поддержал решение казнить Энни – Кормак сильно подозревал, что он тоже был в числе тех, кто поглядывал на нее с вожделением, – однако он не соглашался с расправой над ребенком. К несчастью, священник оказался трусом и не стал этому препятствовать.
Только один из местных жителей вспомнил молодого лорда, которого Энни называла отцом ребенка. Лорд был крупным, темноволосым мужчиной с весьма отталкивающей внешностью. Этот деревенский житель видел его с Энни, за которой и сам приударял. Если бы он не был сейчас здорово пьян, то едва ли бы так разоткровенничался. К тому же он чувствовал себя виноватым, так как его не было в деревне, когда Энни обвинили в колдовстве и затем казнили, а его жена была одной из тех, кто громче всех требовал ее крови. Кормак подозревал, что теперь этому мужчине жилось крайне непросто.
Войдя в гостиницу, Кормак нахмурился. Сверху доносился какой-то шум, а внизу у лестницы собралась небольшая толпа любопытных. Зная, как здесь относятся к ребенку, которого подобрала Элспет, Кормак с тревогой обнаружил, что шум исходит из их комнаты. Он растолкал зевак и опрометью бросился вверх по лестнице.
– Что здесь происходит? – сурово спросил он хозяина гостиницы, его жену и служанок, стоящих у двери спальни.
– Доркас пришла покормить мальчика, – сказал хозяин, – а эта зверюга не подпускает ее к нему.
Кормак взглянул на полную, тихо плачущую служанку с поцарапанной рукой.
– Почему она решила кормить ребенка?
– Он громко плакал, а ваша жена, похоже, бросила вас. По спине Кормака пробежал холодок, и он, оттолкнув хозяина, ворвался в комнату. На постели возле хнычущего младенца стоял Мадди. Его шерсть была вздыблена, а ободранные уши плотно прижаты к голове. Он грозно рычал. Элспет нигде не было видно.
На мгновение Кормак испугался, что хозяин гостиницы прав и Элспет покинула его. Затем он покачал головой, отбросив эту нелепую, предательскую мысль. Элспет никогда бы добровольно не оставила ребенка и кота. Кроме того, все ее вещи находились в комнате. Постель была смята, стул опрокинут, а окно широко раскрыто. Кормак подошел к нему. Из расспросов местных жителей Кормаку стало ясно, что Элспет похитил сэр Колин.
– Кто-нибудь из вас видел кто увел мою жену? Или, стараясь уберечь свои жалкие души от влияния этого невинного младенца, вы даже не заметили, кто похитил вашу постоялицу? – Кормак осторожно приблизился к все еще настороженному Мадди.
– Мы никого не видели, – сухо ответил хозяин, и его полная жена закивала, поддерживая мужа. – Она просто ушла от вас.
– Нет, ее похитили. – Ласково поглаживая кота, Кормак наконец успокоил его. – Элспет по своей воле никогда бы не оставила ребенка и кота. И если даже я ошибаюсь относительно этих живых существ, то едва ли она могла уйти без своих вещей. В комнате видны также следы борьбы. Доркас, вы могли бы поухаживать за ребенком?
– Да, сэр, но этот кот не подпускает меня к нему.
– Теперь он позволит вам подойти. Просто животное было напугано тем, что здесь произошло. Идите сюда, Доркас.
– Кот явно не любит меня.
– Обещаю вам, что теперь он будет вести себя по-другому. Он успокоился, и, кроме того, я сказал ему, что вас можно не опасаться.
Потребовалось некоторое время, чтобы Доркас решилась подойти к ребенку. Кормак очень беспокоился об Элспет, но прежде всего надо было позаботиться о малыше.
После дополнительных уговоров Доркас наконец прикоснулась к младенцу и облегченно вздохнула, когда Мадди позволил ей сделать это, спокойно сидя и глядя на нее. Мальчик затих, почувствовав ее руки, и Кормак встал, освободив место служанке.
– Ведь правда же он совсем не страшен, этот маленький дьяволенок? – спросил Кормак, глядя, как Доркас меняет ему пеленки.
– Это обыкновенный младенец, – тихо ответила она, беспокойно поглядывая на тех, кто продолжал с опаской толпиться у двери. – Я считала ужасным злодеянием то, что они пытались сделать с ним, но оказалась слишком трусливой, чтобы помешать им или помочь ребенку.
– Не многие из девушек осмелились бы противостоять толпе, жаждущей крови, – сказал Кормак. – Когда вы услышали плач ребенка?
– Примерно час назад.
– Значит, Элспет похитили именно тогда. Я хочу, чтобы вы остались с ребенком.
– То есть вы хотите уехать и оставить здесь это дьявольское отродье? – Последние слова хозяина гостиницы прозвучали как писк, потому что Кормак схватил его за горло и слегка оторвал от пола.
– Я уже вдоволь наслушался этой ерунды. Это обыкновенный ребенок. Младенец. – Кормак отпустил коренастого коротышку так резко, что тот, споткнувшись, припал к своей жене, едва не повалив ее на пол. – Доркас останется здесь и позаботится о ребенке. Если с ним что-нибудь случится, я вернусь и выпушу тебе кишки.
– А что будет, если вы не вернетесь? – спросил хозяин более почтительным тоном. – Мы не можем держать его здесь.
– Я не собираюсь отдавать его вам и вообще оставлять в этой деревне, где полно озверевших безумцев. – Кормак бросил несколько монет на маленький столик у кровати, порадовавшись в душе, что сумел преодолеть свою гордость и взять взаймы у Оуэна немного денег. – Если ни я, ни моя жена не вернемся сюда, отправьте ребенка и кота сэру Бал-фуру Мюррею и леди Молди в Донкойл. Скажите им, что Элспет пожелала оставить малыша в своей семье на воспитание. – Он быстро подошел к хозяину, его полной жене и служанке и, оттеснив их от двери, закрыл ее за собой. – Думаю, вам следует приняться за свою работу. В вашем присутствии здесь больше нет нужды. Советую не мешать Доркас и обеспечить ее всем необходимым.
