слушают и слушают все эти выкрики и стоны, в то время как на дворе лето, отличная погода, самое время везти внуков на дачу…
– Что вы нам почитаете? – спросила полная, как луна, экзаменаторша.
– Что-нибудь короткое, чтобы не очень вас утомить, – от чистого сердца сказал Влад.
Экзаменаторы переглянулись.
Девчонок должны были прослушивать позже; Агния, вся в красных пятнах, бродила по коридору, бормоча, воздевая руки и то и дело натыкаясь на других абитуриенток, таких же бормочущих и погруженных в себя.
Владу захотелось подойти к ней. Просто сказать, что комиссия вовсе не страшная – обыкновенные усталые дядьки и тетки, и даже доброжелательные – вон как ласково с Владом разговаривали… Он уже сделал шаг – но идти дальше помешала ему неосознанная, наполовину утопленная в подсознании мысль.
Они ехали в одном купе, стояли рядом у окна, теперь они общаются каждый день, разговаривают. Очень скоро им суждено расстаться (Влад, в отличие от прочей абитуры, прекрасно понимает, что дорога его лежит в Старгород, на вступительные в мединститут). А кто знает, как отольется Агнии еще один разговор с Владом… Сколько их должно быть, этих разговоров, чтобы Агния своей шкурой расплатилась за случайное знакомство? Даже если это будет легкое недомогание… Во время экзаменов – очень некстати…
И, подумав так, Влад не подошел к Агнии. По неудобной скользкой лестнице спустился в облицованный мрамором подвал, выпил газированной воды из старого автомата, гудящего как трактор. Все-таки плохо, если ему поставят двойку сразу же. Придется забирать документы и ехать в Старгород. С другой стороны, если поставят тройку – придется придумывать этот дурацкий «этюд»… «Вообрази, что ты открываешь банку кильки в томате, а там – живая змея…»
Он не выдержал и улыбнулся.
В любом случае можно и задержаться на недельку. Просто погулять… А то он и столицы-то не видел. Пока нашли институт, пока нашли комнату, чтобы поселиться… Комната тесная, на кухне вечно сидит старушка-хозяйка. Но кто сказал, что у тети-Вериных родственников будет уютнее…
– Эй, иди, там ваши оценки вынесли, – сказал ему долговязый парень-первокурсник.
И Влад пошел.
В экзаменационном листке, украшенном очень неудачной Владовой фотографией (выпученные глаза, нос картошкой, волосы торчком) красовалась кособокая пятерка. У прочих ребят, сдававших с ним «в серии», были тройки, и только у одного – четыре.
…Запустили девчонок. Влад остался поболеть за Агнию – за чужими спинами; девчонки выходили из аудитории красные, бледные, гордые, растерянные, испуганные…
Потом вынесли оценки. Влад видел, как Агния первой схватила свой листок…
И как ее перекосило, как задрожали губы.
Влад рванул к ней, маневрируя между потными абитуриентками; двойки не было. Но Агния получила «три», а это означало – почти конец.
Каждое утро, просыпаясь, он первым делом думал о Димке.
Жалко родителей.
Димка в больнице – или уже нет?
Димка в реанимации – или все-таки обошлось?
Он тосковал по Ждану, по Марфе, по Антону, даже по самым неприятным своим одноклассникам неожиданно остро тосковал. Он вспоминал, как в восьмом классе они чуть было не поехали на экскурсию в столицу, но что-то в последний момент сорвалось; вот было бы здорово, если бы они вместе гуляли по этим улицам!
Абитуриенты театрального казались ему чужими и глупыми. Вот если бы ребята были здесь…
Он тосковал – и немного стыдился собственной сентиментальности. Таскал в сумке выпускную фотографию – не официальную, а любительскую, сделанную чьим-то папой. Очень удачный снимок: они всей оравой спускаются со школьного крыльца, ночь теплая, выпускной вечер в разгаре…
Иногда в нем поднимались смутная злость, обида и раздражение. По какому праву он лишен возможности видеться с друзьями? Кто сказал, что он должен исчезнуть из их жизни навсегда?
В тот день, когда они вместе с Димкой шли рассветными улицами – все было понятно. Печалило, но не вызывало сомнений; теперь Влад не был уверен, что поступает правильно.
Почему? По какому закону? По чьему произволу? А вот он хочет вернуться домой и увидеть Димку… А почему нет?
Мама видела, что с ним творится неладное, но не пыталась ни о чем спрашивать. То звала на прогулку, то подсовывала учебник химии…
Каждое утро, просыпаясь, Влад думал о тех, кого оставил, наверное, навсегда.
– Ты не разговариваешь со мной, потому что у тебя «пять», а у меня тройка?
– С чего ты взяла, что я с тобой не разговариваю?
– Почему ты отворачиваешься, когда меня видишь? Кто ты вообще такой? Где бы ты был, если бы не встретил меня в поезде?.. А, может, ты вообще все разыграл? И с самого начала готовился, ехал поступать…
– Я в медицинский пойду!
– Ага… Давай, ври. Еще учебник с собой притащил… Может, у тебя там детектив в обложке от
