«Какая мегера! - выругался про себя Мик, сжимая кулаки. - Ничего, ничего, посмотрю я на тебя, Когда твоего пациента не станет в клинике, ничего... »
- Превосходно, - сказала врач. - Когда это было?
- Уже давно, - ответил Том.
- А точнее? - язвительно спросила она.
- Началось лет девять тому назад... Может, десять...
- А когда прекратилось?
- Трудно сказать точно...
- Почему трудно? - резко прозвучал ее вопрос.
- Потому что сначала... это происходило почти ежедневно, чуть ли не каждую ночь, а потом все реже и реже, пока не прекратилось совсем... Но теперь...
Она не дала ему закончить:
- Когда же вас душили или сталкивали с лестницы в последний раз? Том замкнулся. Он крепко сжал в руках клевер и произнес:
- Не помню.
- Ну, хоть приблизительно, - настаивала врач.
- Наверное, лет пять уже...
- И лишь потом вы стали его видеть?
- Да, но тоже не сразу, - глухо ответил Том.
- И когда же вы увидели его впервые? - торопила она Тома.
- Так, как вижу сейчас?
- Да.
- Если по-настоящему, то лишь в тот раз, когда он пришел сюда... ко мне... на ужин...
- Ага, - обрадовалась она, завертевшись на стуле. - На ужин! А как это произошло?
- Я его пригласил, - спокойно ответил Том.
- Естественно, - хихикнула женщина, - а если подробнее?
- Я сказал жене, что хорошо бы кого-нибудь пригласить... сюда.
- Но вы же сами убили свою жену десять лет назад!
- Я не убивал. Это он.
- Хорошо, хорошо, - заторопилась она, - тогда кому же вы сказали, что надо его пригласить на ужин? Вы видели свою жену?
- Да. Она приходила сюда... ко мне... и сказала, что живет... где-то. я не помню названия этого места. Но я видел ее. Она была печальной.
- Так, так, - задумалась врач. Она быстрыми, ловкими, пальцами схватила со стола толстую книгу и, найдя нужную закладку, что-то прошептала. Слов ее Мик не расслышал.
Неожиданно резко отбросив справочник, врач-психиатр встала из-за стола, подошла к Тому и
схватила его за руку.
- Итак, начнем сначала... Вы были женаты?
- Да, - ответил Том, пытаясь освободить запястье.
- Давно?
- Да.
- А ваша жена его, этого карлика, тоже видела?
- Что вы, - улыбнулся Том. - Она и не знала ничего...
- Почему? Вы ей не говорили?
- Нет. Просто - ведь он... убил ее...
Быстро забегав из угла в угол, врач-психиатр оказалась у окна. Не оборачиваясь к Тому, она
спросила:
- Что же было на ужин?
- Что? - не сразу понял Том.
- Я спрашиваю, что было на ужин, когда вы вместе с уже убитой женой решили пригласить карлика?
- Макароны, - спокойно ответил Том.
- И как прошел ужин, удачно? - она беспокойно забарабанила двумя пальцами по оконному стеклу.
- Какое там удачно! - рассмеялся Том.
И Мик впервые увидел его глаза. Они были полны такого невыразимого страдания, что у
черепашки мурашки пробежали по коже. «Как на фресках в монастыре», - подумал он.
- Он пришел... он должен был прийти в восемь, а пришел только в полночь... Жена легла уже спать, а я все ждал, - вдруг быстро заговорил Том. - Он явился в моем больничном халате и... в моих шлепанцах... Притащился, уселся на кровать. Спросил, не дам ли я ему закурить... Вот и все.
- Однако все же пришел, - задумалась врач.
- Пришел, но поздно, - подтвердил Том.
- И заговорил.
- Заговорил.
Она отошла от окна и приблизилась к шкафу, за которым сидел Мик.
- Итак, подведем итоги, - сказала она. - Сначала он совершал по отношению к вам акты агрессии... Но был тогда невидим. Затем акты агрессии постепенно прекратились. Зато вы начали его видеть. Так?
- Так, - пробурчал Том, перебирая клевер.
- Иными словами, приступы удушья, страхи на лестнице вы ощущали все реже, пока не перестали ощущать их совсем. Вместо этого возникли галлюцинации, нейро-оптические феномены в сочетании со слуховыми миражами... Между прекращением астматических недомоганий, состояния страха и возникновения галлюцинаций был перерыв, то есть, промежуточная фаза.
- Так получается, - нехотя ответил Том.
«Да послал бы ты ее!» - едва сдерживался Мик, все плотней прижимаясь к шкафу.
Между тем врач, любуясь собой, продолжала мерить шагами комнату вдоль и поперек:
- Первая стадия началась девять, а может быть десять лет назад. Она связана с убийством жены и продолжалась около пяти или шести лет. Вторая, переходная, длилась столько же. На второй стадии вы не испытывали никаких серьезных недомоганий, кроме легкой мании преследования, слуховых миражей, незначительного нарушения двигательной функции, периодических перебоев пространственно-временной координации и некоторого ослабления памяти... И лишь в третьей стадии вновь возникли галлюцинации и сильные слуховые миражи. Эта стадия длится по сей день. Все правильно?
Она свысока посмотрела на сидящего на кушетке Тома, стараясь произвести впечатление.
- Все правильно, - с улыбкой сказал Том.
- Не совсем, - возразила она. - Есть кое-что, чего я понять не могу!
Помолчав с минуту, она спросила:
- Скажите, а какое у вас хобби?.. То есть, я знаю, конечно, что вы были раньше известным художником, но в силу обстоятельств...
Том впервые перебил ее и резко ответил:
- Я люблю смотреть в окно!
- Да? - удивленно произнесла врач. - Но ведь по вечерам за окном ничего не видно...
- Именно потому... - Том усмехнулся. - А больше всего меня раздражает он... Он стал безобразно барабанить по стеклам своими грязными пальцами. Под ногтями у него всегда запекшаяся кровь. - Том поморщился. - И вообще, он неряшлив... неаккуратен... Чешется... зевает... корчит рожи...
- Вы с ним о чем-нибудь разговариваете?
- Изредка, - спокойно ответил Том.
- О чем?
- Чаще всего о погоде, - он загадочно улыбнулся.
- Именно этого я и не могу понять, - произнесла врач, - если галлюцинации усилились, то почему произошло ослабление внутреннего монолога...
