— В самом деле, дядя, я не думаю… Он взял ее за руку.
— Ну же, Онория.
Не желая устраивать сцен, Онория покорно пошла за ним, ощущая тяжесть поддельного ожерелья, лежащего у нее за корсажем.
— Клянусь, Онория, я беспокоился все эти последние дни. Я тревожусь за тебя.
Спорил попыталась подавить внезапный приступ паники.
— Тревожитесь?
— Да, — он нахмурил лоб. — Я думаю, что Джек Барнхилл — не пара тебе.
Она засмеялась.
— Не вижу, по какому праву вы судите о наших делах.
— Я — глава семьи и знаю, что мой брат, упокой Господь его душу, никогда не простил бы мне, если бы я не уберег тебя от неразумного поступка.
Онория сдержала горькую усмешку.
— Мне ничего не грозит, дядя. И я не сказала бы, что возле моего дома выстроился длинный ряд женихов, добивающихся моей руки.
— У меня есть на примете один человек, который станет прекрасным мужем для тебя.
Онория скептически посмотрела на него.
— В самом деле, дядя, вы же не имеете в виду этого немецкого шута?
Сэр Ричард улыбнулся.
— Думаю, это можно было бы устроить, если тебе . этого хочется. Но нет, я имел в виду кое-кого поближе по родственным связям. Твоего кузена Эдмонда.
— Эдмонда?
— Его так шокировала твоя помолвка с этим парнем, Барнхиллом. И если даже его друг не одобряет этой женитьбы, то что можно сказать о предполагаемом женихе? Она недоверчиво сощурила глаза. — Когда это Эдмонд выражал свои сомнения насчет Джека?
— О, он выразил свое неодобрение еще сразу, как только вы прибыли. Я уговорил его ничего не говорить тебе, пока сам не присмотрюсь к нему.
Но, увы, боюсь, мне придется согласиться с Эдмондом. Барнхилл — не тот мужчина, который тебе нужен, Онория.
— Не думаете ли вы, что я могу судить об этом? Дядя снисходительно похлопал ее по плечу.
— Женщины не всегда поступают наилучшим образом для себя. И поэтому приходится улаживать их проблемы.
— Это смешно.
Она направилась к дверям, но сэр Ричард схватил ее за руку.
— Этот парень — аферист. Это видно по его глазам, когда он играет в карты. С ним опасно связываться.
— Может быть, я тоже в душе — аферистка.
— Если хочешь знать, я предложил ему деньги, чтобы он расторг вашу помолвку.
Онория холодно посмотрела на него.
— Он говорил мне об этом.
— А он сказал тебе, что принял мое предложение? И что он покинет Норкросс утром? — Выражение лица сэра Ричарда смягчилось. — Я знаю, трудно поверить, что человек, которому ты так верила, пошел на такое, Онория. Но это правда, и тебе придется принять ее.
— Мне абсолютно неинтересно, что ты думаешь о Джеке. Я предпочитаю верить ему. — Она решительно повернулась, собираясь уйти.
— Это твой последний шанс, дорогая. Если ты свяжешься с ним, не жди от меня потом помощи.
«Как будто ему не все равно». Слабая улыбка промелькнула на губах Онории.
— Я не забуду об этом и не приду к вам за помощью.
Онория едва не упала от изнеможения, когда, наконец, вышла в коридор. Она почувствовала огромное облегчение — дядя не заподозрил о ее ноше. Теперь нужно подменить ожерелье. И найти Джека. Онория бросилась по коридору к буфетной, которая пустовала в этот час. Ей нужно только несколько секунд, чтобы поменять местами ожерелья. Но только она поднесла руку, чтобы расстегнуть застежку на шее, как в дверях показался Эдмонд.
— А в саду в это время идет свидание, о котором, я думаю, ты захочешь узнать.
Онория смерила кузена ледяным взглядом.
— И почему ты думаешь, что это мне интересно?
— Потому что небезызвестный тебе мистер Барн-хилл — непосредственный участник этого свидания.
Онории не стоило спрашивать, с кем встречается Джек. Или почему Эдмонд сказал ей об этом. Она равнодушно пожала плечами.
— Мне совершенно безразлично.
Эдмонд последовал за ней в гостиную, но Онория демонстративно повернулась к нему спиной. Она не хотела больше разговаривать с кузеном.
Джек оказался прав — Эдмонд явно хотел навредить. Ей стоило больших усилий не влепить двоюродному братцу пощечину. Если Джек вышел в сад с леди Милбурн, значит, на то была причина, или же это происки Эдмонда — Джека завлекли туда нарочно. Зачем бы тогда кузену понадобилось говорить ей об этом?
Онория не сомневалась насчет Джека и его чувств к ней, что бы ни говорили Эдмонд или дядя Ричард; ничто не могло изменить ее отношение к нему. Онория любила его и верила, только это имело значение.
Джек осторожно и мягко отстранил леди Милбурн.
— Скажите, вы делаете это по собственной инициативе, или кто-то поощрил вас на это?
Он услышал, как леди Милбурн тяжело вздохнула.
— Как могли вы предпочесть ее мне? Что она может дать такому мужчине, как вы? Она ничего не знает об этой жизни.
— Ну, скажем, у меня с годами выработалась тяга к чистым невинным созданиям.
— Но она же бесприданница! Может, мне стоит напомнить вам о том щедром содержании, которое выплачивает мне Тодди? — она положила руку в перчатке ему на колено. — Я не хочу, чтобы вы связались с какой-то смазливой глазастой девчонкой, которая не даст вам и десятой части того, что могу дать я.
Она прижалась к нему пышной грудью.
— Я хочу тебя, Джек! Возьми меня, сейчас!
— В другой раз, — Джек грубо ее оттолкнул и направился к дому.
Происходило что-то странное, Джек хотел поговорить с Онорией, предупредить ее, что Эдмонд что-то затевает. Джек пробрался сквозь толпу гостей, собравшихся в холле, и вошел в гостиную. Онория снова танцевала. Джек метнул взгляд на ожерелье. Настоящее или фальшивое? Удалось ли ей поменять их?
Джек прислонился к стене, скрестив на груди руки и наблюдая за танцующей Онорией и ее партнером.
Как только мелодия закончилась, Джек подошел к ней.
— Надеюсь, следующий танец — мой? — он взял ее за руку и увлек в круг танцующих.
Норри улыбнулась ему.
— Где вы пропадали? Я чуть не умерла от страха. Дядя Ричард утащил меня в свой кабинет, и я уже решила, что он обо всем догадался.
— Что он хотел?
— Сказал, что вы — неподходящая партия для меня.
Джек засмеялся, чтобы скрыть внезапное замешательство.
— Мы иногда сходимся во мнениях с вашим дядей.
— Джек!
— Нужно скорей поменять ожерелья.
— Я заметила, что либо дядя Ричард, либо Эдмонд все время крутятся возле меня. Они не позволят
