В дверь постучали, и вошла женщина в красивом платье из серебристой тафты.
– Пора бы тебе очнуться.
– Как я сюда попала? – хрипло спросила Микаэла.
– Так же, как и большинство из нас, – печально усмехнулась молодая женщина. – Схватили на улице. Это не… здесь не слишком уж плохая жизнь. Я сплю на шелке и атласе и ем сколько хочу.
– Я помню только…
– Провал, черный как ночь – так это было?
– Немедленно развяжите меня!
– Если будешь чего-то требовать, нарвешься на побои. Да и не в том ты положении, чтобы требовать. – Она внимательно оглядела разорванное платье и лицо Микаэлы. – Что ты сделала, чтобы… э… настолько разозлить Жан-Пьера?
– Наверное, была недостаточно покладиста.
– Слушайся его, иначе тебе не жить. – Женщина подошла к комоду, налила воды в тазик, достала из встроенного шкафчика полотенце. – Тебе принесли горячей воды.
При мысли, что сможет наконец умыться, Микаэла чуть не застонала.
– Меня зовут Женевьев. Не удивляйся, он дает нам другие имена, поэтому можешь не называть своего. Но почти все называют меня Гвен. – Она развязала веревки, и когда Микаэла села, тревожно отпрянула.
– Я не причиню тебе зла.
– Они так и сказали. – Гвен кивнула на дверь и направилась к выходу. – Пойдем.
– Куда?
– В ванную. Ты, наверное, хорошенькая, но пахнет от тебя не приведи Бог.
Микаэла усмехнулась, продолжая растирать запястья.
– Что он собирается делать?
– Вымыть тебя, Бриджит, потом накормить. Это все, что я знаю.
Микаэла не собиралась отказываться от возможности принять ванну и поесть, ведь для борьбы ей нужны силы. Голова у нее кружилась от слабости, и она ухватилась за дверной косяк.
– Идем, девочка, тебя ждут лепешки, джем и сладкий чай. – Гвен взяла ее за руку и довольно бесцеремонно потянула за собой.
Микаэла не желала, чтобы ее силой волокли навстречу судьбе, поэтому вырвалась и махнула Гвен, чтобы та шла вперед.
– Ну, как хочешь.
Идя по коридору, она заметила вооруженных мужчин в обоих концах длинного прохода и закрытые двери. Охранники, казалось, прочли ее мысли, ибо сразу перекрыли выходы и многозначительно продемонстрировали заряженные пистолеты. Ничего, она дождется благоприятной возможности, а пока главное – найти Диану и выяснить, как отсюда выбраться. Она не может уйти без девочки и жить в мире с собой, зная, что мужчина способен затащить в постель такое юное существо.
До Микаэлы донесся характерный скрип пружин, она споткнулась и ускорила шаг, проходя мимо дверей.
О Господи!
Он собирается превратить ее в проститутку.
Дядя Этвел был бы доволен.
Она услышала доносившиеся из-за портьеры голоса. Нет, она этого не вынесет. Не вынесет. Ее выставляют на аукцион, словно лошадь. Но Гвен считала за честь участвовать в аукционе, устроенном ради нее одной, дескать, она будет нарасхват, станет любовницей какого-нибудь богача, а возможно, и наложницей принца. Микаэла же думала только о бегстве. После мытья ее уже два раза ловили, ноги у нее болели после ударов мадам Гулье. Если они продолжат ее бить, то она не сможет даже сидеть, не говоря уже о том, чтобы лежать на спине.
– Не вынуждай меня волочить тебя, – прошептал ей на ухо Жан-Пьер.
Его высокомерная улыбка заставила Микаэлу ответить на вызов.
– Принуждать женщин для вас привычное занятие, месье?
Угрожающий взгляд напомнил ей, что этот человек безжалостен и способен убить невинного ребенка, чтобы она подчинилась.
– На твоем месте я придержал бы язык, женщина. – Он кивнул в сторону алькова.
– Диана! – вскрикнула Микаэла.
Девочка стояла между двух крепких мужчин, державших ее за руки. Ужас в глазах ребенка и угроза Жан-Пьера сломать шею невинному существу заставили Микаэлу подойти к помосту. Конечно, он все равно мог убить Диану, но ей не хотелось быть тому причиной.
Она гордо выпрямилась, отчего ее пышная грудь обозначилась в низком до неприличия вырезе черного бархатного платья.
– Очень хорошо.
