Она вырвала свою руку из пальцев Доминика и вытерла юбкой кровь, которой запачкалась ее ладонь.
– Мы всегда будем врагами, месье Юкс. Поскольку вы избрали себе такую жизнь, между нами никогда не будет гармонии и понимания.
– А если я выберу другой образ жизни?
– У вас больше нет выбора.
– Возможность выбора есть всегда, Огонек. А теперь не будешь ли ты любезна вместе со мной подняться на «Дракон»?
– У меня есть выбор? – спросила она с горькой иронией.
– Нет, во всяком случае не в этот раз.
Глава 14
Каюта Доминика, в кормовом отсеке, была похожа на огромную комнату какого-нибудь помещичьего дома. С крючьев свисали яркие фонари. Лунный свет ярко освещал внутренность каюты через длинный ряд больших квадратных окон. От него ложилась дорожка на темные переборки и пол.
Доминик лежал на жестких подушках широкой кровати, опиравшейся на высокие резные ножки. Его левое плечо было забинтовано туго натянутым бинтом. В стеклянном высоком стакане, стоявшем рядом с кроватью, покачивалась свинцовая пуля, которую врач вытащил из его плеча и оставил ему на память. Доминик был счастлив. Ему вообще везло. Кости не были задеты и ранение, практически, не повредило его мышцы. По всей видимости, Дефромаж использовал сырой порох. Юкс потянулся за бутылкой виски, стоявшей рядом с постелью на столике, когда раздался легкий стук в дверь.
– Входите.
Дверь медленно открылась, и на пороге появилась Лаура.
– А, мадемуазель! Пожалуйста, я очень ждал, что меня кто-нибудь посетит.
Девушка плотно прикрыла за собой дверь, прошла через каюту и села на стул рядом с койкой больного.
– Надеюсь, мой помощник хорошо вас устроил? – спросил мужчина.
– Он уступил нам с Идой свою каюту – ответила Лаура.
– Завтра я вам отдам эту каюту.
– Мне не нужна ваша каюта, месье.
– А что же тебе нужно, Лаура?
– Вы знаете, что мне нужно.
Доминик печально улыбнулся.
– Боюсь, что мы играем словами.
– В таком случае позвольте мне выразиться яснее. Я хочу вернуться домой к моему отцу, кроме того, я бы хотела, чтобы вы затем сразу уплыли и больше никогда меня не беспокоили.
Доминик перевел свой взгляд с лица девушки на ее молодую грудь и, увидев, как Лаура вздрогнула, словно почувствовал тепло ее тела.
– Ты ничего этого не хочешь, – сказал он спокойно. – Единственное, чего бы тебе хотелось, так это, чтобы я отвез тебя снова в собор, где мы могли бы закончить то, что начали.
– Вы просто на удивление самонадеянны, – возмутилась Лаура. – Для меня нет ничего хуже, чем выйти замуж за пирата. Я благодарна Богу за его милосердие и за то, что он избавил меня от такой судьбы.
Доминик посмотрел ей прямо в лицо, и его темные глаза заблестели.
– Что-то не похоже, чтобы у вас на лице было выражение признательности Господу за его милосердие, скорее то, что я вижу, можно назвать сожалением. Ведь вам в глубине души жаль, что все так вышло.
– Вы ничего не знаете о том, что я чувствую, Доминик Юкс. И вообще вас это не касается.
– По-моему, вы сами не верите в то, что говорите.
– Нет, верю. Я верю в это. Вам наплевать на меня, и вам до меня нет дела.
– Знаешь, Лаура, мне кажется, ты просто испила горькую чашу и сейчас пытаешься доказать всему миру, как глубоко ты обижена.
– Нет, глупости!
– Я что, тебя предал?
Не зная что ответить, Лаура встала и подошла к широкому окну каюты и посмотрела на беспокойные фосфоресцирующие волны.
– Из-за тебя теперь все жители Нового Орлеана смотрят на меня, как на дуру.
Доминик сел на кровати и огорченно бросил ей:
– Мадемуазель, в вас говорит только ваша гордость и ничего больше.
– Моя гордость? Ха! У меня нет гордости.
– Да она вас просто съедает.
– Вы просто видите отражение вашей собственной гордыни.
