подсказывал ему, что де Гиш пришел ради него. Поэтому, поздоровавшись со всеми, де Вард тотчас же направился к де Гишу. Они обменялись друг с другом самыми изысканными приветствиями. После этого де Вард вернулся к принцу и его свите.
Среди всеобщих поздравлений с счастливым возвращением было доложено о приходе принцессы.
Принцесса уже знала о приезде де Варда. Ей были известны все подробности его путешествия и дуэли с Бекингэмом. Она не без удовольствия собиралась присутствовать при сообщении, которое должен был сделать ее враг. Принцесса пришла в сопровождении нескольких фрейлин.
Де Вард самым любезным образом приветствовал принцессу и, как бы открывая враждебные действия, объявил о своей готовности рассказать о герцоге Бекингэме.
Это был ответ на холодный прием принцессы. Нападение было энергичное; принцесса почувствовала удар, но сделала вид, что он не попал в цель. Она мельком взглянула на принца и на де Гиша. Принц покраснел, де Гиш побледнел. Принцесса сохранила бесстрастный вид, однако, сознавая, сколько неприятностей может причинить ей этот враг, она с улыбкой наклонилась в сторону путешественника, который заговорил о чем-то другом.
Принцесса была смела, даже неосторожна; при всяком отступлении неприятеля она устремлялась вперед. После минутного замешательства она бесстрашно бросилась в огонь.
— Вы очень страдали от ран, господин де Вард? — спросила она. — Мы здесь узнали, что вам не посчастливилось и вы были ранены.
Теперь де Варду пришла очередь вздрогнуть; он поджал губы.
— Нет, принцесса, я почти не чувствовал боли.
— Однако в такую страшную жару…
— Морской воздух освежает, принцесса; кроме того, у меня было одно утешение.
— Вот как! Тем лучше!.. Какое же?
— Знать, что мой противник страдает больше меня.
— О! Он был ранен серьезнее вас? Я этого не знала, — заметила принцесса с полнейшим бесстрастием.
— Вы ошибаетесь, принцесса, или, вернее, делаете вид, что ошибаетесь. Его тело не испытывало такой боли, как мое, зато было задето его сердце.
Де Гиш понял, к чему клонилась борьба: он сделал принцессе знак, умоляя ее прекратить состязание. Но принцесса, не отвечая графу и делая вид, что не замечает его, спросила, продолжая улыбаться;
— Как, разве герцог Бекингэм был ранен в сердце? До сих пор я думала, что раны в сердце неизлечимы.
— Увы, принцесса, — с изысканной любезностью отвечал де Вард, — все женщины убеждены в этом, и потому они так самонадеянны.
— Вы неправильно поняли его, моя милая, — нетерпеливо заметил принц. — Господин де Вард хочет сказать, что герцог Бекингэм был ранен в сердце не шпагой, а другим оружием.
— Ах, вот оно что! — воскликнула принцесса. — Господин де Вард пошутил; отлично. Но интересно знать, понравилась бы эта шутка герцогу? Право, очень жаль, что его нет здесь, господин де Вард.
Глаза молодого человека блеснули.
— Мне тоже очень жаль, — произнес он, стиснув зубы.
Де Гиш не пошевелился. Принцесса как будто ждала, что он придет ей на помощь.
Принц колебался.
Тогда выступил шевалье де Лоррен:
— Принцесса, де Вард отлично знает, что для такого человека, как Бекингэм, получать сердечные раны не новость.
— Вместо того чтобы приобрести одного союзника, мне приходится иметь дело с двумя врагами, — прошептала принцесса, — врагами сговорившимися, ожесточенными.
И она переменила тему разговора. Принцы, как известно, имеют право менять темы разговора, и этикет требует уважать это право. Оживление пропало; главные актеры сыграли свои роли.
Принцесса ушла рано, и принц, желавший расспросить ее, предложил ей руку.
Шевалье де Лоррен слишком боялся восстановления добрых отношений между супругами, для того чтобы оставить их в покое. Поэтому он направился к апартаментам принца с целью встретить его на обратном пути и уничтожить двумя-тремя словами все благоприятные впечатления, которые принцесса могла оставить в его сердце. Де Гиш сделал шаг по направлению к де Варду, которого тесно обступила кучка придворных. Он выразил таким образом желание поговорить с ним. Де Вард сделал ему глазами и головой знак, что он понял.
Посторонним это движение показалось дружелюбным.
Де Гишу недолго пришлось ждать. Освободившись от своих собеседников, де Вард подошел к де Гишу, и, снова обменявшись поклонами, они стали разгуливать по комнате.
— Благополучно возвратились, дорогой де Вард? — начал граф.
— Как видите, совершенно благополучно.
— И веселы по-прежнему?
— Больше, чем когда-либо.
— Как я рад!
— Что поделаешь! В этом мире столько шутовства, столько смешных причуд.
— Вы правы.
— Значит, вы согласны со мной?
— Еще бы! Вы привезли нам новости?
— Ей-богу, нет; я сам приехал сюда за новостями.
— Рассказывайте! Вы ведь встречались в Булони с разными людьми и недавно видели одного из моих друзей.
— Встречался с людьми?.. Видел одного из ваших друзей?..
— Короткая же у вас память.
— Ах да: Бражелона!
— Именно.
— Который едет с поручением к королю Карлу?
— Совершенно верно. Разве он ничего не рассказал вам и вы ему ничего не рассказали?..
— Право, не помню, что я ему говорил, но отлично помню, чего я ему не сказал.
Де Вард обладал удивительно тонким чутьем. По холодному, исполненному достоинства обращению де Гиша он ясно почувствовал, что разговор принимает дурной оборот. Он решил держаться непринужденно и настороже.
— Скажите же, пожалуйста, что вы от него утаили? — поинтересовался де Гиш.
— Все, что касается Лавальер.
— Лавальер?.. Ничего не понимаю! Что это за странная вещь, которую вы узнали, находясь далеко от Парижа, между тем как Бражелону, находившемуся здесь, ничего не было известно?
— Вы серьезно задаете мне этот вопрос?
— Как нельзя более серьезно.
— Как! Вы, придворный, завсегдатай во дворце, друг принца, фаворит прекрасной принцессы?
Де Гиш вспыхнул от гнева.
— О какой принцессе говорите вы? — спросил он.
— Я знаю только одну, дорогой мой. Я говорю о супруге принца. Разве при дворе есть еще какая- нибудь принцесса? Скажите.
Де Гиш еле сдерживался; ссора была неминуема. Но де Вард хотел, чтобы поводом для нее была принцесса, а де Гиш затевал ее только ради Лавальер. С этого момента началась полная притворства игра, которая могла длиться до тех пор, пока один из противников не оказался бы серьезно задетым.
Итак, де Гиш овладел собой.
— Мне нет никакого дела до принцессы, дорогой де Вард, — заявил де Гиш. — Меня интересует лишь
