– Дорогая, по-моему, ты слишком многое от себя хочешь сейчас.
– Я не сошла с ума!
– Я этого не говорил, – сказал он, внутренне сжимаясь.
– Но думаешь так, – она крепко сжала его руку. Я говорю правду, Лусио. У нас есть ребенок. Он не умер. Его должны были вернуть мне после того, как я оправлюсь после родов. Но они забрали его, они… – она глубоко вздохнула, – продали его.
Лусио почувствовал приступ тошноты и встал.
Его начинал раздражать бред Анабеллы. Ее воображение выходило из-под контроля, и ему стало казаться, что, возможно, он уже не сможет ей помочь.
Если бы только она перестала нести эту чушь! Перестала говорить эти ужасные вещи!
Ребенок? Сын. Отняли у матери и продали.
Продали.
Ана сошла с ума.
Лусио ослабил воротник, чтобы стало легче дышать.
Не думая о том, что оставляет ее одну, он пошел обратно в дом. Сейчас он сядет в машину. Ему нужно немного развеяться и успокоиться.
– Лусио!
Ее пронзительный крик эхом прокатился по холлу, освещенному маленькими канделябрами в античном стиле. Он продолжал идти, стараясь не обращать внимания на призыв Анабеллы.
– Это правда, Лусио, – долетели до него ее слова. – Я хочу, чтобы ты помог мне разыскать ребенка.
Пожалуйста!
Лусио остановился и медленно повернулся. Он был уже почти у дверей. Так близко к свободе, к побегу. В глубине души Лусио переживал за Ану. Он мог справиться с переломанными костями, шрамами, ранами, но это… помешательство… как будто это была уже не Ана.
– Я хочу немного прогуляться, – сказал он. – Вернусь к ужину. Хочу съездить в офис, привести в порядок дела.
– У меня есть доказательства!
Ее голос дрожал от возмущения. Он уставился на нее, не в силах вымолвить ни слова.
– Это правда!
Она взяла его за руку, и они вместе поднялись к ней в комнату. Анабелла в недоумении огляделась вокруг.
– Где они?
– О чем ты? – устало спросил Лусио.
– Вещи ребенка.
– Я никогда не видел здесь детских вещей.
Ана принялась тереть виски. Голова болела, но это не имело значения. Она знала, что существует голубая коробка с бумагами, с информацией. Светло-голубая коробка, почти как небо, перевязанная тонкими лентами.
– Голубая коробка от туфель. Должно быть, Мария куда-то ее убрала.
– Я не видел никакой голубой коробки.
– Ты ничего не знаешь! – воскликнула она со слезами на глазах.
– Ты тоже.
Они оба яростно смотрели друг на друга, тяжело дыша. В эту минуту она его ненавидела. Лусио был такой высокомерный, уверенный в своей правоте.
Но ведь он ничего не хочет слышать!
– Так чего же я не знаю? – спросила она.
– Прошло много времени.
– Конечно.
– Слишком много времени.
Ее сердце заколотилось. В ярости она сжала кулаки, впившись ногтями в ладони.
– Сколько?
– Пять лет.
У Аны подкосились ноги. Если бы Лусио не бросился к ней, она бы упала, но он поймал ее и удержал.
Несмотря на ее бурные протесты, он взял ее на руки, отнес на кровать и тут же схватил трубку телефона.
– Ты же не будешь звонить доктору, – услышал он ее голос. – Ты напрасно его побеспокоишь. Я…
