перед воротами, были единственными действующими лицами этой сцены.

– Рядом с нами лишь трупы, сзади мы никого не видим! – крикнул я. – Нужно уходить!

Словно подтверждая мою мысль, из бойниц начали высовываться не только стволы мушкетов, но и пистолеты, враги явно намеревались подстрелить наш небольшой отряд у ворот. Я быстро выхватил один пистолет из своей импровизированной портупеи и выстрелил, попав в одну из этих рук, державших пистолет. Затем повторил выстрел еще пару раз. И наглые руки уже больше не тянулись к нашему кавалеру де Фонтене, буквально влипшему в стену.

– Черт с вами, канальи! – крикнул Фонтене. – Уходим! Кидайте все гранаты за стену и пошли!

Трое буканьеров расхватали небольшую горку гранат у ворот и подожгли фитили от костров. Боевые снаряды, начиненные порохом, описав завораживающую огненную дугу в ночном небе, перелетели через стену, где начали взрываться, словно праздничные шутихи. В это время мы с Франсуа кинули туда же свои и бросились вниз по тропе, наступая на чьи-то тела и скользя в чьей-то крови. Грянувшие пушечные залпы нас уже не беспокоили, мы отступали.

Наутро те, кто остался в живых, могли видеть, что вся тропа, ведущая вверх по склону вдоль стен к воротам форта, была бурой от крови.

– Кто мог подумать, что испанцы проявят такую сообразительность, улучшат и без того совершенную крепость Левассёра и пробьют новые бойницы для пушек, – сказал Фонтене, который был ранен в руку и в ногу.

После ночной бойни мы уже не помышляли о новом штурме. Даже пламенные речи Фонтене не могли заставить нас поверить в победу. После той страшной ночной атаки уцелело около десяти человек, остальные были ранены или убиты. Так что через 8 дней после прибытия на Тортугу мы были вынуждены оставить разоренный остров. Нельзя сказать, что мы чувствовали досаду. Конечно, жалко, что не удалось захватить казну испанского губернатора, но уходили мы не с пустыми руками, добыча была и так немалая. Не знаю почему, но у нас не было тоски в душе. Все уходили с чувством, что мы еще сюда обязательно вернемся. Впрочем, так и случилось.

А пока мы с Франсуа снова занялись охотой, мирно живя в бухте Марго. Это было привычное вольное ремесло, так что никто из нас уже не вспоминал и тем более не сожалел о потере Тортуги. Война с испанцами прекратилась так же неожиданно, как и началась. Букан и шкуры стали пользоваться таким же спросом, как и раньше, поскольку в бухту Марго снова стали заходить корабли из Европы и флибустьерские бригантины. Снова ожил Порт-Марго, где стали ремонтироваться мелкие суда, и сам одноименный остров, где кленговали корабли побольше. Мы вступили в новый букан, где главным был Жак Бык, получивший свое прозвище из-за огромного телосложения. Словом, хотя колесо фортуны и сделало свой оборот, но мы остались не в накладе. Эх, хорошие были времена…

Молодость – это возможность, а старость – это отсутствие таковой. Может быть, я уже надоел вам своими нравоучениями и изречением подобных пыльных истин, но, честно сказать, я не считаю, что сейчас более счастлив, чем много лет назад. Хотя теперь у меня вдоволь того, к чему я стремился тогда. Но, поверьте, сейчас не это мне ценно. Я – в конце пути, когда уже некуда идти, и это больше всего угнетает. Теперь я лишь жду, когда же закончится мое время. А ведь человек рожден, чтобы двигаться вперед, если он перестает это делать, то умирает. Сейчас, когда я уже ничего не могу, я отдал бы все, что приобрел, за возможность снова вернуться в начало своего жизненного пути. Хотя многие и считают меня счастливчиком и баловнем судьбы, вышедшим живым из страшных передряг, которые всем остальным стоили жизни, я желаю лишь одного – вернуть надежду. Надежду на будущее. Может быть, ваши записи и есть единственный выход для меня. Может, они дадут мне то, что не в силах сделать никто.

Вот что я еще хочу сказать. Достойная и безбедная старость не одно и то же. Я много раз слышал от недалеких людей: «Хочу обеспечить себе достойную старость». Это говорят себе те простолюдины, чья мысль не поднимается выше тарелки с похлебкой. Они даже достоинство меряют мисками. Всю свою молодость они только и делают, что меняют собственное достоинство на деньги, и все это, по их мнению, для обеспечения достойной старости. Но скажите, о каком достоинстве можно говорить? Достаток и достоинство – разные слова и даже разные понятия, но они сливаются в их головах-мисках воедино.

Мне не жаль тех людей, кто продает свою молодость ради мифической достойной старости, потому что с полной уверенностью могу сказать: ее не существует. Думаете, сидел бы я сейчас здесь, если бы у меня была достойная старость? Все догадываются, что я обеспечил себе старость недостойными и кровавыми делами за океаном. Думаете, у меня есть друзья, не говоря уже о семье, которую я потерял еще в Канаде? Да и там было то же самое. Все считали мое золото кровавым, а меня – недостойным называться честным человеком. Все, что мне сейчас остается, – это рассказать вам свою жизнь, чтобы хотя бы потомки рассудили меня. Очень на это надеюсь.

Флибустьерское море, ушедшее в прошлое вместе со своими дикими обитателями буканьерами и флибустьерами, породило множество мифов. Почему-то недалекие люди стали считать, что историей, которую я вам рассказываю, должны в первую очередь интересоваться дети. Они не знают, ни кто такие флибустьеры, ни кто такие буканьеры, не знают, чем они отличаются друг от друга, но судят о нас свысока. Пираты – вот это привычное название для серой толпы. Их они представляют себе кровожадными морскими разбойниками, которым лучше не попадаться в лапы. А слыша о благородстве флибустьеров, они лишь улыбаются, мол, это все романтика для детей. Что я могу сказать по этому поводу? Флибустьеры – не детские герои. И взрослые, которые так думают и позволяют себе снисходительно усмехаться, делают это не от большого ума.

Взрослые ценят деньги, а уж разбогатеть во Флибустьерском море можно было за один поход. И тот, кто скептически относится к пиратам, думая, что это лишь рассказы для детей, первым бросился бы в их объятия, когда узнал бы, что за один удачный рейс можно добыть столько денег, как за три года их нудной работы. Не нужно корчить из себя серьезного человека, а между тем вкладывать свои сбережения в финансовые пирамиды. Я считаю таких людей просто ослами. Надеюсь, этот диагноз, а вернее, их безнравственное невежество исчезнет хотя бы лет через триста. Думаю, к тому времени люди поймут, что в дураках всегда останется тот, кто гордится своей необразованностью.

Глава последняя (девятнадцатая)

Из записок графа Пенальбы

Первым сообщение о том, что проклятые англичане что-то замышляют, принес так называемый aviso. Это быстроходный парусник, служащий для экстренных сообщений, который еще называют вестником. Такое судно есть в каждом испанском порту и в каждой эскадре в Западных Индиях. Благодаря ему мой отец узнал, что из Англии, с которой мы воевали с 1635 года, пришел громадный флот, остановившийся около островов Невис, Сен-Китс и Святой Христофор. Капитан парусника сообщил, что у еретиков около пятидесяти кораблей и что такой огромной эскадры он никогда не видел. Мой отец сразу отдал надлежащие распоряжения, в то время как президент Эспаньолы лишь с ухмылкой утверждал, что не стоит беспокоиться, что это ошибка, что никогда ранее англичане не посылали столь многочисленный флот в Западные Индии, что эти еретики вообще не располагают достаточным количеством кораблей, способных пересечь океан, и что не нужно всерьез воспринимать сведения до смерти перепуганного капитана какого-то утлого суденышка, ему любые большие корабли кажутся уже пятидесятипушечными.

Однако мой отец думал по-другому. Он выслал разведку, которая вскоре принесла подтверждения о наличии только у берегов английского острова Невис двадцати кораблей, прибывших из Англии. Также появились сообщения о том, что флот вербует местных волонтеров для похода на испанские колонии. Не оставалось никаких сомнений, что англичане замышляют крупномасштабную операцию против наших колоний в Западных Индиях. Но против какой именно будет направлен удар, пока оставалось непонятным.

Как опытный военный, отец не стал дожидаться нападения. Первым делом он отправил письма во все гарнизоны острова с приказом прислать подкрепления, а коменданту Тортуги Кальдерону вообще надлежало сняться с места со всеми солдатами и срочно прибыть в Санто-Доминго через порт Пуэрто-Платы, а далее сухопутным путем. Были отданы необходимые распоряжения и для всех конных рот лансерос, рассредоточенных по Эспаньоле и ведших охоту за незаконными поселенцами и браконьерами, называемыми матадорес. Теперь лансерос должны были сосредоточиться возле лагеря незваных пришельцев, чтобы не дать им спокойно добывать провиант.

– Послушайте, это всего лишь непроверенные данные, – говорил моему отцу президент. – Почему вы

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату