чувствовал и страсть, и восхищение. Они отлично проводили время. Но он легко забыл о ней, вернувшись к родным берегам, где его ждала невеста: церемония уже готовилась и был назначен день свадьбы.
Всего этого Элли, конечно, не знала. Бен был нежен и опытен. Они проводили вместе жаркие ночи, чувства и ощущения становились все острее, страсть разгоралась как пожар.
Элли подумала, что, даже если бы ей все было известно заранее, это не заставило бы ее расстаться с Беном, но признаться себе в этом она смогла много позже, после долгого периода пустоты, отчаяния и мучительного признания самой себе, что ее подло обманули. И все равно Элли не жалела о том, что случилось.
Она вспоминала, как была поражена, услышав однажды вечером совершенно случайно разговор двух американок, хорошо знавших Бена. Он сам к тому времени уже укатил, увозя с собой все свои обещания.
«Да. – Высокая блондинка поставила на прилавок вазу и начала оглядывать полку с глиняными горшочками. – Наконец-то остепенится. Они знали друг друга с детства, и его родители просто в восторге от предстоящего брака. Она на год или два моложе Бена – ей то ли двадцать три, то ли двадцать четыре. И, конечно же, очень богата. Так и должно было быть. Я уже представляю…»
Элли не смогла слушать дальше и побрела прочь. Глаза застилали слезы, горло сжал спазм. Она стояла на берегу и смотрела, как океан смывает на песке следы их страсти. Томление в груди переросло в резкую боль. Вот, значит, как. Теперь понятно, почему Бен избегал рассказов о себе, не давал ни адреса, ни телефона. Лишь взял адрес ее родителей в Сиднее и пообещал узнать у них ее лондонский адрес. Как он там прошептал ей на ухо перед самым прощанием?
«Я приеду, как только смогу… Всего одна или две небольшие проблемы, которые требуют немедленного решения, и я сразу же прилечу…»
И она осталась на причале – наблюдать, как его яхта скроется за горизонтом. Еще ничто не нарушало ее безмятежного счастья. И даже после услышанного разговора Элли долго не теряла надежды. Ей не терпелось закончить экспедицию, поскорее приехать в Лондон, найти себе квартиру, переслать адрес родителям и дожидаться его звонка, который положит конец всем ее подозрениям. Ничего важнее для нее в этом мире не было.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Ее последний день в Сингапуре был ярок и насыщен событиями. Они с Дженни прошлись по самым престижным магазинам и модным бутикам. Элли выбрала подарки для Чарли и немногочисленных друзей, и после завтрака в ресторане они вернулись в апартаменты.
– Здесь хотя бы не так жарко, – с облегчением вздохнула Дженни, направляясь прямо в кухню и наливая себе и Элли по стакану холодного апельсинового сока. – Думаю, нам стоит отдохнуть, устроим сиесту, прежде чем начать готовиться к сегодняшнему вечеру.
– А что будет сегодня вечером? – Элли полулежала в кресле, потягивая сок. – Не забудь – завтра утром я улетаю.
– Именно поэтому я предлагаю использовать оставшийся день так, чтобы он запомнился надолго. Сегодня мы идем в ресторан. Возможно, будем танцевать. Видишь ли, – Дженни прошла в гостиную и заняла кресло рядом с Элли, – мы приглашены в один из новых ночных клубов.
– Надеюсь, это не слишком затянется? А как Роберт на это смотрит? Вчера вечером я слышала, как он говорил, что считает идеальным вечер, проведенный дома, в тишине и одиночестве…
– Не может быть, чтобы он так сказал. Иначе все гости должны были обидеться и разойтись по домам.
– Тем не менее они этого не сделали, – рассмеялась Элли. – Нет, Роберт выразился более дипломатично. Он сказал: «наедине с близкими друзьями». Так что все решили засидеться за полночь!
– Да. Роберт и в самом деле дипломат. Однако он может быть очень жестким, когда на него найдет. – Дженни помолчала. – А что ты думаешь о Бене Конгриве?
– О Конгриве? – Даже упоминание его имени заставило ее покрыться холодным потом. Сердце забилось так сильно, что его стук, казалось, разносился по комнате. – Он довольно мил, – сказала Элли и тут же поняла, что такая банальность просто не может не вызвать у Дженни подозрения. – Думаю, он очень интересный человек, – поспешно поправилась она.
– Но, очевидно, не слишком интересный для тебя, да? – Вопрос был задан осторожно – Дженни была близка к тому, чтобы заподозрить недоговоренность. – И мне интересно, отчего это.
Высокие и тонкие каблучки Дженни застучали по полу, когда она подошла к окну, где стояла Элли.
– Интересно, почему же ты так равнодушна, дорогая? Большинство женщин тут же вцепились бы в такого мужчину, окажись он в пределах досягаемости.
– А ты сама? – Элли решила, что лучшая защита – это нападение. – Ты ведь тоже из тех, кто вьется вокруг известного писателя? – У нее на лице играла озорная улыбка, она поддразнивала Дженни, отвлекая ее от тягостных мыслей и ненужных подозрений.
– Когда-то так и было, – призналась Дженни, разводя руками и всем своим видом показывая, что ей нечего скрывать. – Я могла бы легко добиться своего, но сейчас, похоже, вступила в полосу длительных отношений. Очень длительных. В то время как ты…
– В то время как я, – подхватила Элли, – должна заботиться о Чарли.
«А что, интересно, думает Бен Конгрив о постоянных отношениях?» – подумала она про себя.
– Кроме того, мне сейчас вообще не до отношений, постоянных или случайных. – Особенно случайных. Ей ли не знать, сколько боли и разочарований они приносят!
– Да? – Взгляд Дженни был непроницаемым. – Ну хорошо. Я пришлю к тебе Ай Ленга с чаем. – Она явно решила поменять предмет разговора. – А потом ты сможешь часик-другой отдохнуть до вечера. Ох, – застонала она, снимая туфли и становясь на пол. – Мои бедные ножки… Роберт постоянно уговаривает меня не мучить себя такими высокими каблуками, но, если они будут ниже, меня же просто никто не заметит.
– Ну, в это трудно поверить, – улыбнулась Элли.
– Как скажешь… – Дженни взглянула на нее, кокетливо приподняв тонкие элегантные брови. – Давай забудем обо мне и поговорим о тебе. Что ты собираешься надеть на вечер? Если надо что-нибудь погладить, горничная сделает это прямо сейчас.
– Ничего не надо. Все уже выглажено и аккуратно развешано в гардеробе. Так ты говоришь, будет ужин и танцы… – Элли лихорадочно перебирала в памяти свой гардероб. – Похоже, вчерашняя вечеринка практически истощила мой запас. Я как-то не рассчитывала на такую насыщенную светскую жизнь.
Ей вдруг стало жалко себя и своей тусклой жизни.
– Я могу помочь тебе в этом, дорогая. Я знаю, как ты заботишься о Чарли, но тебе еще рано ставить на себе крест. Ты еще молода и можешь многое успеть…
– Лучше посоветуй, что мне надеть. – Элли уже жалела, что дала повод к подобным разговорам. Особенно сегодня они были совсем некстати. – А еще лучше, скажи, что сама наденешь, – может, я тоже что-нибудь придумаю. У меня есть прекрасная юбка из хлопка и кружевной топ. Как думаешь, подойдет?
Пять минут спустя, когда все было решено, Элли осталась в спальне одна. Наконец-то можно было полежать, закрыв глаза, и постараться выбросить из головы человека, который снова незваным гостем явился в ее жизнь. Ей это почти удалось, хотя воспоминания о прошлых днях доставляли Элли какое-то болезненное удовольствие. Она перелистывала их, как старый альбом с фотографиями. Сон сморил ее, прежде чем счастливые, беззаботные дни сменились кошмаром. Когда она проснулась, лицо и подушка были мокрыми от слез.
– Элли, ты выглядишь просто сногсшибательно. – Дженни, похожая на экзотического мотылька в сверкающем, переливающемся платье, с восхищением смотрела на улыбающуюся подругу.
– Рядом с тобой я чувствую себя высохшей и бесцветной, и, думаю, большинство со мной согласится. Может, спросим у Роберта? – Элли кивнула в сторону двери, в проеме которой появился муж Дженни.
– Ну уж нет! – Дженни усмехнулась. – Ты слишком хороша! Не будем вводить его в искушение! – заключила она с уверенностью. – Ты готов, дорогой?
– Вполне. Тем более, что нас уже ждет машина. Вы обе выглядите чрезвычайно декоративно. – Роберт
