воля к жизни пересилили отвращение. Он встал и вышел из пещеры. Надо найти дрова для погребального костра. Когда он начал складывать костер, чтобы сжечь останки товарищей, проводив их в Валгаллу, услышал стук копыт. Он выпрямился, выхватил меч и приготовился ждать встречи с врагом, кто бы он ни был. Но появились монахи. В мрачном молчании они приближались к месту битвы.
Питер, казалось, не удивился, увидев его живым.
— Остальные? — спросил он.
— Ты видишь.
— Сожги их.
— Я и хочу.
— Ты нашел Нари?
— Она в пещере.
— Я о ней позабочусь.
Слова Питера вызвали у Рагнора беспокойство.
— Что ты с ней сделаешь? — гневно крикнул он.
— Ее нужно уничтожить.
— Они не убили ее. Возможно, ее забрали, чтобы вытащить нас из укрытия.
Питер его не слушал. Рагнор пошел следом за монахом, схватил его за руку, развернул к себе лицом. И тут невыносимое желание вонзиться в монаха зубами, разорвать его голыми руками охватило Рагнора. Он что есть мочи сжал челюсти, невероятным усилием воли поборов в себе невесть откуда взявшийся кровожадный инстинкт.
— Оставь ее! — приказал он. — Мы сожжем покойников. Монахи принесли еще хворосту, и огромный погребальный костер взметнулся в небо. Рагнор оставался в печали. Глубокая скорбь объяла его, когда в костер бросили тело самого отважного и неистового из них — Гунтера. Они собрали тела по кускам, как смогли. Рагнор не мог найти слова прощания, когда пламя охватило трупы. Монахи читали молитвы на латыни. Ему оставалось лишь надеяться, что молитвы чужому Богу не помешают его товарищам оказаться среди своих собратьев в Валгалле. Запах паленой плоти носился в воздухе, языки пламени взмывали в небо, трещал хворост. Рагнор вдруг схватил Питера за руку.
— Мой брат! Я не нашел его тела. Ты его не видел? Его надо похоронить вместе с остальными…
— Все тела подобраны, — проговорил Питер. — Кроме тела женщины, Нари.
Рагнор кивнул и, когда с похоронами покончили, вернулся в пещеру за Нари. Она зашевелилась и проснулась, посмотрев на него с мрачной серьезностью. Ее трясло, когда она протянула к нему руки.
— Мне было страшно.
— Сейчас с тобой все в порядке.
Я так напугана…
Он обнял ее и покачал, как ребенка.
— Я думал, что ты мертва. Тебя чуть не швырнули в костер, — сказал он ей.
— Но ты спас меня, — улыбнулась Нари. — Ах, Рагнор, во имя спасения моего отца ты все потерял, но мы с тобой построим новый мир, наш мир — один на двоих.
Он усадил ее на коня, и они отправились назад, к церкви у моря. Нари хотела остаться на улице, погреться под солнцем, хотя к тому времени, как они вернулись, уже начало смеркаться.
Она ничего не помнила из событий предыдущей ночи и ничего не могла рассказать людям о врагах.
Питер сидел с Рагнором, слушая, как тот раз за разом пересказывает подробности минувшей битвы.
Монахи принесли еду — птицу, пойманную в лесу. Рагнор ел и никак не мог насытиться, еда не утоляла терзавший его голод. Питер молча наблюдал за ним, и Рагнор видел, что монах не сводит с него глаз. Вновь им овладело желание сожрать монаха живьем.
Они побывали в церкви. Рагнор постоял немного, и вдруг, ни слова не говоря, вышел оттуда. Нари сидела на камне у берега моря, и, к ужасу своему, Рагнор увидел, что на коленях ее покоилось безжизненное тело одного из братьев с прокушенным горлом. Нари подняла глаза на Рагнора. Губы ее были в крови.
Рагнор хотел в ярости отхлестать ее, но вдруг почувствовал, что ему самому мучительно захотелось разделить ее пиршество. Запах крови имел над ним власть, подобной которой он не знал до сих пор. Он оттолкнул Нари, схватил мертвеца и допил его кровь. Насытившись, он, покачиваясь, встал на ноги.
Нари улыбнулась ему.
— Есть, оказывается, еще один мир, мир, которого мы не знали. Мир абсолютной власти, власти более могучей, чем знают люди.
Рагнор рывком поставил ее на ноги.
— Нет, мы не будем так жить. Она отстранилась.
— Ты считаешь себя сильным, так знай: ты слабак! Ты даже не хочешь понять, какой тебе дан дар.
— Дар? Да мы прокляты!
Она подошла к нему вплотную, прильнула к нему.
Тогда помоги мне, помоги.
— Должен быть выход, — пробормотал он и тряхнул головой. — Пошли. — Он вытащил меч из ножен и принес его назад, в церковь.
Нари попятилась у дверей.
— Я не могу… Не могу войти.
— Тогда жди меня здесь.
— Ты намерен нас уничтожить.
— Я намерен подарить нам Валгаллу.
Рагнор вошел в церковь и бросил меч к ногам Питера.
— Прошу тебя! — потребовал он, дрожа всем телом. Голос его напоминал рев. — Отруби мне голову и позаботься о том, чтобы меня превратили в пепел и развеяли над морем. Проклятие, немедленно сделай так! Что до Нари… Ты и о ней позаботишься.
Питер словно не замечал меча, лежавшего у его ног.
— Питер, ты разве не понимаешь, глупец, я только что пил кровь одного из твоих братьев!
Питер покачал головой.
— Посмотри, где ты стоишь. В святой обители Господа. Я видел, как тебе хотелось прокусить мне горло еще днем, когда мы нашли тебя. Я уже знал, что ты больше не один из нас. Но ты тот, кто ты есть, и, даже изменившись, все еще можешь бороться со злом.
— Ты идиот, я и есть зло!
— Ты не мог бы находиться здесь, в доме моего Господа, если бы ты был прав.
Рагнор испустил вопль гнева и вышел из церкви. Он хотел показать Питеру, что он такое, и пошел за Нари, но ее уже не было.
Тупой монах! Он не поверил бы, он не смог бы постичь той агонии, того голода, что рвал его на куски. Рагнор прошагал мимо монахов, спокойно делавших свое дело, монахов, разжигавших костер, рубивших дрова. Он заревел, закричал, потом завыл. Он готов броситься на любого, чтобы выместить свою злобу. Но монахи в неведении своем подставляли ему свои спины и сохраняли непоколебимость.
Он повернулся и пошел в лес, затем побежал…
И когда он бежал, что-то произошло с ним. Он оказался на четвереньках, он стал зверем, могучим зверем, несущимся через кусты и кочки. Затем он замедлил бег.
Впереди на лугу пасся самец оленя. Он прогнулся и начал медленно, крадучись, подбираться к животному, скрываясь в траве. И затем он напал.
Руки его не имели пальцев, лишь когти. Он случайно заметил это и даже не удивился, настолько поглотила его радость охоты, настолько опьянил вкус крови.
А потом…
Снова вышла полная луна. Он встал и снова стал собой. Обхватив голову руками, Рагнор завыл. Слезы не шли. Тело его содрогалось в агонии, и в конце концов он опустился на землю и смотрел на закат солнца, ощущая, как незнакомая, странная сила вливается в него.
Питер нашел его и сел рядом, не боясь ни ночи, ни его, Рагнора.
— Ты должен меня уничтожить, — опять сказал он монаху. — Посмотри, что я сделал.
— Ты съел оленя, — с иронией ответил Питер. — Я и сам не прочь полакомиться мясом.
Рагнор покачал головой.
— Я — один из них, я чудовище.
— Ты должен пойти со мной.
— Куда?
— Назад, в церковь.
Рагнор ошалело посмотрел на монаха. На смену удивлению пришло раздражение и гнев.
— Чтобы я съел еще одного монаха?
Питер молча встал и пошел. Рагнор, ругаясь, пошел следом, не отставая от монаха, но и не обгоняя его. Он словно хотел предупредить его, что способен напасть в любую минуту. Вцепиться в шею… Но Питер ни разу не потрудился обернуться.
На площадке перед церковью, да и везде на развалинах деревни, пахло паленым мясом. Монахи кремировали своих братьев.
В церкви Питер взял Рагнора за руки.
— Сегодня ты прочтешь клятву. Ты поклянешься перед высшими силами.
— Я не верю в твоего Бога.
— Я думаю, ты веришь. Но если ты обратишь свою клятву к единственному истинному Богу, или Аллаху — богу арабов, или Тору, или даже мелким божествам язычников, живших здесь до нас, богам земли и воды, — единый Бог все равно примет твою клятву. Люди дают имена всему сущему. Разные имена. Но от них ничего не меняется. Такова природа человека, так устроен мир. Есть высшие силы, никто не может отрицать их. Есть гром, есть молнии, есть и безмятежный покой. Земля сотрясается, потом успокаивается. Люди воюют, а потом заключают мир. Есть невинность, есть зло. Ты поклянешься так, как я велю тебе, потому что ты мне нужен, потому что ты должен существовать, потому что каждому действию существует противодействие. Мой Бог никогда бы не использовал тебя в иных целях, кроме как для защиты свободной воли людей и для того, чтобы между ними существовали сострадание и сочувствие.
— Ты безумец.
— Считай меня безумцем. Но делай, что я прошу.
Рагнор повторил слова, которые потребовал от него произнести монах.
Закончив, он понял, что монахи вошли в церковь и стояли на коленях.
В ту ночь он лежал в церкви и мучился. Но ночь прошла тихо. Ни криков, ни грома, ни хлопанья крыльев, ни мерзкого свиста. И все же далеко за полночь в самый темный час ночи он почувствовал острое желание выбраться на волю.
Он вышел и остановился у дверей церкви. Питер вышел следом.
— Чего ты хочешь от меня? — с надрывом крикнул он монаху.
— Ты научишься. Ты научишься усмирять себя.
Рагнор ему не поверил.
На закате следующего дня вернулась Нари. Она подошла к нему с опущенной головой, и в глазах ее блестели слезы.
— Помоги мне, они за мной охотятся, хотят меня уничтожить.
— Нас надо уничтожить.
— Нет… Тебе они не причинят вреда. Пожалуйста, позволь мне остаться с тобой. Если возможно… Я должна
