Элли показалось, что тишина висела над столом целую вечность. Бен смотрел на нее, а она сгорала от стыда и чувства вины. Впрочем, Таня не дала им времени особенно раздумывать.
– Джонас Парнел! Джонас Парнел! – Она повторяла это имя с недоверием и восторгом. – У Клива есть все ваши книги! – Она обернулась к мужу. – Ты помнишь тот фильм, что мы видели пару дней назад? О пиратах. Он назывался «Хозяин моря». Я уверена, что этот фильм поставлен по…
– Я тоже о нем вспомнил. – Клив делал время от времени попытку прервать страстный монолог жены. Вот и сейчас он послал ей укоряющий взгляд и повернулся к Бену. – Вы нас просто поразили! А ты, Элли! Скрыла от друзей такую новость! Знаете, – теперь он обращался больше к Бену, чем к остальным, – мы встречались на прошлой неделе, она рассказывала о поездке в Гонконг и даже не заикнулась о знакомстве с вами!
– Ну, Элли могла просто не вспомнить обо мне. – Она вскинула на него глаза, но Бен отвел взгляд.
– По ее рассказам получалось, – не унимался Клив, – что она всю поездку просидела уткнувшись носом в бумаги. А на деле выходит, она там вела бурную светскую жизнь. Что за секреты, Элли? Что ты там скрываешь? Знай мы, с кем будем сидеть сегодня за столом, непременно захватили бы ваши книги для автографов.
Черт бы тебя побрал, Клив! Ты становишься невыносим, как и твоя жена. Щеки Элли горели от стыда, и Бен Конгрив не упустил, конечно, этого знака вины.
– Если я вам скажу, что ни секунды не сомневалась в том, что больше никогда не увижу мистера Конгрива, вы мне поверите?
Клив укоризненно покачал головой и вздохнул.
– Боюсь, что нет. Ты утратила наше доверие.
– Что ж… – Элли удалось выдавить улыбку, хотя бы внешне присоединяясь к общему веселью. – Мне придется обратиться за свидетельством к Бену. Он подтвердит мои слова. – Она повернулась и с надеждой взглянула на американца. Однако тот, к ее досаде, только отрицательно покачал головой и ответил с притворным сожалением:
– Прости, Элли. Никак не могу.
– Это еще почему?! – Уж такого предательства она никак не ожидала. Но на лице Бена уже расплылась широкая улыбка, и Элли почувствовала резкий укол где-то в районе диафрагмы. Эта способность к добродушному, незлому поддразниванию была одной из тех черт его характера, за которые она без памяти влюбилась в этого человека.
Однако воспоминания сейчас были совсем некстати. Глаза у Элли вновь постепенно наполнялись болью, и Бен завороженно смотрел на нее, не в силах разрешить волнующую загадку. Только Дэвид почувствовал невидимое напряжение, возникшее между ними. Он переводил настороженный, несколько растерянный взгляд с Элли на Конгрива и обратно.
– Вы имеете в виду, что ваш визит был запланирован? – Дэвиду всегда было присуще чувство юмора, что и позволяло Элли не отвергать его ухаживания. Но она все же не давала ему повода думать, что…
– Он не может иметь это в виду. Просто у мистера Конгрива такая манера – ставить все с ног на голову, не правда ли, Бен?
– Ну, если ты так считаешь… – И снова у него на лице появилось это странное выражение, будто он роется в памяти, пытаясь что-то вспомнить. Наконец он улыбнулся остальным. – Конечно же, Элли права – она понятия не имела, кто к ней сегодня прибудет. Стол был накрыт на пятерых, и накрыт превосходно. Обед был прекрасным, спасибо тебе, Элли, что ты позаботилась о бедном янки в изгнании.
– В изгнании? Ты имеешь в виду, что тебе не разрешают вернуться в Соединенные Штаты?
– Может, его там поджидают все эти мафиози? – Едва Дэвид произнес эти слова, как все, словно по команде, поднялись и перешли в гостиную. После раздачи напитков Элли пошла на кухню приготовить кофе. Она уже собиралась отнести гостям поднос, когда услышала позади шаги и, обернувшись, увидела Бена…
– Я подумал, что тебе может потребоваться помощь. – Он подошел ближе, глядя, как Элли заливает воду в кофейник.
– Спасибо, я сама справлюсь. – Лучше показаться немного жесткой, чем потом корить себя за слабоволие. Но держаться было трудно – Бен был просто очарователен в темных брюках, мягком жакете цвета карамели, кремовой рубашке и полосатом галстуке. Забавно, но в ее воспоминаниях он всегда представлялся ей почти обнаженным… Нет, нельзя позволять себе…
Бен Конгрив вдруг задумался. Зачем он приехал сюда? Он и сам не знал. Надеялся, что новая встреча сорвет покров тайны и Элли предстанет обыкновенной женщиной, каких миллион? Напрасно надеялся – женщина-сфинкс, женщина-парадокс.
– Элли, ты очень самостоятельная молодая женщина, – заметил Бен.
Как будто она нуждалась в его оценках или сама не знала, какая она! Его замечание слегка задело ее, но Элли решила оставить эту реплику без комментария. Окинув Бена беспечным взглядом, она ответила:
– В бизнесе без этого не обойтись.
Они одновременно потянулись к кофейнику, чтобы снять его с плиты, и их пальцы соприкоснулись. По всему ее телу словно электрический разряд пробежал.
Бен тоже ощутил напряжение, но ничем не выдал его. Он подождал, пока Элли снимет кофейник, и последовал за ней в гостиную, где Дэвид на правах хозяина подкладывал дрова в камин.
Остаток вечера прошел тихо. Гости казались довольными, и все же Элли почувствовала что-то вроде облегчения, когда Дэвиду позвонили с работы по мобильному телефону и он уехал на срочный вызов.
– Не беспокойся за Лиз, – заверил его Клив. – Мы позаботимся, чтобы она добралась домой в целости и сохранности. Я лично провожу ее до двери.
– Спасибо, Клив. Мне очень жаль покидать твой вечеринки, Элли. Было чудесно. – Когда Элли провожала его до входной двери, Дэвид, как всегда, потянулся поцеловать ее в щеку. Поглядывая на открытую дверь гостиной, она ответила на его дружеские объятия с гораздо большим жаром, чем обычно, и возвратилась к гостям в полной уверенности, что Бен все видел.
Уход Дэвида послужил остальным сигналом, хотя Таня, как всегда, старалась оттянуть завершение вечеринки.
– Все они – сущие провинциалы, Бен. Непременно нужно быть в постели к одиннадцати. А я из горожан, и прошло совсем немного времени с тех пор, как я танцевала на дискотеке всю ночь напролет…
– Пойдем, дорогая. – Клив взял Таню за руку. – Возможно, мы еще увидимся с Беном, и он расскажет нам, как пишутся бестселлеры. Видите ли, Бен, Таня жаждет набраться опыта в общении с мастером. На прошлой неделе мы познакомились с художником, и она решила взять штурмом изобразительное искусство. Уже собрались было приобрести мольберт и краски, но теперь, подумываю, не лучше ли обзавестись компьютером. В любом случае, все гениальные идеи моей жены фиксировать придется мне.
Таня слушала мужа с кроткой улыбкой и только тихонько вздыхала.
– Ты перестанешь надо мной издеваться, когда я в самом деле напишу книгу. Но довольно – мы не можем заставлять Элли торчать в холле вечно. Она крайне гостеприимна, но не будем злоупотреблять ее гостеприимством.
Без долгих прощаний все трое удалились.
Элли мягко прикрыла за ними дверь. Оставалось выяснить, как долго собирается оставаться Бен. С трудом сдерживая нервную дрожь, она с ужасом представляла, что подумают друзья о его затянувшемся визите.
– Мне понравились твои друзья. – Бен проследовал за ней назад в гостиную и сел напротив, вытянув длинные ноги к едва тлеющему камину.
– Да, мне с ними повезло.
– Но у тебя должны быть еще друзья, люди твоего возраста.
– А при чем тут возраст? – Ее голос зазвенел от раздражения. – Друзей не выбирают на основе возрастного ценза. Со временем возрастные различия стираются.
– Но они все намного старше тебя! Это, скорее, поколение твоих родителей. Мне стало любопытно…
