Путь Волшебника

вас остается воспоминание, образ, концепция. Но это не реальность — это вымыслы вашего ума. Мысли подобны гостям: они приходят и уходят, а ты остаешься. Попробуй отнестись подобным образом к предметам и обладанию: они приходят и уходят, а то, что остается, — это твое Я'.

Жизнь полна неблагоприятных факторов, крупных и мелких. Эго взвалило на себя ношу защищать вашу жизнь. Защищая вас от потерь и несчастий, оно как можно дольше не подпускает к вам представлений о смерти. Но волшебник приглашает к себе любой неблагоприятный фактор, любую потерю по одной простой причине (которую вы можете применить к себе): все в мире создано из энергии. Любая энергетическая форма, после того как она создана, должна некоторое время поддерживать себя. После определенного периода стабильности жизненная сила стремится вывести на сцену что-нибудь новое. Для того чтобы это сделать, старые, отжившие качества должны исчезнуть.

Это исчезновение происходит во имя жизни, потому что то, что происходит вокруг, и есть не что иное, как жизнь. Однако эго привязывается к некоторым формам энергии и не хочет, чтобы они исчезали. Деньги, дом, взаимоотношения, форма управления — все это своего рода формы энергии, которые мы пытаемся защитить от течения времени. Сражаться до самой смерти, то есть защищать что-то от исчезновения, — это только одна из альтернатив.

В действительности такая борьба вовсе не является необходимой. Вы не можете бороться за то, чтобы роза расцвела, вы не можете бороться за то, чтобы возник эмбрион, включающий ребенка, — это просто происходит, следуя своим собственным ритмам. Ваше эго легко согласится с тем, что касается розы или ребенка, но не денег, дома, взаимоотношений и прочего, к чему оно привязано. Но волшебник видит, что всей жизнью управляют одни и те же универсальные законы. В конце концов, эго не боролось за то, чтобы вы попали в этот мир.

Борьба, которую ведет эго, это своего рода сопротивление жизни, потому что оно старается наложить на нее искусственную жизнь.

'Природа изымает вещи по своим собственным подходящим причинам в свое собственное подходящее время, — говорил Мерлин. — Если вы хотите иметь цветы независимо от сезона, вы можете вышить цветы, которые останутся навсегда, но кто станет утверждать, что они живые?'

Подобным образом, когда вы начинаете бороться, чтобы сохранить человека, деньги, все, к чему вы привязаны, когда оно уходит от вас, вы противитесь универсальной силе, которая все держит в равновесии. 'Прежде чем вы сможете перестать во все вмешиваться, вы должны овладеть истиной. Ваша обусловленность ведет к сомнениям, потому что вы, смертные, столь безрассудны, что верите в свою защищенность от природных циклов, — говорил Мерлин. — Несмотря на то что ваши тела рождаются, стареют и умирают, вы воображаете, что можете продолжать жить в бессмертных сооружениях и статуях, добром имени и сундуках, набитых богатством. Поступай как тебе нравится, но если ты хочешь избавиться от боли и смерти, сначала избавься от заблуждения, что ты стоишь выше природы'.

Когда вы на пепелище, оставшемся после катастрофы, сумеете увидеть всходы благоприятной возможности, тогда начнет зарождаться вера. Она развивается постепенно.

Сначала вы должны увидеть, что суждение эго о потерях — неправильное. 'Боль — это не истина, — говорит Мерлин. — Это то, через что должны пройти смертные, чтобы найти истину'.

Во-вторых, научитесь смотреть на другую сторону любых несчастий — как на слабые всходы чего-то нового, того, что должно родиться. 'Когда вы смотрите на пепелище, смотрите внимательно', — советует Мерлин.

В-третьих, смените обвинения и жалобы на спокойное, уверенное знание того, что вы защищены самой природой: что бы вы ни потеряли — временно и нереально. Оно вынуждено уйти не потому, что природа жестока и безразлична, а потому, что каждый шаг, который вы делаете по направлению к реальности, точен. При таком отношении вы начнете понимать, что приобретения и потери — это просто маска. Под ней всепроникающий, негасимый свет вечности, который творит из хаоса единство.

Урок 15

Вы бываете любимы в той степени, в какой вы знаете, что такое любовь.

Любовь — это больше чем эмоция. Это сила самой природы, и поэтому она обязательно содержит истину.

Когда вы произносите слово «любовь», вы можете уловить чувство, но сущность выразить невозможно.

Самая чистая любовь находится там, где ее меньше всего можно ожидать, — в непривязанности.

Самым безупречным из рыцарей, служивших Артуру, был Галахад, у которого общим с королем было еще и то, что он тоже был рожден вне брака. То, что он на самом деле был сыном Ланселота, никак не пятнало его чести, но когда ему пришло время стать при дворе защитником дамы (выбрать себе даму сердца), Артур покачал головой и нахмурился.

— Ты не можешь служить ни одной знатной даме, — заявил Артур.

Галахад побагровел.

— Но, мой король, — сказал он, заикаясь, — каждый рыцарь обязан служить какой-нибудь даме из чистой любви.

— Что знаешь ты о любви? — Вопрос Артура был настолько прямым, что Галахад опять вспыхнул. — Если ты так жаждешь служить даме, я могу предложить тебе троих на выбор.

Король тотчас послал за Маргарет, старой поломойкой с седыми волосами и бородавками на носу.

— Готов ли ты служить ей с любовью? — спросил Артур.

— Я не понимаю, мой король, — пробормотал Галахад, сбитый с толку.

Бросив на него хитрый взгляд, Артур отослал старую женщину.

— Приведите другую, — приказал он.

На этот раз внесли новорожденную девочку.

— Если ты находишь Маргарет слишком старой и уродливой, чтобы служить ей, что ты скажешь об этой даме? Она благородного происхождения и, как видишь, прекрасна.

Это было правдой, ребенок действительно выглядел очаровательным, но замешательство Галахада только усилилось. Он отрицательно покачал головой.

— Любовь, о которой ты говоришь, — суровый хозяин, — сказал Артур. Он в третий раз послал за дамой — и вошла Арабелла, прелестная двенадцатилетняя девочка.

Взглянув на нее, Галахад с трудом сдержал гнев.

— Мой король, это просто юная девочка, к тому же моя сводная сестра, — сказал он.

— Ты хотел видеть даму, которой ты мог бы служить, — сказал Артур, — и я был настолько великодушен, что представил тебе троих. Так что теперь ты должен сам решать.

Галахад был потрясен.

— Почему ты решил надо мной поиздеваться таким образом? — спросил он.

Артур поднял руку, и мгновенно большой зал опустел, оставив их наедине.

— Я не издеваюсь над тобой, — сказал Артур, — я просто пытаюсь показать тебе кое-что из того, чему научил меня Мерлин.

Подняв глаза, Галахад увидел, что взгляд короля потеплел.

— Мои рыцари утверждают, что они служат дамам с любовью, — продолжал Артур, — и несмотря на то, что они дают клятву, что их любовь будет целомудренной, чаще они испытывают страсть к той, которой служат, не так ли?

Галахад кивнул.