– Какую отдушину?
– Через отдушину, которая выходит в сад и служит для освещения прохода.
– Ну, а ты, значит?..
– Ну, а я, я слишком толст…
– И?
– Я не мог протиснуться, и меня вытянули обратно за ноги, потому что я преграждал путь другим…
– Но, – воскликнул Шико, лицо которого внезапно озарилось непонятным ликованием, – если ты не мог протиснуться…
– Не мог, хотя и очень старался. Посмотрите на мои плечи, на мою грудь.
– Значит, тот, кто еще толще тебя…
– Кто «тот»?
– О господь мой, – сказал Шико, – коли ты пособишь мне в этом деле, я обещаю поставить тебе отличнейшую свечу. Значит, он тоже не сможет протиснуться?
– Господин Шико…
– Поднимайся же, долгополый!
Монах встал так быстро, как только смог.
– Хорошо! Теперь веди меня к отдушине.
– Куда вам будет угодно, дорогой мой сеньор.
– Иди вперед, несчастный, иди!
Горанфло побежал рысцой со всей доступной ему скоростью, время от времени воздевая к небу руки и сохраняя взятый им аллюр благодаря ударам веревки, которыми подгонял его Шико.
Они пробежали по коридору и выбежали в сад.
– Сюда, – сказал Горанфло, – сюда.
– Беги и молчи, болван.
Горанфло сделал последнее усилие и добежал до густой чащи, откуда слышалось что-то вроде жалобных стонов.
– Там, – сказал он, – там.
И в полном изнеможении шлепнулся задом на траву.
Шико сделал три шага вперед и увидел нечто шевелившееся возле самой земли.
Рядом с этим «нечто», напоминавшим заднюю часть тела того существа, которое Диоген называл двуногим петухом без перьев, валялись шпага и ряса.
Из всего явствовало, что персона, находившаяся в столь неудобном положении, последовательно освобождалась от всех предметов, которые могли увеличить ее толщину, и в данный момент, разоруженная и не облаченная более в рясу, была приведена к своему простейшему состоянию.
И тем не менее все потуги этой персоны исчезнуть полностью были безрезультатны, как в свое время потуги Горанфло.
– Смерть Христова! Святое чрево! Кровь Христова! – восклицал беглец полузадушенным голосом. – Я предпочел бы прорваться через всю гвардию. Ах! Не тяните так сильно, друзья мои, я проскользну потихонечку. Я чувствую, что продвигаюсь: не быстро, но продвигаюсь.
