— Высадите нас у конюшен на Дэвис-стрит, — приказала я кебмену, и он согласно кивнул.
— Веселенькую ночку вы сегодня, похоже, провели, — заключил он и покрутил головой.
По дороге мы сосчитали оставшиеся у нас деньги, оказалось только семнадцать гиней.
— Ладно, — сказал кебмен. — Цена справедливая. Счастливо вам! — И он уехал, все еще посмеиваясь.
— Сара, но это были все мои деньги, — с упреком сказал Уилл. — Как мы доберемся домой?
— Верхом, — безмятежно ответила я.
— Но у нас нет денег даже на еду.
— Я стащу для нас что-нибудь, — просияла я в ответ.
Сердитое лицо Уилла невольно расплылось в улыбке.
— Оказывается, ты просто отъявленный бандит. По правде говоря, я не должен брать тебя к нам в Вайдекр, там живут порядочные люди.
И мы оба рассмеялись.
Было очень рано, город еще не проснулся, и на улицах стояла звонкая утренняя тишина.
Грум уже поджидал нас, его глаза полезли на лоб от удивления, когда он увидел, в каком состоянии находится его лучший костюм.
— Миледи… — беспомощно произнес он.
— Я не смогла уберечь его, — виновато сказала я. — Но я пришлю вам деньги на другой. Я заплачу и за вашу службу, когда вернусь домой.
— Домой? — переспросил он.
— В Суссекс.
Его лицо окаменело.
— Миледи, вы никогда не доберетесь туда. Если они узнают, что я дал вам уйти, я потеряю место. Возвращайтесь к себе, миледи. — И он повернулся к Уиллу. — Она не для вас. Я видел, как вы смотрите на нее, но ведь она теперь леди Хаверинг. Вы погубите ее, если увезете с собой.
— И тем не менее я увезу эту леди, — улыбаясь, сказал Уилл. — Там ее дом. А силой заставить сделать то, что она не хочет, так же легко, как унять ветер. Она сама решила уехать туда. И я помогу ей.
Я послала ему счастливую улыбку.
— Сейчас мне только нужен Кей, — рассмеялась я. — А мистер Тайк заберет своего гнедого. Пожалуйста, наденьте на мою лошадь мужское седло.
Грум вздохнул, но побежал в конюшню за лошадьми. Скоро он вернулся, ведя их обеих под уздцы.
— Что мне сказать леди Хаверинг? — нерешительно спросил он.
— Скажите, что ее милость приказала вам отдать ей лошадь. Разве вы могли ослушаться ее? — посоветовал Уилл.
— Но они спросят, где она взяла одежду! И седло лорда Пери… — отчаянно говорил парень.
— Черт побери, поехали с нами. — Я вдруг потеряла терпение от всей этой чепухи. — Берите лошадь и поехали с нами. Мы едем в Вайдекр. Там и для вас найдется работа.
Уилл в изумлении смотрел на меня.
— Почему бы и нет? — спросила я. — По-моему, это прекрасно согласуется с твоими радикальными взглядами. Мы освобождаем работающего человека от его рабства.
Уилл рассмеялся одними глазами.
— Бери лошадь, — сказал он. — Кстати, как тебя зовут?
— Джерри, — радостно ответил грум уже из конюшни. — Я могу взять одну из лошадей лорда Перегрина?
— Конечно нет. Тебе понадобится рабочая лошадь, — объяснил Уилл. — Ты же не на пикник собираешься!
Сияющий Джерри появился в дверях конюшни, ведя под уздцы молодого вороного жеребца.
— Нам пора отправляться, — скомандовал Уилл. — Сара, когда они могут хватиться вас?
— Не раньше восьми.
— А сейчас, должно быть, около шести, — решил он, глядя на небо. — Я бы дал целую гинею, лишь бы уже оказаться дома.
Он помог мне взобраться в седло, Кей радостно гарцевал на месте, навострив ушки.
— Смотрите, он словно понимает, что поскачет домой, — удивился Джерри. — Это замечательное животное, я таких никогда не видел.
— Поехали, нам надо выбраться на портсмутскую дорогу. Ты можешь показать нам путь? — спросил Уилл.
Джерри кивнул, и копыта лошадей звонко застучали по мостовой. Уилл заботливо глянул на меня.
— Надень, пожалуйста, поглубже шляпу, а то холодно. Ты что-то ужасно бледная.
— Мне очень хорошо, — успокоила я его.
На углу Дэвид-стрит мы помедлили. Из трубы шел дымок, видно, Эмили затеяла свою утреннюю суету на хозяйской кухне. Эмили! Единственный человек, который был добр здесь ко мне. Она видела мои прогулки с Уиллом и никому не рассказала о них. Она помогла мне дотащить Пери до постели. Она сидела со мной ночь за ночью, вытирала мой потный лоб, а днем топила камин, мыла посуду и никогда, ни разу в жизни не слышала ни слова благодарности за все это. Через несколько лет леди Кларенс отправит ее в работный дом, как она всегда поступала со слугами.
— Эмили, — проговорила я вслух. — Я беру с собой Эмили. Я не должна оставлять ее в этом доме, ей следует жить в Вайдекре вместе с нами.
— Ты берешь свою служанку? — Лицо Уилла выражало неподдельный гнев. — Ты, оказывается, уже жить не можешь без горничной?
— Нет, ты просто дурак. Она была единственным человеком, который хоть на пенни заботился обо мне. Она должна жить с нами в Вайдекре. А сейчас она может сесть позади Джерри на его лошадь.
Я соскользнула с лошади, бросила поводья Уиллу и прежде, чем он успел возразить, уже взбежала по ступенькам дома и забарабанила в дверь. Я услышала, как испуганно простучали по полу каблучки Эмили и как она на бегу приговаривала сама себе:
— Но мне не позволяется открывать самой двери, как же быть…
Тут она распахнула дверь и увидела меня.
— Сара! — воскликнула она. — Извините, пожалуйста, я хотела сказать — ваша милость.
— Ш-ш-ш! — прошептала я, невольно улыбаясь. — Захватите свою одежду и все деньги, какие есть. Вы можете сбежать отсюда со мной, если хотите. Я возвращаюсь к себе домой в Суссекс. Там найдется работа и для вас — не очень тяжелая и справедливо оплачиваемая. Вам она понравится. Хотите поехать?
— Хочу, — решительно тряхнув головой, сказала Эмили. — Черт меня побери, хочу!
И, круто повернувшись, она храбро бросилась к главной лестнице и побежала за своими вещичками на чердак, где была ее комната.
Я вышла на улицу. Занимался холодный зимний день, хороший день для путешествия, и я ласково помахала Уиллу, глядевшему на меня.
Теперь я не боялась ничего, меня не заботило, что меня увидят или поймают. С того момента, как там в парке я лежала в объятиях Уилла, я перестала бояться всего. У меня исчез всякий страх. Я не боялась ни леди Хаверинг, ни бедного Пери. Я знала наконец, кто я и где мое место.
Сзади меня послышался легкий шум, и в дверях появилась Эмили, в одной руке она держала небольшой дорожный саквояж, в другой — клетку со скворцом.
— Можно, я возьму его? — тревожно спросила она. — Он у меня уже год и так чудесно поет.
Я глянула на Уилла, и смех задрожал у меня в горле.
— Конечно можно.
Эмили осторожно закрыла за собой дверь, и мы пошли к лошадям.
Джерри ловко подсадил Эмили, затем приторочил к седлу ее саквояж и клетку и уселся сам. Уилл не
