господина де Гиша.
– Как вы можете доказать, что эти люди пришли после поединка?
– Совершенно неопровержимо: во время поединка дождь перестал, но земля не успела высохнуть, и следы ног ясно отпечатывались на влажной почве. Но после дуэли, когда господин де Гиш лежал без чувств, подсохло, и следы отпечатывались не так отчетливо.
От восхищения Людовик всплеснул руками.
– Господин д'Артаньян, – сказал он, – вы поистине самый ловкий человек в королевстве.
– То же самое думал Ришелье и говорил Мазарини, государь.
– Теперь остается только проверить вашу проницательность.
– О государь, человеку свойственно ошибаться, – философски произнес мушкетер.
– В таком случае вы не человек, господин д'Артаньян, потому что, мне кажется, вы никогда не ошибаетесь.
– Ваше величество сказали, что мы это проверим.
– Да.
– Каким же образом?
– Я послал за господином де Маниканом, и господин де Маникан сейчас придет.
– Разве господин де Маникан знает тайну?
– У де Гиша нет тайн от господина де Маникана.
Д'Артаньян покачал головой.
– Повторяю, никто не присутствовал на поединке, и если только де Маникан не является одним из тех людей, которые вели графа…
– Тес! – прошептал король. – Вот он идет. Останьтесь здесь и слушайте.
– Хорошо, государь, – отвечал мушкетер.
В ту же минуту на пороге показались Маникан и де Сент-Эньян.
Глава 24.
ЗАСАДА
Король сделал знак мушкетеру, а затем де Сент-Эньяну.
Знак был повелительный, и смысл его был:
– Молчите, если дорожите жизнью.
Д'Артаньян, как солдат, отошел в угол. Де Сент-Эньян, как фаворит, прислонился к спинке королевского кресла.
Маникан, выставив вперед правую ногу, приятно улыбнувшись и грациозно протянув белую руку, сделал реверанс. Король ответил ему кивком.
– Добрый вечер, господин де Маникан, – сказал он.
– Ваше величество оказали мне честь, пригласив к себе, – поклонился Маникан.
– Да, чтобы узнать от вас все подробности несчастного случая с графом де Гишем.
– О государь, это очень печально!
– Вы были с ним?
– Не совсем, государь.
– Но вы явились на место происшествия через несколько минут после того, как оно случилось?
– Да, государь, приблизительно через полчаса.
– Где же это несчастье произошло?
– Кажется, государь, это место называется поляной в роще Рошен.
– Да, сборный пункт охотников.
– Совершенно верно, государь.
– Расскажите мне все известные вам подробности несчастного случая, господин де Маникан.
– Может быть, ваше величество уже получили сведения? Я боюсь утомить вас повторением.
– Ничего, не бойтесь.
Маникан осмотрелся кругом. Он увидел только д'Артаньяна, прислонившегося к стене, спокойного, благодушного, доброжелательного, и де Сент-Эньяна, с которым он пришел и который по-прежнему стоял у королевского кресла тоже с очень любезным выражением лица. Поэтому Маникан набрался мужества и проговорил:
– Вашему величеству небезызвестно, что на охоте часто бывают несчастные случаи.
– На охоте?
– Да, государь. Я хочу сказать, когда устраивается засада.
– Вот как! – воскликнул король. – Значит, несчастный случай произошел во время засады?
– Да, государь, – подтвердил Маникан, – разве ваше величество этого не знает?
– Только в самых общих чертах, – скороговоркой сказал король, которому всегда было противно лгать. – Итак, по вашим словам, несчастье произошло во время засады?
– Увы, да, государь!
Король помолчал.
– На какого же зверя была устроена засада? – спросил он.
– На кабана, государь.
– Что это де Гишу вздумалось пойти совершенно одному в засаду на кабана? Ведь это мужицкое занятие и годится самое большее для того, у кого нет, как у маршала де Граммона, собак и доезжачих для приличной охоты.
Маникан пожал плечами.
– Молодость безрассудна, – произнес он наставительно.
– Продолжайте, – приказал король.
– Словом, – повиновался Маникан, еле решаясь говорить и медленно произнося одно слово за другим, как переставляет свои ноги человек, идущий по болоту, – словом, государь, бедный де Гиш пошел в засаду совершенно один.
– Один! Вот так охотник! Разве господин де Гиш не знает, что кабан бросается на охотника?
– Как раз это и случилось, государь.
– А он знал, с кем ему придется иметь дело?
– Да, государь, крестьяне видели зверя на картофельных полях.
– Что же это был за зверь?
– Двухгодовалый кабан.
– В таком случае следовало меня предупредить, сударь, что де Гиш хочет совершить самоубийство. Ведь я видел его на охоте и знаю его искусство. Когда он стреляет в кабана, загнанного собаками, он принимает все предосторожности и стреляет из карабина, а на этот раз он отправился на кабана с простыми пистолетами.
Маникан вздрогнул.
– С пистолетами, прекрасно годящимися для дуэли, но не для охоты на кабана!
– Государь, бывают вещи необъяснимые.
– Вы правы, и происшествие, которое нас интересует, принадлежит к их числу. Продолжайте.
Во время этого рассказа де Сент-Эньян, который, может быть, сделал бы Маникану знак не очень увлекаться, должен был хранить полное бесстрастие под пристальным взглядом короля. Таким образом, он совершенно не мог перемигнуться с Маниканом. Что же касается д'Артаньяна, то статуя Молчания в Афинах была более выразительной и шумной, чем он. Маникан, продолжая идти по избранной дороге, все больше запутывался в сетях.
– Государь, – сказал он, – вероятно, дело было так.
Де Гиш подстерегал кабана.
– Верхом на коне? – спросил король.
– Верхом. Он выстрелил в зверя и промахнулся.
– Какой же он неловкий!
– Зверь бросился на него.
– И убил лошадь?
– Ах, ваше величество знает об этом?
