что моя любовь к тебе гораздо сильнее ненависти к ним.
– Никогда еще не встречал такой глубокой и страстной ненависти, – подытожил Джереми.
Ее улыбка стала еще шире.
– Совершенно верно. А теперь представь себе, насколько глубокой и страстной является моя любовь к тебе.
Джереми откинулся назад и погрузил пальцы в ее густые волосы. Над головой тихо шелестела листва, а чуть поодаль так же умиротворенно журчал ручей.
– Криста! – неожиданно пробормотал он.
– Что?
– Из тебя действительно получилась превосходная жена кавалерийского офицера. – Джереми собрал все свои силы, осторожно повернулся и, заключив ее в объятия, нежно поцеловал в губы. – Я восхищаюсь тобой! – едва слышно шепнул он, засыпая от усталости.
Вскоре он уже крепко спал, прислонившись спиной к дереву.
Криста стояла по колено в воде, предварительно сбросив с себя одежду, и с небывалым усердием терла покрытое пылью и потом тело. Она черпала горстью чистый песок со дна ручья, как это обычно делают команчи. Какой-то шум на берегу потревожил ее покой, и она быстро подняла голову. Ей казалось, что они ушли так далеко вглубь индейской территории, что встретить какого-нибудь незнакомца в этих краях будет просто невозможно.
К счастью, на берегу не оказалось посторонних. Это Джереми проснулся и сбросил с себя одежду, чтобы осмотреть раны.
Изрезанный ножом Парящего Орла, покрытый с ног до головы ссадинами, он, тем не менее, был красив и привлекателен.
Нет, не совсем так. Точнее сказать, сейчас он выглядел даже более привлекательным, чем прежде. А все эти раны скоро заживут и останутся только шрамы, что тоже неплохо. Глядя на них, она будет до конца жизни помнить, чем он жертвовал ради нее.
– Тебе не стоит вставать, – ласково пролепетала Криста, но тот уже поднялся на ноги и осторожно вошел в воду. Солнечный свет ярко отражался от гладкой поверхности ручья, чуть искривляя отражения двух обнаженных людей, чем-то похожих на Адама и Еву. Криста подумала в этот момент, что даже если бы сейчас сюда нагрянули команчи, то, скорее всего не посмели бы нарушить столь впечатляющую идиллию.
Перед ее глазами раскинулся Дикий Запад, чем-то напоминающий библейский Эдем.
Нет, не совсем Эдем. Они не ощущали себя столь же совершенными и безупречными, какими были Адам и Ева. Он весь был изранен и изможден, а она уже не могла скрыть свой с каждым днем увеличивающийся живот. Впрочем, может быть, именно это последнее обстоятельство делало их обоих сейчас особенно прекрасными.
Джереми подошел к жене и, взяв ее за руки, нежно и страстно поцеловал в губы.
– Ты же ранен, – томно шепнула она, закрыв от счастья глаза.
– Нет, нет, сейчас я чувствую себя намного лучше. И вообще наплевать на все эти царапины. Пусть даже все мое тело расползется на куски, но я все равно хочу немедленно заняться с тобой любовью. Причем сделать это по- новому.
– По-новому? – игриво переспросила она.
– Да. Ты будешь все время шептать мне на ухо, что безумно любишь меня, а я буду повторять то же самое, но только не шепотом, а громогласным криком.
– Правда? – недоверчиво заморгала Криста, не препятствуя его страстным поцелуям. – Джереми!
– Что?
– Я люблю тебя…
После беспокойной и чрезвычайно переменчивой осени зима показалась какой-то уж слишком вялой и по-домашнему привычной. Пятого октября им удалось подписать договор с отдельными индейскими племенами, включая команчей. Кристе показалось, что Джереми очень доволен этим обстоятельством, но потом выяснилось, что он не очень-то доверяет этому договору.
– Не думаю, что наша сторона действительно полна решимости выполнять все его условия, – откровенно признался он жене.
Однако в Форт-Джекобсоне, где они провели уже несколько месяцев, пока еще никто не потревожил их мирного существования, если не говорить о некоторых чудесных открытиях. Во-первых, резко изменилось отношение к Кристе всех обитателей форта. Когда она вернулась с мужем из индейского плена, ее встречали как самую настоящую героиню, причем возгласы восхищения раздавались даже из уст стервозной миссис Брукс.
Во- вторых, Роберт Черный Коготь, к счастью, выжил и быстро поправлялся благодаря неустанной помощи Кристы и их нового доктора Реми Монфорта. Доктор Монфорт был гражданским лицом, в течение всей войны находился на индейской территории и гордился тем, что никогда и ни при каких обстоятельствах не становился на ту или иную сторону. Криста не знала толком, так это или нет, но этот открытый голубоглазый парень понравился ей с самого начала.
Когда состояние Джереми и Роберта уже не внушало абсолютно никакой опасности, она решила поделиться с ним своими опасениями относительно будущего ребенка.
– Любая новая жизнь, – глубокомысленно изрек тот, – это неповторимое чудо! На самом деле мы все намного крепче, чем иногда кажемся себе. Сейчас вам остается только ждать, не забивая голову ненужными пустяками. Уверен, что все будет просто превосходно.
И он не ошибся. Однажды утром, как раз в день святого Патрика, Криста проснулась с жуткой болью в спине. Поначалу она никому ничего не сказала, так как Джереми был очень занят подготовкой к встрече с военнослужащими форта, расположенного на границе с Канадой, и ей очень не хотелось отвлекать его от срочных дел, тем более что тревога вполне могла оказаться ложной. Но потом обстоятельства вынудили ее обратиться за помощью. Не долго думая Криста отправилась к Селии, где всегда собирались почти все женщины полка, и все рассказала ей. К этому времени боль стала просто невыносимой.
– Криста Макгоули, – с привычной помпезностью обратилась к ней миссис Брукс, – похоже, у тебя начинаются предродовые схватки!
– Не знаю, что и думать, Мэри, – испуганно промямлила Криста, впервые назвав ее по имени.
Многие женщины стали обращаться к ней по имени с того момента, когда Джереми привез в форт молодого священника, а миссис Брукс научилась доброжелательно улыбаться. Впрочем, некоторые считали, что это произошло под непосредственным влиянием команчей.
– Я никогда еще не рожала, – пошутила Криста, хватаясь обеими руками за спину.
Услышав этот разговор, Клара Дженнингз подскочила как ужаленная, демонстрируя готовность оказать любую посильную помощь. Она тоже изменилась за последнее время и даже стала обучать Натаниеля французскому языку, чего от нее никто не ожидал. Вообще говоря, Натаниелю этот язык был нужен как корове седло, но он согласился на эксперимент исключительно в целях улучшения межрасовых отношений в полку.
– Я сейчас же позову доктора! – решительно объявила Клара, направляясь к двери.
– Нет, нет, не надо! – воспротивилась поначалу Криста. – Это отнимет у него слишком много времени.
– Ничего, Криста, успокойся. Откуда ты знаешь…
– У меня же брат доктор, – напомнила она присутствующим и от боли прикусила губу. – В годы войны он был лучшим хирургом во всей союзной армии. – Последние слова потонули в ее же тихом стоне. Боль в спине становилась все сильнее и сильнее, не давая возможности даже рот раскрыть.
– Боже мой! – воскликнула вслед за ней Селия и тоже вскочила с места, но миссис Брукс уже помчалась за доктором Монфортом.
– Так-так, миссис Макгоули, – с удовлетворением протянула она, – значит, ты уже созрела. Давай, подружка, сейчас как-нибудь доберемся до твоего дома и станем дожидаться доктора, лежа в постели. Кстати, когда ты впервые почувствовала приступ боли?
– Сегодня рано утром. Еще шести не было, но пока…
– Все ясно, – со знанием дела заявил доктор Монфорт после быстрого осмотра. – Роды могут начаться в любую минуту. Ты была очень активной все это время, Криста, много двигалась, а это часто стимулирует предродовые процессы.
– Чем я могу помочь вам? – предложила свои услуги Селия.
– Как чем? Прежде всего, нужно вскипятить немного воды! – приказал тот и подмигнул женщинам. – И еще, может быть, кто-то из вас сбегает за полковником? Это было бы весьма кстати.
Впоследствии доктор Монфорт сообщил ей, что роды прошли довольно быстро, с чем Криста не могла не согласиться, так как сама чувствовала это. Она уже знала, что иногда роды длятся часами, до предела истощая как мать, так и ребенка. И вообще она вела себя молодцом, крепко стиснула зубы и закричала только тогда, когда ребенок уже был на подходе, а боль стала просто нестерпимой.
В эту минуту она услышала над собой тихий ласковый голос мужа. Ему велели подождать перед дверью, но он не выдержал и ворвался в комнату, чтобы поддержать жену в трудную минуту.
– Все нормально, Криста, – тихо шептал он, гладя ее по голове. – Еще немного. Тужься как можно сильнее!
Она вцепилась в его руку и делала все, что ей говорили, но с первого раза, естественно, ничего не получилось. А Монфорт тем временем пристально следил за родами и удовлетворенно хмыкал:
– Все хорошо, Криста, вот уже и головка появилась. Еще немного усилий…
Криста поднатужилась, и вскоре послышался радостный голос Джереми:
– Мальчик!
Она закрыла глаза и попыталась осознать случившееся. Она родила ребенка, своего ребенка, ребенка Джереми! Как это прекрасно! А он в это время осыпал ее поцелуями, счастливо улыбался, вызывая у нее ответную улыбку.
Доктор поднял ребенка и показал его матери. Он был красный, сморщенный, с крохотными кулачками, которыми он отчаянно размахивал. Вся комната мгновенно заполнилась его пронзительным криком.
Джереми снова наклонился к жене и поцеловал ее в лоб, пораженный впечатлением от рождения новой жизни.
– Даже по этому крику можно без труда
