– Иногда, – размышлял тихим голосом Хантер, – я скучаю по этому месту. Я начинаю вспоминать, как оно выглядит, какие здесь стоят запахи, какой утром бывает воздух. Я подумал о том, чтобы вернуться назад и остаться жить у Мэгги, выращивать лошадей. Но я не уверен, что смогу.
– Лошадей? Правда?
– Знаешь, я их всегда любил. У меня это хорошо получается, не так, как с работой фермера.
Гидеон с интересом посмотрел на него.
– Похоже на хорошую идею. Черт, Хантер, я не хочу, чтобы ты занимался фермой всю оставшуюся жизнь, тем более, если это тебе не по нраву. Я лишь хочу, чтобы ты был с нами здесь. Я хочу, чтобы ты был… доволен жизнью.
Хантер состроил гримасу.
– Я не уверен, что когда-нибудь буду довольным.
– Ты хочешь использовать пастбища на земле Уилла? Пожалуйста – ты это знаешь. Да и эта земля такая же твоя, как и моя.
– Спасибо. Возможно, я воспользуюсь ею, если мое стадо станет достаточно большим. Я пригнал с собой только несколько кобыл. Мне нужно соорудить хорошие загоны у Мэгги.
Гидеон кивнул головой.
– Я помогу тебе.
– Я знаю.
Гидеон сказал нерешительно:
– Я думаю, ты можешь быть счастливым здесь. Надеюсь, что ты воспользуешься этим шансом.
– Я не люблю быть привязанным…
– Привязанным? Или в одном месте с Линнет Конвей?
Хантер сердито посмотрел на него:
– Это все осталось в прошлом.
– Да? Я не уверен. Все говорят, что она является причиной того, что ты уехал.
Глаза Хантера сверкнули.
– Я никогда не убегал от женщины.
– Я знаю, что ты не трус, Хантер. Но женщины могут делать с мужчиной странные вещи.
Хантер пожал плечами, его лицо стало твердым, рот сжался в резкую линию.
– Линнет для меня ничего не значит.
– Я рад. – Гидеон не добавил, что он не верит ему. Что бы Хантер ни говорил, к Линнет Конвей он был неравнодушен.
На мгновение наступило неловкое молчание, пока Хантер не выдавил на лице улыбку и не сказал:
– Кстати, о женщинах, которые могут делать с мужчинами странные вещи: Мэгги мне сказала, что ты, наконец, женишься.
– Да. Через две недели. – На лице Гидеона появилась широкая улыбка. – Я не могу сам поверить в это.
– Я считал, что ты убежденный холостяк. Гидеон пожал плечами.
– Полагаю, что Тэсс может изменить убеждения любого холостяка.
С преднамеренной небрежностью Хантер спросил:
– Что это могло случиться у нее с Бентоном Конвеем? Мэгги ничего толком не знает.
– Она сказала тебе об этом? Она знает? – Брови Гидеона поползли вверх от удивления. – Тэсс сказала ей?
Хантер выглядел озадаченным.
– Думаю, что да.
– Да, это правда. Бентон пытался… – Гидеон замолчал, его глаза потемнели от гнева. – Пытался изнасиловать ее. Я…
– Что? – Хантер вытаращил глаза. – Мэгги ничего не сказала мне об этом. Она сказала, что Бентон пытался отобрать у Тэсс дом или что-то в этом роде. И что Линнет пришла к ней с какой-то идеей, чтобы спасти его.
– А… – Гидеон выглядел виноватым. – О, господи, то, что сделал Конвей, так подействовало на мой разум… Я думал, вы об этом говорили с Мэгги. Мне следовало знать, что Тэсс никому не расскажет об этом. Она слишком скрытная. – Он, смутившись, отвернулся.
– Я никому ничего не скажу, – пообещал Хантер. – Ни Мэгги, ни кому-либо еще.
– Спасибо. Тэсс не хотела, чтобы об этом узнали. – Он вздохнул. – Вот поэтому я ничего не могу сделать с Конвеем. Но я себя плохо чувствую от того, что позволил уйти ему после того, как он избил Тэсс и…
– Он бил ее? – Хантер взорвался, его глаза засверкали от негодования.
