Одурманенный запахом женщины и желания, Стил нашел заветное место – вдова застонала и вцепилась ему в плечи, как будто не желала отпускать вовеки. С каждым ее стоном желание разрасталось, он не знал, сколько еше продержится. Извивающееся тело звало его к себе, но он хотел, чтобы ей было хорошо, а для этого надо было ее подготовить. Он не хотел, чтобы у нее остались сожаления.
Она вдруг всхлипнула, изогнулась и вцепилась в коврик. Он даже улыбнулся под маской, довольный эффектом. Она прерывисто вздохнула и обмякла.
Стил встал, нетерпеливо сдернул с себя бриджи. Она потянулась к нему, влажная, горячая.
Ворвавшись в нее, он услышал стон и с удивлением понял, что стон принадлежит ему. В мире нет ничего более фантастичного, чем объятия страстной женщины.
Они двигались как единое существо. Время исчезло, был только ритм, чувство, страсть. Но вот она напряглась, впилась ногтями в его плечи, задержала дыхание. Больше Стил не мог ждать.
– Держи меня!
И он взорвался внутри абсолютно незнакомой ему женщины.
Глава 20
Абигайль чувствовала себя так, будто ожила после смерти. Не хватало воздуха, перед закрытыми глазами плясали звезды. Тело пульсировало, каждый открытый участок горел под пальцами незнакомца в маске.
Абигайль желала, чтобы это состояние никогда не кончалось. Когда она была с джентльменом в маске, улетали все тревоги, оставались только чувства.
Слабый внутренний голос упрекнул ее, что приличная молодая дама не опустится до такого поведения. Но если быть проклятой – значит ощущать то же, что и сейчас, то Абигайль была готова попасть в ад, по крайней мере сейчас.
Стил замычал, отчего у нее по спине прокатилась волна.
– Вы невообразимая… – невнятно сказал он; голос приглушали маска и то обстоятельство, что губы утыкались в ее шею.
– Вы тоже, – пробормотала Абигайль. – Лучше, чем… – Голос сошел на нет.
Он чуть отодвинулся; лицо было близко, но скрыто маской и темнотой.
– Лучше, чем кто?
– Лучше всех, кого я встречала до сих пор.
Он довольно хмыкнул. Вдова добавила:
– Правда, у меня опыт невелик. Я была только с одним мужчиной. – Под вуалью она скорчила гримасу. – И то нечасто.
– Да и я не жеребец, – признался он. – Осложнениям предпочитаю одиночество.
– Я понимаю, женщины могут доставить много осложнений, – улыбнулась она.
– Я не хотел вас обидеть…
– Вы и не обидели. Я просто сказала правду. Женщины склонны все усложнять.
– Но не вы.
– Да, я не хочу делать вещи сложнее, чем они есть. – Цена была слишком высока: ее репутация, работа… Она оттолкнула чувство вины.
Спаситель тяжело дышат, лежа поверх нее. Было хорошо, безопасно, и в то же время он вызывал в ней удивительное возбуждение. Как лорд Стил.
Она была поражена. Отвратительно думать о лорде Стиле, когда в ней еще находится этот незнакомец. Эти двое не имеют между собой ничего общего; от ужаса, что лорд Стил узнает, что она делает, у Абигайль скрутило живот.
– У вас все в порядке?
– Почему вы спрашиваете?
– Вы напряглись. Я сделал вам больно?
Эйфория сменилась пониманием, что лучше бы ей пойти домой, пока наниматель не начал задавать вопросы. Еще нужно успеть помыться – она не может целый день носить на себе запах страсти и влажность в паху. Абигайль положила руку ему на плечо.
– Вообще-то я должна попросить вас подняться. Мне надо идти.
– Простите?
Абигайль не видела его лица, но поняла, что он недоволен. Он отодвинулся.
– Куда это вы так спешите?
В маленькой палатке было темно, она была размером чуть больше комнаты, какая полагается гувернантке. В отличие от ее теперешней спальни, слишком величественной для нее.
Абигайль нахмурилась. Почему она продолжает думать о лорде Стиле и доме? Видимо, потому что знает, что надо спешно вернуться к своим обязанностям – так она объяснила себе.
Она опустила юбки и как смогла поправила одежду.
– Я спросил: куда вы так спешите? – повторил он свой вопрос, и в голосе его послышались раздраженные нотки.
