уже было значительное число людей, прошедших через это горнило, и получалось так, что мы неизбежно оказывались в курсе того, что происходит с Бобом и группой, которую он называл «Аквариумом». Это, по- прежнему, вызывало недоумение и у бывших участников, у и тех, кто только что поступил на службу. Те, кто играл там после смерти группы, обычно испытывали неловкость при встрече со мной и наверное с другими. Им почему-то хотелось извиняться, дескать они не причем, это все Борис Борисович. Да они знают, что это продлится недолго, и что скорее всего с нового сезона контракт с ними продлен не будет. Это было неприятно слышать. Неужели Боб действительно не замечает того, что музыкантам неинтересно с ним играть, и что их удерживает только громкое имя группы и стабильный заработок.
В мае в Нью-Йорке состоялся фестиваль SKIF-2. Дэвид Гросс решил сохранить название, предложенное Борей Райскиным, лишь сократив его до лаконичного SKIF. Таким образом, этим фестивалем имени Курёхина он отдавал дань и Боре Райскину. Мы опять поехали с Настей и Лизой. А также Дэвид пригласил «Колибри», «Tequilajazzz» и «Волковтрио». Я прилетел на три дня раньше и остановился у Дэвида. Поездка в Нью-Йорк это всегда приключение, и я был рад, что в этот раз оказался там в хорошей компании. Аркаша Кириченко, трубач из группы «Три-О» работал таксистом, и мы поехали с ним встречать русскую делегацию. Мы всех встретили и отправили в город. А сами поехали с Женькой Федоровым, Андрюшей Алякринским и Славой Курашовым. Аркаша уже несколько лет работал таксистом в Нью-Йорке, и конечно же, много повидал. Он обладает своеобразным чувством юмора, и по пути из аэропорта он выбрал маршрут через Восточный Бруклин, один из самых мрачных районов Нью-Йорка, рассказывая всякие страшилки. Музыкантов «Tequilajazzz» поселили в мансарде одного мексиканца по имени Сальваторе, мансарда находилась в Трайбеко. Это было лучшее место, которое можно было найти. Все жили в одном большом пространстве с выходом на крышу, откуда открывался фантастический вид. Там было удобно готовить еду и вообще жить. Хозяин выходил на улицу только для того, чтобы поменять фильмы, которые он смотрел целый день. У него всегда был хороший сорт травы, которой он охотно угощал русских гостей. Но самое интересное, что он был родом из деревни Tequila. Но даже ради таких странных гостей выходить из дома, чтобы сходить на концерт, было выше его сил. По совместительству Сэл был ещё и директором Марса – он имел патент на изображение странного лица, которое можно увидеть при большом увеличении фотографии Марса.
Приехал Славка из Монреаля, который тут же поселился вместе с ними, а Ливерпулец в этот раз приехать не смог. Настя с Лизой и Девушки из «Колибри» жили этажом выше в более комфортабельных условиях, но они были в дурном настроении, теплые отношения с ними как-то не сложились, и мы тусовались раздельно. В первый же вечер мы с Текилой пошли гулять и зашли в CBGB. Играли какие-то средние группы, но все ребята были в восторге. На следующее утро, когда мы просто болтались, мы снова зашли в CBGB и «Continental», оставили CD, и в обоих клубах мгновенно сговорились о концертах.
Фестиваль проходил в моем любимом клубе «Cooler». И почти на всех концертах был аншлаг. Дэвид был счастлив. Мне дико понравился Отомо Йошихиде, которого я уже слышал в Петербурге и группа «Silver Apples». Их всего два человека, и один из них играл на синтезаторе, сконструированном им самим ещё в шестидесятые годы. Звук был невероятный, но меня больше всего потряс барабанщик, который играл с фантастическим драйвом. На концерт «Колибри» пришёл Бенни Кэй, музыкант, который участвовал в записи альбома «Лилит». Мы разговорились. Он пригласил меня пообедать, и естественно разговор зашел о нашем хорошем знакомом. Он подарил мне версию альбома под названием «Black Moon», на запись которого он был приглашен как продюсер. Но, к сожалению, Боб об этом позабыл и, вернувшись в Россию, выпустил свою версию альбома, забыв упомянуть Бенни Кэя. Когда же Бенни Кэй только закончил мастеринг, этот альбом уже появился на Брайтон Бич. Мне было интересно послушать этот альбом не только потому, что там играет группа «The Band». Мне всегда было интересно послушать, что делает Боб в любом составе. Как правило, не имея новых собственно музыкальных идей, он прибегал к давно испытанному способу смены состава. И в данном случае «The Band» выглядел всего лишь новым составом «Аквариума». Конечно же каждая группа имеет свою ауру и свое звучание. Но я думаю, что такую ауру имела и группа «Аквариум», которая ничем существенным от «The Band» не отличалась, просто это была группа «The Band», которая жила и развивалась в других условиях. Мы даже поговорили с Бенни о том, почему бы Бобу Дилану не записать свой следующий альбом с «Аквариумом». Причем он высказал предположение, что результат мог бы быть не хуже. Другое дело, что эта группа на сегодняшний момент представляет? Я с безмерным уважением отношусь ко всем тем музыкантам, которых Боб одарил этим именем. И никогда не позволю себе бестактность, лишить кого-либо этого имени. Поэтому отобрать какой- нибудь вариант состава для такого проекта я не смог бы. Оставим подобного рода привилегию за Бобом. Да и вступать с ним в единоборство было бы глупо.
Я пытался воспользоваться ситуацией и сделать промоушн «Вермишели». Бенни Кэй предложил отправить пластинку Полу Уинтеру. Я отнес пластинки в «World Music Institute» и Дэвиду Бёрну в «Todo Mundo». К сожалению самого Дэвида не оказалось в городе. Также я встречался с журналистом Ларри Бернбаумом, который пишет для журнала «Rythm Music». Он послушал альбом и сказал, что с удовольствием написал бы рецензию, но коль скоро у «Whitehorse» нет дистрибьюции в Америке, то писать бессмысленно. Также мы с Дэвидом ходили на американское отделение «Shanachie» к Тайсону Догерти, который приходил на концерт «Tequilajazzz». Но, к сожалению, ни от кого из них я не получил никаких ответов. А бомбить людей я не умею. Хотя в Америке, говорят, принято напоминать о себе.
Андрюша Алякринский повел себя самым странным образом, он вдруг захандрил и попросил меня поменять билет, чтобы улететь раньше. Это было трудно объяснимо. Естественно проявился Димка Гусев. К сожалению они расстались с Гулей, но продолжали играть вместе. Их дети повзрослели, и их старший сын Гленн очень эффектно играл на барабанах. Димка, будучи всегда полон планов, предложил сделать импровизированный концерт на крыше у Сальваторе. Они притащили барабаны и два комбика и средь бела дня устроили джем на крыше. Прямо как в «Let It Be». Я, к сожалению, на нём не был, поскольку должен был ехать в агентство менять билеты, потому что «Колибри» решили остаться на неделю. Говорят, что через десять минут появился полицейский вертолет. Который повисел, подумал, да полетел дальше. «Tequilajazzz» сыграла в абсолютно пустом клубе «Continental» и при немногочисленном скоплении русских в CBGB, после чего все абсолютно счастливые полетели домой.
По приезде, я сразу приступил к репетициям. В июне Антея Ино предложила «Вермишели» сыграть в одном концерте с Майклом Найманом во Дворце Белосельских-Белозерских. С ним приехал Артем Троицкий, и заранее было оговорено, что мы должны играть не более сорока минут. Но Сережа был готов рубиться за каждую минуту и предлагал сыграть минут пятьдесят. Убеждать его в обратном было нереально. Репетируя на Орбели, мы пытались прохронометрировать программу, но в процессе репетиции поссорились из-за того, что в паузе я завел разговор с Олегом о том, что мне на Пушкинской, 10 предложили снять репетиционную точку. Это почему-то вызвало гнев Сережи, и на этом репетиция закончилась. Концерт мы всё-таки сыграли, но он был никаким, все пришли на Майкла Наймана. Так всегда бывает, когда ты играешь на разогреве. И всегда нужно чувствовать тот момент, когда люди теряют внимание, потому что они пришли за другим. Мы же затянули минут на пятьдесят. Артем Троицкий делал мне знаки, что пора заканчивать, но Сережа этого, конечно, не видел. Но если бы я попробовал ему подсказать, что мы уже переиграли, то вызвал бы его гнев. Мы играли очень громко и долго и перетянули баланс на себя. Майкл Найман во втором отделении, играя один на фортепьяно, показался скучен. К тому же рояль был не в порядке и в антракте между нашими выступлениями его долго пытались подстроить. В тот же день я уехал в Москву, и мне удалось сходить на его концерт в Большом зале Консерватории, где он играл уже со своим оркестром, от чего я был в полном восторге. Я видел и слышал, как мог бы звучать наш оркестр.
Но мне уже было не суждено в нём играть. Когда я вернулся из Москвы, то случайно встретил своего тренера по теннису Иру Варфоломееву. Мы давно не виделись и разговорились. У неё уже было двое детей, и она давно не тренировала. Она живет в Лисьем носу, и неподалеку от дома, в Александровской, она
