женщины найдут там очень мало пользы, если, конечно, они достаточно искренни, чтобы признаться в этом.
– Ты ошибаешься, Рейчел. Опять возникает твоя проблема столкновения с реальным миром. Эта книга продана миллионам читателей, и она кажется всем привлекательной, всем, кроме Рейчел Хантер, которая считает себя непревзойденным знатоком в этом вопросе.
– Я вовсе так не думаю, Чарльз. Просто не считаю нужным тратить время на поиски новых и лучших способов удовлетворения своих сексуальных потребностей. Если я сексуально возбуждена, то все происходит само собой. У меня никогда проблем с этим не возникает. Иногда я получаю истинное наслаждение от занятий любовью с тобой. Иногда – нет. Но я делаю это для тебя, потому что мне доставляет удовольствие видеть, как ты получаешь наслаждение. Для меня всегда оставалось загадкой, почему стоит поднимать из-за этого такую шумиху. Секс является только частью моей жизни. Я не гонюсь за ним постоянно. Скажи мне, Чарльз, я надоела тебе, да? Потому что, если это действительно так, то тебе лучше сразу сказать мне об этом.
– Не говори глупости, душа моя. Разве ты можешь мне надоесть? Просто мне хочется, чтобы ты стала более предприимчивой и утонченной в практическом познании науки сладострастия, более раскрепощенно относилась к этому. Вспомни, как ты расстроилась, когда узнала, что Доминик бывает в семье, где ходят по дому обнаженными.
– Я ничего против наготы не имею. Пусть, может, им так удобнее. Мне претят их семейные устои… Тебе следует встретиться с госпожой Джеймсон. От нее просто веет извращенчеством в сексе. Это настолько гнусно.
– Интересно, – Чарльз рассмеялся.
Теперь, лежа в постели с Антеей, он припомнил выражение лица Рейчел.
– Вот в чем разница между нами, Чарльз. Совсем не нахожу это смешным или волнующим. Думаю, мы оба сильно изменились.
– Я не изменился, Рейчел. Это ты изменилась. Ты только и выискиваешь, к чему бы придраться в окружающем тебя мире, что было бы устроено не так, как ты себе представляешь. Ты ограниченная, нетерпимая, никто не воспринимает и не разделяет твой образ мышления… Это ты. Не я. Она посмотрела на него очень серьезно.
– Я не хочу быть частью такого мира. Память воскресила этот взгляд. Он почувствовал, словно ледяным пальцем прикоснулись к его сердцу. Чарльз привлек к себе Антею.
– Милая, я не могу продолжать все так, как бы тебе хотелось. Честно. Подумай о своем будущем. Тебе только двадцать девять сейчас. В ближайшем обозримом будущем я не смогу предложить тебе ничего стоящего. Морально я не в состоянии продолжать наши отношения. Тебе следует поискать мужчину, который свободен и смог бы жениться на тебе. Если это то, к чему ты стремишься.
Антея выскочила из постели и бросилась к камину зажечь сигарету.
– Ты просто боишься рассказать Рейчел, так?
– Если честно, то вряд ли это способно что-либо изменить. Она все равно не даст мне развод. Она не из тех женщин. Я нужен ей, ведь она даже не сумеет пользоваться чековой книжкой, ничего не перепутав. На мне лежит моральная ответственность за нее. Кроме того, дети. Доминик находится сейчас в очень опасном переходном возрасте. Мы с ним очень близки. Ты же знаешь, они с Рейчел не ладят. Она плохо разбирается в воспитании детей. Я хочу сказать, Рейчел слишком мягкая и сердечная, понятия не имеет о ведении домашнего хозяйства.
– Да уж, в твоем новом доме столько уборки.
– Антея, ты шпионила за мной? Она улыбнулась.
– Для мужчины, который целых два года пользовался моей симпатией и спал в моей кровати, слово «шпионила» слишком режет слух, – она стояла возле камина, нервно затягиваясь сигаретой.
Чарльз лежал в кровати, мозг лихорадочно работал.
– Антея, почему ты так со мной поступаешь?
– Потому что знаю, из меня выйдет гораздо более подходящая для тебя супруга, нежели твоя Рейчел. Ты все время столько на нее жалуешься. Я лучше в постели, я лучше хозяйка, я лучше готовлю. И любовь со мной изощреннее. Просто тебе слабо ей обо всем рассказать.
– Не в этом дело…
Антея становилась нетерпеливой.
– Знаю, что «не в этом дело». Чарльз, всю свою супружескую жизнь ты имел за плечами послушную, безропотную, молчаливую жену, сидевшую дома, а на стороне – женщину, типа меня. Но я не собираюсь поступать так же, как моя подружка Роза Джонсон, которая чуть с ума не сошла из-за своего любовника Стефана, вышвырнувшего ее вон. В любом случае, если я и уйду, то не пройдет и нескольких месяцев, как на моем месте окажется другая женщина. Ты будешь тоже водить ее за нос, обещая оставить Рейчел и жениться на ней, но никогда не выполняя свое обещание. А она, дуреха, будет смотреть тебе в рот и верить. На этот раз ты просчитался. Не на ту напал. У меня на раздумья было целых шесть месяцев, когда я вдоволь наплакалась, наглоталась сердечных капель, а потом поняла, что хочу тебя. У нее ты был, если не ошибаюсь… двенадцать лет?
– Тринадцать, – поправил Чарльз. Ему хотелось закричать, выскочить из постели и убежать. Но он понимал, что единственный шанс – оставаться хладнокровным.
– Ну, тринадцать, какая разница. Теперь настала моя очередь.
– Иди сюда, Антея. Давай рассуждать здраво.
– Я абсолютно здраво рассуждаю. Видишь ли, я изучила тебя гораздо лучше, чем когда-либо удастся ей. Я много от тебя и не жду. Знаю, интрижки твои будут продолжаться. Брак у нас будет свободный. Я буду рассказывать тебе, а ты – мне.
Терпеть такое было выше сил Чарльза. Он привлек ее к себе и стал осыпать жаркими страстными поцелуями. – «Единственный способ заткнуть ей глотку», – подумал он. К ужасу своему, он не почувствовал и искры возбуждения.
