думать о том, что может умереть еще до того, как наступит ее час быть прооперированной.
И Кэт чувствовала, что эта печальная мысль неотступно сопутствует их кажущемуся непринужденным общению. Она ничем не могла утешить обожаемую бабушку. Они, как всегда, тепло распрощались, но Кэт покинула «Осеннюю листву» с тяжелым сердцем.
Позже вечером, насладившись вместе с Кэт струнной музыкой, звучавшей в камерном зале, Томас повез ее в популярный на побережье итальянский ресторан. Проголодавшиеся за день, они буквально проглотили свой ужин и поехали домой. К Тому домой.
Томас включил тихую музыку и аккуратно наполнил два бокала вином ровно настолько, чтобы, разбудив желание, не замутить сознание. Кэт без опаски приняла вино из его рук.
Они отправились в спальню сравнительно рано, а забылись сном лишь ближе к рассвету. Однако Том, несмотря на изнуряющую ночь, запланировал ранний подъем, собираясь воскресным утром вести свою девушку на ферму. И Кэт, засыпая, с ужасом представила, как же усложнилась ее жизнь после встречи с Томасом.
Теперь она будет вынуждена лететь по утрам на работу, затем к бабушке, чтобы после отправиться не в привычный домашний покой, а к своему мужчине, который будет любить ее всю ночь до изнеможения. И это пугало Кэт. Пугало, как пугало все новое, требующее немалых моральных сил.
Так же ее страшили и возможные осложнения в отношениях с коллегами. Прежде в общении с ними она скрытностью не отличалась, в первую очередь потому, что и скрывать было нечего. Теперь же, наоборот, излишняя откровенность грозила сложностями, в то время как замкнутость совершенно не была в ее характере и могла восстановить привыкших к чистосердечности Кэт коллег против нее.
– Возможно, мы слишком торопимся, Том? – осторожно спросила Кэт. – Не стоит ли нам встречаться чуть реже?
– Я надоел тебе? – нарочито шутливо отозвался он.
– Боюсь, что ты перегоришь ко мне, – взволнованно призналась она.
– Никогда, милая. Я ненасытен, – так же шутливо заверил ее любовник.
Следовало ли эти слова воспринимать всерьез? Ей бы хотелось, но она не могла.
Это был день веселья, шуток, еды на свежем воздухе, быстрой езды в открытой машине.
– Ты куда? – спросил ее Том, когда воскресным вечером по возвращении в Сидней Кэт собралась уходить.
– К бабушке.
– Но ты была у нее не далее как вчера. Позвони и скажи, что не можешь.
– Я бываю у нее каждый вечер, и сегодняшний не должен стать исключением, – сухо отозвалась Кэт, давая понять, что торговаться не намерена. – Такова моя обязанность, – решительно добавила она.
– В таком случае не будем тянуть время. Идем. Я подвезу тебя, – вызвался Том. – Пора бы тебе нас познакомить, – сообщил он, к ее великому изумлению, на исходе третьего дня их знакомства.
Такого желания Кэт не встречала ни у одного своего поклонника.
Хоть и выразил он его, как всегда, шутливо, но действия говорят больше слов – желание его было совершенно серьезным.
Томас обнял Кэт и, поцеловав в макушку, проговорил:
– Ты знаешь, что твои волосы пахнут мандаринами?
– Теперь знаю, – тихо отозвалась она и подняла к нему кроткий взгляд зеленых глаз.
– Надеюсь, однажды мы останемся на ферме на ночь. Я разведу камин и буду любить тебя в его свете. Ты станешь кутаться в лоскутное одеяло, а я согрею тебя своими поцелуями, – мечтательно произнес Том. – Ты уснешь на старинной постели с пологом. А на рассвете нас разбудят птицы. И мы будем любить друг друга вновь и вновь.
Кэт все смотрела и смотрела на него зачарованно и хотела верить, что именно так однажды и будет, как он говорит.
– Ты рассчитывал провести этот вечер иначе, – тихо проговорила она по дороге.
– Да, в мои планы не входило посещение дома для престарелых, – шутливо отозвался Том, не отрывая взгляда от дороги.
– Прости… Должно быть, ты очень разочарован, – предположила девушка. – Ты сердишься на меня? – осторожно спросила она.
– Сержусь? Я? Да ты что, милая! И не разочарован я вовсе, – поспешно заверил он ее, посмотрев на спутницу ободряюще.
Она не могла поверить, что он искренен в своем желании оказывать ей поддержку во всем.
– Я могла бы доехать и на такси, Том.
– Что за глупости! Зачем тебе это? Ты не хочешь знакомить меня со своей бабушкой? – весело предположил он. – Признайся, Кэт, ты стыдишься меня?
– Наоборот, Томас. Но это как-то неожиданно… Возможно, несколько поспешно…
– Как и все в наших с тобой отношениях, – подытоживающе заметил он.
– Да, пожалуй, ты прав, – усмехнувшись, согласилась Кэт и поцеловала спутника в щеку.
В своем нетерпении видеть бабушку Кэт поспешно пересекла холл и свернула в узкое и мрачное пространство коридора. На мгновение она даже забыла, что впервые идет в ее палату не одна, что Томас Рассел молча следует за ней.
Кэт удивилась, застав бабушку не только бодрой, но и сидящей за столом за решением кроссворда. Бабушка тотчас поделилась с внучкой радостной вестью, что ее очередь на операцию вот-вот подойдет. И прооперируют ее не позднее следующего месяца, на что она и уповает. В своем воодушевлении она даже не сразу заметила, что Кэт пришла к ней не одна. Да и Кэт забыла о своем спутнике от счастья, обнимая и целуя обожаемую бабушку.
Старая леди посмотрела на Томаса поверх ее плеча и приветственно кивнула ему. Он также кивнул в ответ.
Тогда Кэт спохватилась, укорив себя за то, что не представила бабушке Тома. Подойдя к нему, она потянула его за лацкан пиджака к выходу. Он не стал спорить и вышел из палаты.
– Прости, Том… – смущенно пробормотала Кэт. – Ты не мог бы подождать меня в машине?
– Но зачем?
– Это как-то неловко. Понимаешь? Мне следовало ее сначала предупредить, как-то подготовить к твоему приходу… – сконфуженно пробормотала девушка.
– Что ж тут неловкого, милая? Она уже видела, что я здесь.
– Ты не понимаешь, Том… Я ведь прихожу сюда не просто так. Уход за больным человеком – дело интимное.
– Ах, вот оно в чем дело, – хмуро проговорил Томас. – Но ты могла бы не выставлять меня таким образом, а сначала представить нас друг другу, – упрекнул он.
– В этом нет необходимости. Бабушка знает, кто ты. Пойми, Том, ее здоровье так хрупко… И я не хотела бы ее без надобности тревожить. У меня есть основания считать, что бабушка не одобрит этого.
– Чего этого? Того, что ты со мной?
– Том!
– Я подожду тебя в машине, – бросил на ходу он, резко развернувшись.
– Том, прости, – она догнала его и ухватила за руку. – Я не за себя волнуюсь. Ее сердце слабо настолько, что любые сильные эмоции способны ей навредить, радость ли, печаль ли – не имеет значения. Все, что ей сейчас необходимо, – это срочная операция. Бабушка все время пеклась обо мне. Она стольким ради меня пожертвовала. И я не имею права подвергать опасности ее состояние.
– Или ты боишься, что я узнаю о тебе больше, чем сама ты хотела бы дать мне знать? – обиженно предположил Томас.
– Ты подозреваешь меня в чем-то?
– Время от времени я подозреваю всех, в особенности если человек ведет себя странно, – процедил он.
– Я никогда тебе не лгала.
– Но и правду из тебя не вытянешь, – упрекнул ее Том.
– Да просто не о чем рассказывать. Не та у меня жизнь, чтобы болтать о ней без умолку.
