня, что у де Роана нет больше денег?
— Он рассказал мне об этой катастрофе полтора часа назад. Катастрофа совершенно непоправима.
— Дорогая графиня! Возьмите этот футляр, который привез... господин де Роан... и отвезите его ювелирам Бемеру и Босанжу.
— И отдать его им?
— Вот именно.
— Но ведь вы, ваше величество, дали двести пятьдесят тысяч ливров задатку!
— Это еще двести пятьдесят тысяч, которые я выручаю, графиня, и мы с королем квиты.
— Ваше величество! Ваше величество! — вскричала графиня. — Потерять таким образом четверть миллиона! Ведь может случиться так, что ювелиры будут чинить препятствия, возвращая эти деньги, которыми они, возможно, уже как-то распорядились.
— Я принимаю это во внимание, я оставлю им задаток при условии, что сделка не состоится. С того мгновения, как передо мной забрезжила эта цель, графиня, мне стало легче. С этим ожерельем сюда проникли заботы, горести, опасения и подозрения.
— А кардинал?
— Кардинал хлопотал, желая доставить мне удовольствие. Скажите ему, что теперь я буду довольна, не получив ожерелья, и, если он человек умный, он меня поймет; если же он хороший священник, он меня одобрит и укрепит в этом жертвоприношении.
С этими словами королева протянула Жанне закрытый футляр. Жанна мягко отвела его рукою.
Властным движением королева вручила футляр Жанне — та ощутила его вес не без некоторого волнения.
— Вы не должны терять время, — продолжала королева. — Чем меньше будет беспокойства у ювелиров, тем больше мы будем уверены в соблюдении тайны. Уезжайте поскорее, и чтобы никто не видел футляра! Предосторожности ради поезжайте сперва к себе: визит к Бемеру в такое время может вызвать подозрения у полиции, которая, несомненно, следит за тем, что происходит у меня. Потом, когда ваше возвращение домой собьет шпионов со следа, отправляйтесь к ювелирам и привезите мне от них расписку.
— Хорошо, ваше величество, все будет сделано так, как вам угодно.
Она прижала к себе футляр, позаботившись о том, чтобы под накидкой не проступали очертания коробки, и села в карету со всем рвением, какого требовала в этом деле августейшая соучастница.
Прежде всего, повинуясь приказанию, Жанна велела отвезти ее к себе, затем отослала карету г-ну де Роану, чтобы ничем не выдать тайну кучеру, который привез ее. После этого она велела раздеть себя и надеть костюм, менее элегантный и более подходящий для ночной экскурсии.
Камеристка быстро одела ее и заметила, что она была рассеянна и задумчива, — она, обычно такая падкая на любые знаки внимания любой придворной дамы.
Внезапно она повернулась к камеристке.
— Идите, Роза, — сказала она.
Камеристка вышла, а графиня де ла Мотт продолжала свой внутренний монолог.
«Какая сумма! Какое богатство! Какая прекрасная жизнь, и все это счастье, весь блеск, который доставляет такая сумма, заключены в маленькой змейке из драгоценных камней, сверкающей в футляре!»
Она села на софу; брильянты обвивали ее запястье, голова у нее горела, полная смутных мыслей, которые порой ужасали ее и которые она гнала от себя с лихорадочным упорством.
Прошел час в безмолвном и пристальном созерцании таинственной цели.
Затем она медленно поднялась, бледная, как вдохновенная жрица, и позвонила камеристке.
Было два часа ночи.
— Найдите мне фиакр, — приказала она, — или хоть телегу, если нет других экипажей.
Служанка нашла фиакр, дремавший на старой улице Тампль.
Графиня де ла Мотт села в фиакр одна, отослав камеристку.
Десять минут спустя фиакр остановился у дверей памфлетиста Рето де Вилета.
Глава 4. РАСПИСКА БЕМЕРА И БЛАГОДАРНОСТЬ КОРОЛЕВЫ
Результат ночного визита к памфлетисту Рето де Вилету обнаружился только на следующий день, и вот каким образом.
В семь часов утра графиня де ла Мотт передала королеве конверт, в котором находилась расписка
