говорили – там свободная страна, там живут отважные люди, там не платят налоги и легко разбогатеть. И что я вижу? Скажите, что я вижу сейчас? Испанцы требуют платить налоги или убираться с их земли. Когда они отогнали нас от горы Монте-Кристи, я молчал. Я сказал себе: Моисей, это временно, и переселился вот сюда. Но когда меня разоряют уже и здесь, у меня остается лишь одно средство – бежать и отсюда!
– Вы только посмотрите на этого старого идиота! – вступила в разговор его жена. – Этот сморчок думает убежать. Ну куда ты собрался, козел плешивый? Обратно на Мартинику? Чего ты там видал хорошего? Ты забыл, как губернатор приказал всыпать тебе палок за то, что ты пытался его надуть с уплатой налогов? Еще хочешь? Нет, говорила мне мама, что ты не мужчина, а тряпка, да я не верила.
– Уймись, женщина. Не хочешь ехать, оставайся здесь. Придут испанцы, нарежут из тебя букана.
– Что?! Ах ты… Да я тебя пополам перешибу!
Словом, муж и жена – одна сатана. Особенно если учесть, что один – щуплый французский еврей, а вторая – дородная мулатка, из которой можно сделать троих Моисеев. Они так и ругались бы, и, возможно, дело бы дошло до рукоприкладства, если бы Франсуа не велел мне развязать кошелек подстреленного им испанского офицера и отдать почти все его содержимое Моисею.
– Мы немного погостим у тебя, – сказал он. – Это в уплату за гостеприимство, да, и вот что. Пить твою воду у меня нет никакой охоты, так что пошли кого-нибудь за тафией.
Увидев деньги на столе, супружеская пара замолчала, сразу же слуга побежал за живительной влагой, а муж и жена сели рядом на скамье под навесом, где обычно обедали, и стали нас расспрашивать, что с нами приключилось.
– Да, дела, – протянул Моисей. – Похоже, испанцы действительно хотят прогнать всех нас с острова.
– Ну а у вас что слышно? – спросил Франсуа.
– У нас не слышно, а видно, – встрепенулся Моисей, которого этот вопрос задел за живое. – Сегодня ночью эти канальи с моря обстреляли наш поселок и подожгли несколько домов и складов. Еще бы чуть- чуть – и мы сами сгорели бы со всем своим скарбом. Через пару недель должен прийти в нашу гавань голландец, которому я хотел сбыть шкуры и букан, а теперь приходится бежать. Куда я дену товар, который скупал целый месяц… Я разорен…
– Хватит горевать, расскажи лучше про испанцев.
– Да что рассказывать, – выдохнул он. – Сами все знаете. Уже несколько лет, как появился у них какой-то андалусский генерал, так житья и не стало. Нападают на корабли, которые идут к нам в гавань, нападают и на нас… В последнее время, правда, поутихли, поэтому я и решил скупить побольше кож. Думал заработать…
– Ясно, что думают местные по этому поводу? Из буканьеров кто-нибудь есть в поселке?
– А что местные? Вы же знаете их тактику. Чуть испанцы на берег, они все в лес. Испанцы пожгут навесы да шалаши, а мы снова возвращаемся и живем. Плохо очень, вот что. Испанцы совсем житья не дают. К нам уже и кораблей меньше приходить стало. Зачем им рисковать. Зато испанцы все чаще и чаще наведываются и с суши, и с моря. Поговаривают, что они хотят захватить все северное побережье. Что в Пуэрто-Плату приходят корабли с солдатами, что они уже у горы Христа. Дело дрянь. Вот я и нанял барку, чтобы переехать от греха подальше в Пор-де-Пе, а там, может, и на Тортугу под крыло губернатора Фонтене и пушек его знаменитого Скального форта.
Прибежал слуга с бутылкой тафии и последними новостями. Говорят, что много испанских солдат скопилось за горой Монте-Кристи и что все они скоро пойдут на Свободную Гавань.
– Нет, нужно уходить, и как можно дальше, – резюмировал Моисей. – Я видел, вы привезли мулов с товаром… Но ничем помочь не смогу. У меня товара много, и его приходится спасать. Вы уж простите, но купить его у вас не могу. Время сейчас беспокойное…
– Ладно, успокойся, – сказал Франсуа. – Мы сами хотим уходить из этих мест. Наш букан, как и соседние, разорен. Все перебиты. Делать нам нечего, кроме как тоже податься на запад. Пусть испанцы считают, что им удалось нас вытеснить из предгорий Центрального хребта. Но пусть они также знают, что это им с рук не сойдет.
Поужинав и переночевав, с рассветом мы стали собираться в дорогу. Несмотря на то что поселок Свободная Гавань был довольно большим, защищать его оказалось некому. Большинство буканьеров, чьей базой сбыта он был, а это не менее пяти буканов от семи до десяти человек, скорее всего, разделили участь наших товарищей. Флибустьеров, промышлявших вдоль берега и частенько искавших убежища в Свободной Гавани, сейчас не было. Скорее всего, они были заняты своими делами, а оставшиеся в поселке рыбаки и плантаторы не могли противостоять сильному испанскому отряду, который, как говорили, уже стоял за горой Христа в дневном переходе от поселка. Поэтому большинство жителей также потянулись на запад. Моисей со своим скарбом, женой и слугами уплыл на барке, а мы к концу дня добрались до Кап-Аитьена, поселения рыбаков. Уже в дороге нас догнало сообщение о том, что испанцы под предводительством некоего дона Гарсиаса захватили Свободную Гавань и полностью сожгли поселок. Поговаривали, что они пошли дальше.
– Ничего, скоро они сами завертятся, как на вертеле, – говорил Франсуа, когда мы, передохнув, пошли со своими мулами дальше, в Пор-де-Пе. – Они еще не понимают, какой улей разворошили.
Глава тринадцатая
Генерал начал штурм так, как предписывалось правилами, – с артподготовки. Наши корабли ударили залпом по видневшимся на берегу домикам. Через четверть часа безответной пальбы, когда первая ударная группа десанта была уже в шлюпках, по команде с флагмана огонь был прекращен.
– Похоже, французы не удивлены нашим приходом, – грустно сказал генерал, после того как первые лодки благополучно достигли берега. – Никого не видно, скорее всего, они отступили в глубь острова.
Не отрываясь от своей трубы, он наблюдал за высадкой авангарда под командованием Кальдерона. Как я ни просился у генерала отправиться с первой группой, но разрешения не получил. «Вы нужны мне пока здесь, – ответил дон Габриэль. – Ваше время, дон Педро, еще придет, не беспокойтесь».
Высадка первого отряда прошла удачно. Весельчак Кальдерон даже помахал нам с берега шляпой, мол, не волнуйтесь, а затем со своим отрядом скрылся из виду. Мы ждали выстрелов, боя, но ничего не происходило. Шлюпки уже вернулись, и на них погрузился второй отряд, когда мы увидели выходящего на берег Кальдерона, беспечно помахивающего веточкой, отгонявшей москитов. Он снова снял шляпу и помахал нам, давая условный сигнал, что все спокойно.
– Вот теперь, мой друг, можно и высаживаться, – сказал генерал. – Вы пойдете во главе второго отряда. Следом за вами все остальные.
Я стремглав кинулся к шлюпкам, которые с сидящими в них солдатами уже бились о борт. За мной последовал и Николас. Свежий морской ветерок обдувал лицо, ноздри щекотал запах морской воды. Как же хорошо пахнет море в этих широтах… Гребцы налегали на весла, я стоял на носу первой шлюпки, за поясом у меня были два пистолета, на боку шпага, и я ощущал себя настоящим завоевателем Нового Света. Я, словно легендарный Фернандо Кортес, готовился захватить неведомое государство дикарей. Вода бухты Макон была настолько чиста и прозрачна, что камни и песок на ее дне казались совсем рядом. Подняв голову, я увидел, что предусмотрительный Кальдерон выслал на берег нескольких солдат, чтобы те помогли нашей высадке на причалах, но я приказал своим гребцам править прямо к берегу, минуя местные мостки, уходящие в море. Я первым спрыгнул в воду, не дожидаясь, когда лодка ударится о берег. Инстинктивно выхватив пистолет, вышел на песчаный берег и направился в поселок, дома которого были совсем близко. Вот оно, мое первое настоящее дело в Новом Свете. Это было совсем не похоже на военные кампании во Фландрии, в которых мне уже приходилось участвовать. Было что-то особенное в этой высадке, волнующее и таинственное.
Скомандовав своим солдатам двигаться за мной, я пошел по направлению к домам прибрежного поселка, некоторые из которых были разрушены ядрами наших корабельных пушек, другие горели, но ни в одном из них не было жителей. Неужели это и есть гнездо тех самых грозных французских корсаров, которые не дают покоя никому в округе и которые бежали при первом появлении наших кораблей? Это немного не укладывалось у меня в голове. Я даже был немного разочарован, будучи уверен, что высадка на Тортуге будет полна опасностей, что будет жестокий бой, а вместо этого…
– Словно легкая прогулка, – сказал де Кальдерон, появившись неожиданно у меня перед глазами. – Мои
