Из передней двери послышался легкий стук.
Лаура недовольно произнесла:
– Неужели они не видят, что у нас закрыто? Нет, Сент Джон, я сама открою, – она пересекла комнату, откинула цепочку и, открыв замок, распахнула дверь. – Сожалею, но у нас за… – начала Лаура и осеклась.
На нее улыбаясь смотрел Доминик Юкс.
– Мадемуазель Шартье, вы позволите войти? Мне надо вам кое-что сказать.
Глава 4
Доминик Юкс был без шляпы, в длинном плаще с привязанным капюшоном. На улице, за его спиной, виднелась черная коляска, правда, на сей раз, без роз.
Лаура почувствовала дрожь во всем теле. Разум приказывал ей захлопнуть дверь перед носом мужчины, однако, тело девушки отказывалось ей повиноваться.
– Мадемуазель Шартье, – произнес гость тихим низким голосом. – Прошу извинить меня за столь поздний визит. Уже стемнело…
– Ну, закат солнца от вас все-таки не зависит, – ответила девушка, – как бы высоко вы себя не мнили. А теперь, если позволите, я отправлюсь спать.
Доминик рукой придержал дверь.
– Мадемуазель, вы можете сделать это через мгновенье после того, как я скажу вам, ради чего пришел сюда.
– Сент Джон! – позвала Лаура.
Темнокожий бухгалтер, весело улыбаясь, облокотился на прилавок, ожидая приказа.
– Вытолкай вон этого невежу!
Рот слуги растянулся еще шире.
Сент Джон потянулся и сказал:
– Сильно жалею мадмзель, но старые кости сегодня сильно устать, чтобы толкать грубиянов.
– Сент Джон! – возмущенно воскликнула девушка, но тот только махнул рукой и вышел в заднюю дверь.
Доминик сбросил свой плащ, кинул его в кресло, при этом, на его черном жилете сверкнули алмазные запонки. Затем Лаура увидела, что его взгляд упал на новую витрину с табаком и непроизвольно ругнулась про себя, на Сент Джона, который все-таки поставил привезенный днем табак на самое видное место.
– Хороший парень этот Сент Джон, – улыбаясь, произнес ночной гость, – у него глаза художника и душа пирата. Мне это нравится в людях.
– Я чертовски удивлена, сэр, вашим визитом, – сказала девушка по-английски, не желая разговаривать на более дружелюбном французском языке, и решила держать гостя на определенной дистанции.
– Я так понимаю, что вам не нравятся пираты, – Доминик тоже перешел на английский.
– Я презираю вымогателей и приставал. У меня есть на то причины.
Она ступила за прилавок и сделала попытку посмотреть ему в лицо.
– Ну, так чего же вы хотите?
– Я не собираюсь у вас что-то вымогать.
– Если вы пришли с новыми подарками, то бросьте их в мусорное ведро.
– Это не дар, Лаура, – сказал мужчина и его голос дрогнул, когда он произнес ее имя. – Я всегда, как говорят в Кентукки, честно плачу долги.
– Вы мне ничего не должны.
– Вы удивительно щедры, но я кое-что у вас сломал, – с этими словами мужчина полез к себе в карман и достал оттуда маленькую коробочку, перевязанную лентой. – Вот, это вам.
Лаура посмотрела на то, что он подал так, словно ей передавали паука. Однако, в конце концов, любопытство победило, и девушка положила коробку на прилавок. Затем она развернула бумагу и ее взору открылась маленькая хрупкая трубка, сделанная из слоновой кости, и украшенная русалками и морскими водорослями. Мундштук у трубки был из золота, потемневшего от возраста.
– Где вы это взяли? – благоговейно разглядывая трубку при свете свечи, спросила Лаура.
– Купцу приходится много ездить. Так сразу невозможно вспомнить.
Девушка положила трубку.
– Сент Джон сказал, что у вас есть склады, почему я их не видела?
– Возможно, вы просто не заходили в городе так далеко. Это в Треме, возле кладбища.
– О! И все же я должна была бы вас заметить.
– Так оно и случилось, если бы мне довелось подольше побыть в Новом Орлеане, но я был во Франции, служил императору.
– Выходит, Сент Джон был прав. – Лаура не могла удержаться от чувства гордости за соотечественника и, может быть, даже испытала легкое, ну совсем чуть-чуть, восхищение.
