На мгновение глаза Глории широко распахнулись.
– Майкл. Мой Майкл… – шепнула она. Слезы покатились по его лицу.
– О, мама, не оставляй меня. Пожалуйста, не оставляй меня. – Его тело содрогалось от рыданий.
– Никогда не оставлю тебя, мой Майкл. Никогда… – Она погрузилась в абсолютную темноту.
Около часа спустя ее дыхание участилось. Затем на какое-то мгновение лицо просветлело. Она открыла глаза и посмотрела в глаза Майкла.
– Я всегда буду здесь, Майкл. Всегда. – Перед ним вновь оказалась юная и трепетная девочка.
Майкл крепко прижал ее к себе.
– Во веки веков, мама, – произнес он. Она глубоко вздохнула.
– Синее море, – пробормотала она. – Глубокое синее море. – Дыхание прекратилось.
Рыдания Майкла были слышны по всему дому.
– Не покидай меня! Боже, не покидай меня!
Слуги замерли на месте: некоторые – в кухне, некоторые – в столовой. Старшая медсестра бросилась к телефону.
– Доктор, скорее! Госпожа Сванн умирает.
Клэр сидела в кресле в библиотеке. Она обхватила руками свое тело, чтобы успокоиться. Слезы боли за Майкла лились по ее лицу. «Я не в силах помочь тебе, Майкл». Клэр молилась.
– Господи, не оставь его. Пожалуйста, помоги мне, не дай ему потерять рассудок. – Она молилась горячо и страстно впервые за многие годы.
Весь дом сотрясался от агонии человека, потерявшего единственное существо, ради которого он жил. Боль была похожа на ураган, с ревом сметавший все на своем пути. Зазвенели люстры. Боль вырвалась в коридор, промчалась в узкие чердачные проемы. Она хлопала дверями и скрипела окнами. Затем, когда боль свершила свою скорбную тризну, то все, что осталось от нее, – был человек с бескровным лицом, сидевший в кресле-качалке и безутешно плакавший над маленькой, скорчившейся женщиной, чье бездыханное мертвое тело он держал в своих объятиях.
– Позвольте мне взять ее. – Доктор Розен положил руку на плечо Майкла. – Крепись, Майкл.
Они выросли вместе. Майкл изводил Джона Розена в школе.
Джон поднял Глорию, осторожно взяв ее тело из рук Майкла.
– Пойдем, помоги мне. – Майкл безропотно пошел за Джоном к кровати. Джон бережно опустил неподвижное тело на постель. – Там. Смотри, Майкл. Она обрела вечный покой. – Майкл послушно посмотрел на свою мать. Глория и в самом деле была похожа на маленького ребенка. Морщины на ее лице разгладились, руки были сложены так, словно она ожидала очередного подарка от Майкла. – Ты видишь, Майкл? Боль больше не терзает ее. В некоторых случаях смерть бывает единственным избавлением.
Майкл отрешенно кивнул.
– Майкл? – Голос Джона стал пронзительным и резким. – Майкл! – Клэр услышала возгласы доктора. Он уже кричал на Майкла в полный голос. – Ради Бога, Майкл, вернись. – Когда Клэр стремительно влетела в комнату, доктор изо всех сил колотил Майкла по щекам, пытаясь привести его в чувство. Джон посмотрел на Клэр и в отчаянии сказал: – Лучше пригласить психиатра.
Но оказалось уже слишком поздно. Та часть Майкла, которая делала его человеческим существом, ушла. Умчавшаяся вдаль, недосягаемая и свободная частичка его человеческой души путешествовала в неведомых сферах и волшебных мирах вместе с матерью. Взявшись за руки, они ожили в шагаловской лазури и осенних дымках пейзажа Тернера. Все, что досталось Клэр, была вежливая функциональная оболочка.
– В любом случае, это все, что у меня, собственно говоря, и было всегда, – сказала она Рейчел по телефону и заплакала.
– Мне отказаться от Нью-Йорка и приехать? – встревоженно спросила Рейчел.
– Нет, лучше нам справиться одним. Возможно, это просто шок. Но, Рейчел, его глаза… Они абсолютно пустые. Кажется, ты заглядываешь в темную комнату, за окном которой – глухая кирпичная стена.
– Клэр, не принимай так близко к сердцу. Это пройдет. Вспомни, сколько времени я не могла прийти в себя. Любой теряет себя, если переживает такие душевные потрясения.
– В том-то и проблема, Рейчел. Как только Джон Розен ушел, с Майклом было все вроде бы нормально. Он сейчас разговаривает по другому телефону, договариваясь с похоронным бюро. Может показаться, что он говорит о ком-то абсолютно чужом.
– Бедняжка, Клэр. Уверена, что он полностью войдет в нормальное жизненное русло через какое-то время.
– Рейчел, не сочти за труд, позвони, пожалуйста, Скотт-Монтрифам. Попроси их обзвонить всех наших друзей. Пусть лучше они узнают о случившемся по телефону, нежели прочтут некролог в «Таймс».
– Хорошо, Клэр. Я сделаю это прямо сейчас.
– Благодарю.
– Жаль, что я сейчас не рядом с тобой, – взволнованно говорила Рейчел. – Позвоню завтра, чтобы попрощаться перед отъездом. Береги себя, Клэр. Крепко обнимаю тебя. – Рейчел положила телефонную трубку и грустно покачала головой. – Надеюсь, Майкл вернется к нам.
Она вспомнила картины потустороннего мира. Затем вспомнила тигрицу.
– Прочь, – гневно сказала она вслух.
