Джаррет.
Брет улыбнулся. Но Дэвид еще не договорил:
— Брет, подожди, послушай меня. Не позволяй Роберту обмануть себя. Ненависть к тебе застилает ему глаза. Он уверен, что если убьет тебя, то станет снова править Дальним островом. Сыновей у него нет, и он не остановится ни перед чем, чтобы очернить тебя перед твоей дочерью и воспитать ее в повиновении себе. Я убежден, милорд, что большинство лаэрдов, даже те, кого он убедил в виновности Аллоры, готовы присягнуть тебе. Они устали от битв и хотят снова жить мирной жизнью. Но Роберт не дает им покоя.
— Спасибо за предупреждение, — кивнул Брет.
— Не выходи на поединок с ним! Джаррет, верни этого благородного дуралея в постель. И поищи мою сестру, она не позволит ему вольничать.
— Слушаюсь, милорд, — сказал Джаррет.
— Подождите! — снова остановил его Дэвид. — Вы должны знать, что меня чуть не убил Дункан. Он, как и Роберт, совсем потерял рассудок.
— Спасибо и за это предупреждение, — сказал Брет.
— Джаррет…
— Понял, милорд. Уложить его в постель. — Джаррет, взвалив на плечо Дэвида, стал подниматься по лестнице, немного пошатываясь под тяжестью молодого воина.
— Ты слышал, что он сказал? — тихо проговорил Аларик.
— Тем не менее я с ним встречусь, — сказал Брет. — Я не могу я трусливо прятаться в стенах крепости, ведь он спит и видит как бы выставить меня в самом неприглядном свете — жестоким убийцей, захватчиком…
— Но Дэвид жив.
— Пограничные лаэрды не поверят мне на слово, отец. А я не могу послать к ним полуживого Дэвида, чтобы доказать свою правоту.
— Ну, не сегодня, так, может быть завтра или послезавтра?
Брет медленно покачал головой:
— Чем дольше это будет продолжаться, тем больше людей погибнет и тем труднее будет установить мир. Он хочет встретиться со мной один на один. За час до заката. Так, чтобы море смыло труп того из нас, кто потерпит поражение в поединке.
— Или чтобы морская вода отрезала тебя от крепости, когда его люди выскочат из засады, чтобы добить тебя общими усилиями.
— Возможно, ты прав, отец, — сказал Брет, устало потирая виски. Потом распрямил плечи и добавил: — В таком случае у меня остается один выход: убить его, прежде чем вода отрежет меня от крепости.
Проснувшись, Аллора с удивлением обнаружила, что она одна. Провела кончиками пальцев по простыне, нахмурила лоб и вскочила с постели. Ее охватило беспокойство. Достав из сундука теплую шерстяную тунику, она надела ее и, не расчесав спутавшиеся после сна волосы, выскочила за дверь и спустилась вниз по лестнице. В зале никого не было, кроме отца Джонатана.
— Где Брет? — встревоженно спросила она.
Отец Джонатан не успел ничего сказать, потому что за него кто-то ответил с верхней площадки лестницы:
— Он ушел биться на песчаную полосу с Робертом. — Аллора быстро оглянулась на звуки голоса. Там стоял Дэвид, тяжело опираясь на плечо Элайзии.
— Дэвид, тебе нельзя вставать! Элайзия…
— Он настоял. Сказал, что иначе доберется туда ползком, — пролепетала растерянная Элайзия. — Он сказал, что должен быть там, чтобы лаэрды увидели, что он жив, и чтобы они узнали от него, что предательский удар нанес ему Дункан.
Аллора, ничего не поняв, тупо смотрела на них.
— Роберт прислал Брету вызов. Хочет встретиться с ним один на один на песчаной полосе за час до заката. Сейчас они, должны быть, уже там, — сказала Элайзия.
— О Господи! — взмолилась Аллора. Пусть Элайзия и Дэвид сами о себе позаботятся, ей сейчас не до них. Она знала, что Роберту нельзя верить.
Аллора выбежала во двор крепости. На крепостной стене столпились воины и внимательно наблюдали за тем, что происходило на песчаной полосе. Взлетев вверх по лестнице, она протиснулась между стражниками, и они, запротестовав было, узнали ее и посторонились, чтобы дать ей место.
На песчаной полосе верхом на конях находились Роберт и Брет.
Примериваясь, они кругами ходили друг возле друга.
Аллора взглянула на небо. Солнце висело совсем низко над горизонтом. До начала прилива оставались считанные минуты. Роберт сделал выпад. Аллора вскрикнула и закрыла глаза.
Ей стало страшно. Но она должна видеть то, что происходит.
Брет парировал первый выпад Роберта. Ее дядя наступал, Брет быстро отбивал каждый удар меча. Роберт помедлил, отыскивая уязвимое место противника. Брет воспользовался моментом и нанес 'удар, выбив из рук противника меч, который отлетел в сторону и вонзился в песок. Роберт от удара кувырком слетел с коня.
Он быстро перекатился несколько раз по песку, надеясь снова схватить меч. Брет — он был в кольчуге, но без шлема — спешился с Аякса и шагнул к нему.
Роберт, жилистый и выносливый, вскочил на ноги и снова ринулся в бой.
И тут Аллора услышала, как дядюшка кому-то громко скомандовал:
— Ко мне! Скорее!
Со стороны леса к песчаной полосе бежала целая группа шотландцев. Они были вооружены мечами, кинжалами и булавами и мчались на помощь Роберту. Аллора поняла коварный замысел Роберта: с той стороны, где находились шотландцы, берег дольше не покрывался водой во время прилива, тогда как место, где находился Брет…
— Нет! — вскрикнула она во весь голос, но ее крик заглушила команда, прозвучавшая с крепостной стены:
— Лучники, пли!
Она взглянула в ту сторону. Там стоял Аларик д’Анлу: высокий, статный — и не спускал глаз с шотландцев приближающихся к его сыну.
Стрелы пропели в воздухе. Послышались крики. Кто-то из бежавших упал, остальные продолжали рваться вперед. Снова раздалась громкая команда Аларика:
— Прицелиться… пли!
Смертоносный ливень стрел обрушился на шотландцев.
Опять послышались крики: одни упали и остались лежать, другие поднялись и с трудом заковыляли вперед, кто-то повернул назад к лесу.
Солнце почти село. Еще немного, и ледяная вода начнет заливать песчаную полосу.
Аллора заметила, как пятеро шотландцев выскочили на песчаную полосу. Двое бросились на Брета. Роберт, получив подкрепление, тоже ринулся в бой. Аллора затаила дыхание.
— Еще раз, лучники! Сократите-ка численность противника! — услышала она команду своего свекра.
«Они знают, что делают, — уговаривала себя Аллора. — Брет много лет отважно сражался бок о бок со своим отцом. Вильгельм недаром пожаловал Брету титул и землю, когда тот был еще очень молод».
На песчаной полосе Брета осаждали сразу несколько человек. Один упал. Меч Брета описал полный круг и уложил одним взмахом еще двоих. Роберт снова бросился на Брета и ударом меча сбил его с ног.
Брет упал на колени, но тут же, пошатываясь, поднялся. Нет, это нужно остановить! Аллора бросилась вниз по лестнице и во дворе столкнулась с Дэвидом и Элайзией.
— Дэвид, ты поедешь со мной! Сможешь взобраться на коня?
— У него откроется рана — начала было Элайзия.
— Твой брат может погибнуть, — грубовато оборвала ее Аллора.
— Я справлюсь, Аллора, — сказал Дэвид.
Аллора опрометью бросилась в конюшню и вывела двух первых попавшихся на глаза коней. Элайзия помогла Дэвиду кое-как сесть на лошадь, Аллора тоже вскочила в седло.
— Ворота закрыты, — сказал Аллоре Дэвид.
— Вижу, — ответила Аллора и звенящим голосом скомандовала: — Откройте ворота!
Ворота не открылись. Она увидела, что с крепостной стены на нее внимательно смотрит свекор.
— Аллора, ты, кажется, должна была спать в главной башне.
— А вы, милорд, кажется, должны были сейчас находиться в Йорке!
— Я должен позаботиться о твоей безопасности…
— А я не смогу жить, если погибнет ваш сын. Поверь те, милорд, мы знаем, что делаем.
— Мы? И этот полумертвый скотт с тобой?
— Да, милорд! Я здесь, — откликнулся Дэвид.
— Прошу вас, откройте ворота, — настойчиво повторила Аллора. — Мы будем держаться на безопасном расстоянии. А Дэвид там нужен, чтобы люди увидели его. Брет сражается один против нескольких человек.
— Да, леди, и он не сдастся.
— Но это не может продолжаться, скоро начнется прилив!
— Откройте ворота! — приказал Аларик. Ворота со скрипом распахнулись.
— Вперед, миледи! — сказал Дэвид. Стиснув зубы и превозмогая боль, он прижал руку к ране на животе и выехал за ворота. Аллора ударила коленями по бокам коня и быстро последовала за ним. Песок под копытами коней уже увлажнялся.
Они приблизились к сражающимся.
— Дядя! — крикнула Аллора в ярости.
Лязг металла прекратился. Брет, тяжело дыша и хватая ртом воздух, остановился, опустив меч. На песке вокруг валялись тела людей — тех, кто явился сюда, чтобы убить его, и кому эта попытка не удалась. Роберт замер на месте в окружении нескольких пограничных лаэрдов.
— Дядя, ты назвал меня предательницей и приговорил за это к смерти, как приговорил к смерти и всех этих людей! Ты обвинил моего мужа в убийстве Дэвида Эдинбургского, однако вот он, Дэвид, — живой, рядом со мной, потому что люди моего мужа-норманна спасли ему жизнь!
— Да, Роберт, — крикнул, собрав все силы, Дэвид, — ты обвинил в убийстве норманна, но ты солгал! Ты обвиняешь других в предательстве, и это тоже ложь. Меня заколол кинжалом и оставил умирать не кто иной, как мой брат Дункан! И сделал он это по твоему приказу. Он нанес удар, когда у меня были связаны за спиной руки, а потом перерезал веревки и когда я потерял сознание, оставил меня умирать.
Воины замерли в молчании. И молчание было зловещим.
— Ты лжешь, приятель! — заорал Роберт. — Ты переметнулся на их сторону!
— Лучше быть с ними, чем с тобой.
