— Нет, любимая, никогда.
— Почему же у тебя такой огорченный вид?
— Потому что я боюсь, что ты…
Ненавижу перебивать, но и выслушивать очередную глупость, мне совсем не улыбается:
— Рэд, если на твои чувства ко мне не может повлиять дополнительное знание обо мне, то мои чувства к тебе это знание тем более не изменит. Человек я или нет… Для меня это неважно… Для меня главное — любить тебя и быть любимой тобой.
— Бэмби…
В этот момент открывается-закрывается дверь… и перед нашими глазами материализуются мужчина и женщина. Они одновременно говорят: «Всем привет», но взгляд (это же — Мира, кто же еще?) Мирославы уже прикован к лицу подошедшего к ней Сергея. Они просто стоят и смотрят друг на друга без всяких уси- пуси, скучал-скучала, люблю-люблю… В их взглядах столько личного… даже интимного… что мне становится неловко, и я отвожу свои глаза на второго новоприбывшего (Никита, если не ошибаюсь). Он уверенной походкой подходит к Александру, и протягивает тому руку со словами:
— Давно не виделись. Чего морда лица такая кислая? Что, плохой день?
— Плохие столетия…
Никита хорошо (мне нравится именно такой — открытый звонкий смех) смеется, и переводит свой взгляд на меня:
— А вот и наша «Дева в беде»…
И спотыкается на полуслове — у него получилось «бе… де».
Потом обращается непонятно к кому:
— Хьюстон, у нас проблемы! Саша, что за… Почему эта девочка так похожа?… Ма-ам!!!
Я поворачиваю голову в сторону Мирославы, и вижу ее глаза… Она подходит ко мне, и спрашивает:
— Сережа, как?
— Не знаю, любимая.
— Анализ ДНК?
— Да.
Она на секунду теряет равновесие, у нее беспомощно подгибаются колени. Сергей оказывается возле нее первый:
— Мирочка, солнышко, ну что ты… ну что ты…
Никита подходит ко мне ближе, и говорит:
— Ну что ж, Арина, давай знакомиться — Никита.
— Давай отгадаю… Ты — еще один мой жених, да?
Он опять звонко смеется и отвечает:
— Нет, я — твой брат. А что, кто-то уже рискнул назваться твоим женихом? Кто? Назови мне имя этого покойника, сестренка…
Все это Никита говорит шутливыми теплыми интонациями, потом вдруг сгребает меня в охапку, и сильно-сильно прижимает к себе:
— Ну, здравствуй, сестренка.
Потом отодвигается от меня и утвердительно говорит (как он это определил?):
— Ариночка, ты ждешь ребенка. А это, судя по всему, его отец…
И протягивает руку моему мужу. Они скрепляют ладони крепким мужским рукопожатием:
— Рэд.
— Никита. А-а-а.
И вопросительно показывает на моего деверя.
— Мой брат Вилен.
Никита подходит к брату Рэда, и они жмут друг другу руки:
— Так это у нас с тобой через полгода появится на свет племянник?
— У меня — да, а вот про тебя я пока не уверен…
— Не понял…
Никита не успевает закончить фразу, потому что перелетает через комнату и врезается в стену… Подобный трюк совершают и Саша с Сергеем… У меня складывается впечатление, что в комнате только что прогремел мощнейший взрыв, и при этом я его, по какой-то причине, не услышала, но зато увидела его взрывную волну, которая как-то избирательно подействовала только на троих присутствующих здесь людей (или не людей).
Мира падает на колени, закрывает лицо руками и начинает плакать:
— Простите, я не хотела… я не знаю, что со мной, и как это получилось.
Я подбегаю к ней, и начинаю нежно гладить ее по голове:
— Не плачьте, только не надо плакать, пожалуйста…
Мне так хочется утешить эту женщину, что я с трудом сдерживаю свой порыв обнять ее и прижать к себе.
Первым от удара (не знаю чего) пришел в себя Никита — он присаживается рядом со мной, и обнимает свою маму:
— Не плачь, нечего плакать — радоваться надо.
Мира прячет голову у него на груди, и Никита пытается мне объяснить:
— В тот день, когда ты погибла на наших глазах… точнее, когда была инсценирована твоя смерть… тот, кто это сделал… как бы тебе объяснить… он отрезал маме крылья. Ее Сила стала неживой, но при этом не прекратила свое существование, сохранив при этом только одну способность — исцеление и регенерирование.
К нам присоединяется Сергей. Он забирает у Никиты свою жену, и начинает нежно убаюкивать ее:
— Мира, девочка моя любимая, к тебе сегодня вместе с дочерью вернулась Сила. И чего ты так испугалась, моя маленькая?
К утешениям присоединяется Александр:
— Ты просто забыла, какая у тебя мощная Сила, и на что она у тебя способна… Естественно, тебе потребуется какое-то время, чтобы научиться держать ее при себе.
Мира поднимает голову:
— Спасибо.
Сергей помогает ей встать…
У меня кружится голова от миллиона вопросов, роящихся в ней… Я в растерянности, я не знаю, с какого вопроса начать:
— Расскажите мне, пожалуйста…
На земле существуют два Рода и люди. Родичи обладают Силой разного рода. Эта Сила рождается примерно в тридцатитрехлетнем возрасте Носителя в процессе Предназначения. Принадлежность к Роду определяет способность Силы:
— Одни читают эмоции, управляют ими, другие могут вести мысленные диалоги и моделировать будущее. Одна Сила дает возможность исцелять родичей с Силой того же Рода, другая — еще и людей. Наша мама — единственная пока за все Время, Родич — женщина. Ее Сила такая же универсальная и сверхмощная, какой была у наших Прародителей, когда у тех еще были крылья. Как видишь, эволюционируют не только создания Отца Небесного — люди, но и его дети.
— Почему ты сказал про… маму — единственная пока.
— У Силы есть зародыш. Только Природные Родичи (таковыми являются те, кто обладает самыми большими по размеру Силами, либо те, кому удалось достигнуть максимального уровня в управлении Силой) могут, в случае необходимости, включить своей Силе особое зрение для того, чтобы иметь возможность рассмотреть Зародыш Силы, и ее принадлежность к Роду у потенциального Родича. Так вот, Арина, мы видим в тебе этот живой Зародыш… Ты, как Носитель, не достигла тридцатитрёхлетнего возраста, потому что, реши твоя Сила не рождаться, твой Зародыш был бы мертв… И
