позволите.
Нокс, казалось, вздохнул с облегчением.
– Бадди будет рад услышать об этом, мисс Эдуардз. Ему станет легче, как только он узнает, что вы не обижаетесь на него.
– Нисколько не обижаюсь. Передайте ему, чтобы он обо мне не беспокоился. Я, кажется, нашла выход из положения.
Взглянув на часы, Нокс заторопился, но, перед тем как уйти, улыбкой поблагодарил Рейсин за понимание. Видимо, он пришел в обеденный перерыв – отец Бадди работал бухгалтером в одной из нефтяных компаний округа.
В течение нескольких следующих минут она машинально выполняла свои обязанности, размышляя о том, можно ли предлагать работу человеку, которого она знает менее суток. Рейсин чувствовала, что Дитон Спунер заслуживает доверия; она не знала почему, но чувствовала, что он будет хорошим помощником. Не было сомнений, что этот парень знаком с торговым бизнесом. К тому же ему нравилась квартира, он, вероятно, согласится принять ее как часть оплаты за труд. Много она ему платить не в состоянии, зато вместе с проживанием может предложить бесплатные продукты. Единственная реальная проблема состояла в том, что в присутствии Дитона Спунера ее чувства приходили в волнение. Но с этим Рейсин надеялась справиться. К тому же других кандидатов на место Бадди не предвиделось.
Да, Дитон Спунер – решение ее проблем. Надо с этим фактом смириться. Странно только, что он подоспел сюда в самый подходящий момент. Действительно, как по заказу. Но Рейсин была слишком благодарна судьбе, чтобы задуматься над этим. Ей и в голову не приходило, что Дитон Спунер может оказаться не решением ее проблем, а началом новых…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Дит положил последний рулон бумажных салфеток на верхушку пирамиды и отошел, чтобы взглянуть со стороны. Пирамида получилась слишком высокой и больше подошла бы для настоящего супермаркета, чем для сельской лавки, но им необходимо было освободить место в зале для партии продуктов мексиканской кухни, которая прибудет на следующей неделе. Дит хотел смастерить полки, но Рейсин не разрешила. Эта девушка была очень ограничена в средствах и вместе с тем слишком щедра. Да, такой была Рейсин. Оригинальный нрав и оригинальная внешность. Медового оттенка светлые волосы, брови и ресницы темнее, лицо цвета персика, без единой веснушки, глаза синие и глубокие, словно восточная ночь, упругий выразительный рот с нежными губами цвета розовой клубники. Она была ни высокой, ни низкой, ни полной, ни худой, но удивительно женственной, что особенно подчеркивали мужские джинсы и рубашки, которые она обычно носила. То общительна, то необычайно замкнута. Они много разговаривали, работая вместе целыми днями, но Дит так и не узнал, почему она не замужем, где ее мать, есть ли у нее братья и сестры. Она больше ни слова не сказала о нападении, несмотря на его осторожные попытки разузнать об этом. Все это могло заинтриговать кого угодно. Казалось, ей было что скрывать, хотя Диту не хотелось так думать. Рейсин была напугана, Рейсин была загадкой. Загадкой, которая нравилась ему больше, чем следовало.
Диту просто повезло, что она взяла его на работу. Он знал, что Рейсин не хотела делать этого, но обстоятельства вынудили ее. Как бы он поступил, если бы ситуация сложилась иначе? Конечно, ему нравилось путешествовать, но это вовсе не было его стилем жизни. Дит отвернулся от своей пирамиды, нагнулся и, вскинув коробку с консервированной фасолью на плечо, легко зашагал вдоль прохода. Из переносного радиоприемника, который стоял у Рейсин за кофейником, с небольшими помехами раздавалась мелодия в стиле кантри. Он опустил коробку на пол, вскрыл ее, маркером наклеил цену на край каждой банки и поставил их в два ряда на предпоследнюю полку снизу. Тут он услышал голос Рейсин, зовущий его. Прихватив пустую коробку, Дит направился к ней. У прилавка стояла Нэн Джексон с нагруженной тележкой. Улыбаясь, он подошел и поздоровался с покупательницей. Затем принялся укладывать покупки в пакеты. Закончив, сложил все в тележку и повез к выходу, пока Нэн расплачивалась.
– Мистер Спунер такой учтивый мужчина. И такой красавчик! – донеслись до него слова женщины.
Ответа Рейсин он не услышал и, убедив себя в том, что будет с него и похвалы клиентки, вывез тележку к машине. И все же мнение девушки очень его волновало. Щедрые комплименты миссис Джексон не могли успокоить Дита. Ему слишком нравилась Рейсин. Он понял это с первого взгляда, но полагал, что мужчина, у которого нет серьезных намерений, должен быть крайне осторожен в проявлении чувств по отношению к хорошенькой женщине. Кроме того, он недостаточно знал ее. Если бы она рассказала о себе и о попытке ограбления!..
Оторвавшись от своих мыслей, Дит выложил продукты миссис Джексон на заднее сиденье ее машины и вернулся в магазин. В дверях он столкнулся с Нэн.
– Чудесный день, мэм, – сказал он, придерживая дверь.
Женщина улыбнулась ему, останавливаясь.
– И вы этого дня не портите, – объявила она напрямик. – Надеюсь, вы тут останетесь.
Рейсин нужен рядом крепкий порядочный мужчина, пока Тоби болен.
– Спасибо, мэм, – пробормотал Дит, смущаясь.
Он, разумеется, не собирался тут оставаться, но и спешить было ни к чему. Однако вести себя надо поосмотрительнее, чтобы девушка не успела к нему привязаться. Сказав, что хотела, миссис Джексон ушла, а Дит проскользнул внутрь и сразу же принялся распаковывать и выкладывать банки с фасолью. Рейсин тем временем протирала и оформляла витрину со сладостями.
Переложив банки, Дит принялся отбирать черствый хлеб. Ему хотелось управиться с этим до прихода поставщика, к которому у него накопилось много претензий. Тот не только не забирал черствый хлеб, но и норовил подсунуть им залежалый товар из других магазинов. Дит был полон решимости прекратить это, но хотел уладить все без вовлечения Рейсин. Она может почувствовать себя неловко, что не заметила этого сама, тем самым и его поставя в неловкое положение. Он вытащил засохший хлеб и припрятал его в коробку из-под фасоли, чтобы Рейсин не увидела. В тот момент, когда он нес коробку в кладовую, появился Питтман в сопровождении низкорослой, стареющей дамы – крашеной блондинки в таких тесных джинсах, что подкладка карманов выпячивалась над выпуклыми бедрами.
Внезапно Дита охватил гнев, на который он не имел особого права. Он покосился на Рейсин. Девушка стояла спиной к нему на последней перекладине стремянки и смахивала пыль с длинной, высокой полки, на которой находились редко передвигаемые безделушки. Все, начиная с рыболовных приманок до сувенирных подносов. Чтобы привлечь внимание девушки, Дит изо всей силы грохнул коробкой об пол. Оба, Рейсин и Роуди, одновременно повернулись к нему.
– Что надо? – спросил молодой человек, уставясь на Питтмана. Здоровяк пожал плечами. Его рубашка с коротким рукавом приподнялась, обнажив дряблый большой живот. Дит повторил свой вопрос тоном, красноречиво говорящим, что спрашивает в последний раз.
– Тебя это не касается, парень, – отрезал Роуди, грозно хмурясь. – Мы хотим поговорить с Рейсин.
– Она не желает с вами разговаривать. Сделайте одолжение, освободите помещение, пока я вас не вышвырнул.
– Ты собираешься вышвырнуть и меня? – хрипло спросила жена Питтмана. – Разве я не имею права поговорить с девицей, засадившей моего сына в тюрьму?
– Не имеете, если она не хочет говорить с вами, – сказал он холодным, непреклонным голосом.
Из подкрашенных глаз женщины заструились слезы, бороздя черными потеками лицо, которое показалось Диту отвратительным. Однако Рейсин ее слезы тронули. Вздохнув, она села на перекладину, держа в руке метелку из перьев для смахивания пыли.
– Давай поговорим, Эйлин. Но думаю, тебе не понравится то, что я скажу.
Женщина ринулась вперед, уперев сжатые кулаки в прилавок.
– Лонни ничего не сделал. Он не знал, что замышлял Колкуит, до тех пор, пока не стало слишком поздно. Но даже тогда он попытался остановить его. А тебя там не было! Не было!
– Я была там, Эйлин, – стояла на своем Рейсин. – Если Лонни такой уж невинный, тогда зачем он прихватил пиво и сигареты?
– Колкуит заставил, – крикнул Роуди.
А ты ничего не видела. Даже Дженкс говорит, что тебя не было. До тех пор, пока они не побежали к
