Холодок пробежал по спине Кристианы. Откуда эта женщина могла знать, что она проигрывала за карточным столом свои драгоценности и деньги сотню раз? Ведь она была одета так же просто, как все деревенские девушки. Она совсем не была похожа на женщину, у которой должны быть драгоценности.
— Тасуй снова, — приказала цыганка.
Стараясь сдержать дрожь в руках, Кристиана повиновалась.
— Ты ничего не боишься, — сказала цыганка, беря карты своими старыми пальцами, — кроме правды.
Кристиана зачарованно смотрела на нее. Цыганка начала раскладывать карты в каком-то непонятном таинственном порядке. Странные фигуры, нарисованные бледными красками, смотрели с карт.
— Вот это ты. На сегодня, — она указала на карту, на которой были изображены мужчина и женщина в летних одеждах, держащие золотые чаши и смотрящие друг на друга.
— Ты влюблена, не так ли? Счастливая девушка. — Кристиана ничего не ответила.
— А здесь карта говорит, что было с тобой раньше. — Кристиана внимательно рассматривала карту: фигура в капюшоне сидит в лодке, окруженной мечами.
— Тебе пришлось проделать большой путь, правда? Это было нелегкое путешествие. И чем же оно закончилось? Если бы путешествие было легким, ты бы попала в никуда. У тебя было не просто путешествие через море. Это было путешествие в новую жизнь. И вот ты здесь. Хочешь ли ты вернуться назад в старую жизнь?
Кристиана вспомнила о Версале: сверкающие золотые дни, полные удовольствия и смеха.
— Глупая девушка, — проворчала цыганка. — Что тебе принесло все это золото? — она указала на другую карту, изображавшую высокий замок, огонь вырывается из его окон, люди кричат и падают. Вот что это значит. Горе и отчаяние. Любой дворец, построенный на несчастье и бедности других, когда-нибудь все равно падет. Может быть ты и не строила замок, но ты в нем жила, как глупая птичка, которая и не подозревала, что она живет в клетке, не подозревала до тех пор, пока клетка не сгорела. Но ты улетела из этой клетки, не правда ли? И где же ты приземлилась?
Она указала на другую карту, на которой была изображена женщина со сверкающей короной из звезд, окруженная полями и цветами.
— В мире и удовольствии. Ты многое узнала. Некоторые люди всю свою жизнь ждут такого счастья. Хочешь ли ты сохранить его?
— Хочу ли я? — эхом отозвалась Кристиана, в ее голосе звучало удивление.
— Не спрашивай меня, — резко сказала цыганка. — Я говорю тебе только то, что вижу на картах, а решение зависит только от тебя и Всемогущего Бога. У тебя будет выбор. Посмотри вот на эту карту. Она изображает Глупца. Ты видишь, какой он легкомысленный. Любуется на звезды, а сам ходит по краю пропасти. Когда придет время выбирать, подумай хорошенько, иначе потом будет невозможно исправить то, что ты совершила.
Кристиана смотрела на блестящего юношу, изображенного на карте, не подозревающего об опасности.
— Ты уже это понимаешь. Ты уже совершила однажды поступок, и уже ничего невозможно изменить. Правда? Что ты такое совершила, хорошенькое создание, что мучает тебя по ночам?
Кристиана в ужасе смотрела на женщину.
— А если бы тебе снова пришлось испытать это, поступила бы ты по-другому? — требовательно спросила цыганка. Ее темные глаза внимательно смотрели в удивленные голубые глаза Кристианы, как будто она все знала и понимала. Женщина глубоко вздохнула.
— Я совсем не хотела напугать тебя. Если ты это совершила и не чувствовала бы сожаление и раскаяние, ты была бы чудовищем. Но потом наступит время, когда тебе нужно будет простить свое прошлое. Оставь пока все, как есть. Никто не будет судить тебя так, как ты сама себя судишь. Кем ты себя считаешь? Бог может простить тебя, а разве ты не можешь простить себя? Или ты себя считаешь выше бога?
— А вот здесь, — указала цыганка узловатым пальцем на следующую карту, — видно, как окружающие относятся к тебе. Они считают, что тебе здесь не нравится, что ты недовольна, хотя и не можешь пока уехать отсюда. А почему это так? Ты в самом деле не можешь уехать или ты не хочешь уезжать отсюда. Возможно тебе нужно кое-кому объяснить, что ты в самом деле чувствуешь, иначе тебя могут неправильно понять.
Кристиана уставилась на цыганку полуочарованная, полунапуганная.
— А что тогда будет? — спросила она. Голос ее немного дрожал. Рядом слышался низкий смех Полли и веселый голос Джеффри, который перекрывал шум ярмарки. Но в вагончике было так сумрачно, что казалось, будто солнечный свет очень далеко.
— Что будет, — спросила цыганка с раздражением. — Что тогда будет? Зачем я только теряю с тобой время?
Она вскинула вверх руки, и браслеты на ее руках зазвенели.
— Я тебе один раз уже сказала. Послушай еще раз. Тебе нужно будет самой принять решение. Твоя судьба будет зависеть от твоего выбора.
Кристиана переводила взгляд с темного морщинистого лица цыганки на карты, лежащие на столе. Таинственные изображения звезд, мечей, облаков ни о чем ей не говорили.
— И последняя карта, — сказала цыганка, вытаскивая из колоды карту и бросая ее сверху.
На последней карте была изображена женщина, сидящая между двумя колоннами, над ее головой сияла серповидная луна, а вокруг были изображены неизвестные древнескандинавские символы.
— И что это значит? — спросила Кристиана, сердце ее сильно стучало.
Глаза цыганки внимательно смотрели на нее. Глаза были черные, все понимающие и как будто все про нее знающие.
— Ничего особенного, я тебе почти все сказала. Эта карта может означать многое. Возможно, это ты сама. А может быть это судьба, которая еще не определилась. Может быть, судьба твоя решается сейчас, но ты этого не видишь. Так что будь готова, возможно скоро тебе придется делать выбор.
Кристиана ждала, но старая цыганка больше ничего не сказала. Она сгребла карты со стола и аккуратно сложила их в колоду. Ее браслеты поблескивали при неярком свете.
— Это все, — сказала цыганка резким голосом. — Возвращайся в свой сад и думай о нем. А теперь пришли сюда свою подружку. Она хочет узнать, скоро ли она выйдет замуж и будет ли ее муж богат.
Удивленная Кристиана тихо засмеялась.
— А она выйдет замуж за богатого человека? Цыганка слегка улыбнулась ей.
— Ты слишком много хочешь знать за свои несколько пенни. Вот тебе ответ. Есть люди, которые видят счастье в богатстве, но есть и другие, те, которые видят счастье в любви. К каким людям относишься ты, Petite мадемуазель?
Кристиана неуверенно поднялась на ноги. Руки ее слегка дрожали. Ей хотелось поскорее выйти на солнечный свет.
— Прости себя, — сказала ей вслед цыганка, — но не забывай. Такие уроки нужно помнить.
— Какая чушь! — заявила Полли, выходя из вагончика цыганки. — Лучше бы за эти деньги я купила себе новую ленту.
— Я куплю тебе ленту, Пол, — предложил Джефри, поднимаясь с лужайки, где они с Кристианой ждали Полли.
Полли улыбнулась и тряхнула золотыми волосами.
— Правда, Джефф? Очень любезно с твоей стороны. Вы Ларкины… такие все замечательные.
Джеффри улыбался, довольный собой.
— И мне еще очень хочется посмотреть танцовщицу на канате, — добавила Полли, — а тебе, Кристиана?
— Мне тоже, — добавила та, хотя ей это было не очень интересно.
Джефф предложил сначала пойти к канату, и Полли обвинила его в том, что он хочет задрать танцовщице юбку.
— Как будто я могу это сделать, — возразил Джеффри, — она же на канате, а он на десять футов выше мой головы.
