Барбара Макмаон
Спасенная шейхом
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Лайза Сэлинджер остановила джип возле старинного здания и выключила мотор. Наступила полная тишина. Она жила в Мокансаиде уже шесть недель и очень любила в одиночку побродить по этим местам. Заброшенные деревни нашептывали ей вековые тайны. Таких пейзажей, какие она запечатлела на пленке здесь, в Соединенных Штатах не снять ни одному фотографу. В этой земле было что-то особенное, и она дорожила каждым мгновением, каждым сделанным снимком.
Сейчас она, как завороженная, смотрела на заброшенное здание.
Терракотовое строение было единственным домом в округе. Вдали поднимались к ясному голубому небу горы. В семи милях отсюда велись археологические раскопки, на которых она работала. Сегодня у нее был выходной день, и она снова отправилась осматривать местные достопримечательности.
Выйдя из джипа, она протянула руку за камерой и сумочкой. Прочные туфли защищали ее ноги от зыбучих песков. В джинсах было жарко, но в поездках они необходимы. Единственной уступкой жаре был свободный топ. Прожив в этом климате многие недели, она все еще не привыкла к постоянному зною. В Сиэтле погода прохладнее, да и воздух гораздо влажнее.
То там, то здесь попадалась небогатая растительность: возле открытой двери боролись за жизнь несколько низкорослых кустиков да кое-где росли редкие пучки травы. Лайза осмотрелась в поисках источника воды. Она уже знала, что на этой засушливой земле ничто не растет без постоянной водной подпитки.
Поблизости должен быть какой-нибудь источник, иначе никто бы здесь не поселился.
На плоскую крышу дома вела наружная лестница. В окнах не осталось ни одного стекла, за толстыми стенами царил мрак, ветер гулял по дому, вентилируя его. Лайза поняла, что в доме земляные полы, и теперь трудно определить, что за семья когда-то владела им и работала на этой земле. Она прошла в приоткрытую деревянную дверь. После ослепительного солнца внутри казалось темно. Постепенно ее глаза привыкли к тусклому свету. В углах комнаты лежали кучи нанесенного песка. Никакой мебели. Она прошла через три комнаты, пытаясь представить, что за люди здесь когда-то жили. Как зарабатывали себе на жизнь? Кочевники странствовали по земле, перегоняя овец с места на место в поисках растительности. Оазис, где велись раскопки, был единственным на многие мили местом, где не испытывалось недостатка воды, а пальмы создавали приятную тень.
Она обошла все окна, выглядывая наружу. Интересно, как здесь жилось сто лет назад? Наверное, нелегко. Но красота арабских песков покорила ее сердце. Лайза первый раз в жизни попала в пустыню, и каждый клочок этой земли приводил ее в восхищение.
Она сделала несколько снимков, но этого ей показалось мало. Завороженная грубой красотой ландшафта, неожиданными контрастами между голыми песками и оазисом, низкими кустарниками и высокими горами, она хотела запечатлеть эту красоту так же сильно, как и насладиться потом выходом очередной своей книги. Скромный успех двух книг уже доставил ей немалое удовольствие. Не меньшее, чем земли, которые она посещала.
Выйдя наружу, Лайза поднялась по лестнице, осторожно пробуя прочность каждой ступеньки. Не хватало ей провалиться вниз! Забравшись на крышу, она постаралась держаться ближе к краям, зная, что это самые крепкие части строения.
Оглядевшись, она восторженно улыбнулась. Отсюда простирался живописнейший вид. Полюбовавшись им, она поднесла камеру к глазам. Иллюзия прохлады, создаваемая горами, навевала мечты о тени и напитках из холодильника в каком-нибудь баре. Лайза работала в археологической экспедиции фотографом и только раз в неделю могла воспользоваться джипом для личных поездок. Раскопки предполагалось завершить к осени, так что запас времени у нее был ограничен.
Она повернулась на юг, и в объектив попало совсем другое зрелище: вместо гор — равнина, а вместо кустарников бесконечные пески.
Довольная тем, что запечатлела пейзаж в самом выгодном свете, Лайза прислонилась к парапету, окружавшему крышу, и посмотрела вдаль, давая волю своему воображению. Мокансаид имел древнюю историю. Раскопки были связаны с одним из древних торговых путей. Может быть, и здесь проходили караваны? Может быть, те давние жители смотрели на них и мечтали о далеких землях, которые они никогда не увидят? Она почти слышала топот верблюдов и крики погонщиков.
Вдалеке послышались раскаты грома. Неужели надвигается гроза? Лайза посмотрела на небо, но оно было ясным и голубым. Легкий западный ветерок ласкал ее щеки. Она невольно поежилась, поскольку ненавидела грозы.
Посмотрев на часы, она заметила, что пора возвращаться в лагерь. Обед будет только через несколько часов, но ей ужасно хотелось пить. Правда, в джипе осталось еще три бутылки воды, но ей не хотелось все их расходовать.
Спускаться по крутой лестнице было труднее, чем подниматься. Неизвестно откуда налетел сильный порыв ветра. Внезапно потеряв равновесие, Лайза оступилась и упала с довольно большой высоты, причем на острые камни. Лежа на земле, она почувствовала неприятную пульсацию в лодыжке.
Лайза медленно села и первым делом проверила камеру. Царапина на ободке объектива, но, похоже, больше никаких повреждений. Она ненавидела ломать камеры и терять снимки.
Ухватившись за стену, она попыталась подняться. Правую ногу пронзила внезапная боль. Она со стоном опустилась на землю. Лодыжку, которая раньше пульсировала, теперь мучительно жгло, как огнем.
Она потерла больное место, чувствуя, как распухает у нее нога.
Прекрасно, как же она вернется в лагерь? Джип был старым, не в самом лучшем состоянии и с ножной педалью переключения передач. Чтобы управлять этой развалюхой, нужны обе ноги. Может быть, это временный приступ, который пройдет, если она немного отдохнет?
Грохот, который она слышала раньше, становился все громче. Она посмотрела вверх. Небо по- прежнему было безоблачным, несмотря на усилившийся ветер, дующий с юго-запада. Лайза нервно прикусила губу. Она ненавидела грозы и, разумеется, не хотела, чтобы гроза застигла ее одну. По крайней мере в компании других людей не так предаешься ужасным воспоминаниям.
Но откуда взяться грозе, если на небе ни облачка? Может быть, это эхо реактивного самолета, летящего высоко в небе?
Она посмотрела на запад и застыла от страха, увидев на горизонте какое-то темно-коричневое облако.
За пару недель их экспедиция дважды попадала под внезапный дождь. В течение десяти минут с неба лило как из ведра, а через час о дожде уже ничто не напоминало. Пустыня была засушливым местом.
Если через пять минут боль в лодыжке каким-то чудом не прекратится, она попадет в грозу! Лайза вздрогнула, вспомнив
Гром гремел не переставая. Удастся ли ей вовремя забраться внутрь здания и укрыться от дождя? Крыша казалась прочной, она выдержала вес Лайзы, когда та забралась на нее. Если стоять подальше от открытых окон, то по крайней мере можно не промокнуть.
В ту ночь, когда погибла ее мать, все было не так. Она несколько часов провела под проливным дождем, прежде чем их нашли спасатели. Лайза подобралась ближе к зданию, пытаясь отогнать болезненные воспоминания и ища укрытия от надвигающегося ливня.
Она проковыляла немного еще. Исцарапанные руки кровоточили. Покалеченная нога невыносимо болела, как только касалась земли. Камера и футляр болтались у нее через плечо, обе руки были свободны. А может быть, попробовать ползти? Ей совсем не хотелось вымокнуть. Пусть гром терзает ее слух, но она не допустит повторения ночи, сломавшей ей жизнь!
