могла бы принести такая жена, как она, но и дает ему свободу заключить брак, которого он заслуживает.
Мойра так погрузилась в свои мысли, что не заметила Мунгана, пока не столкнулась с ним. Она сердито взглянула на него, потирая нос, которым ткнулась в широкую грудь великана. Радостная Уна стояла рядом. Мойра с грустью подумала, зачем судьба с такой настойчивостью ставит перед ней преграды.
– Почему ты не празднуешь с мужем? – спросил Мунган. – Ты можешь вернуться в большой зал с нами.
– Нет. Тэвигу я там не нужна.
– Боишься, что он станет бранить тебя за то, что ты хранила от него тайну?
– А кто-то проговорился?
– Я слышал только об этом. Ты не можешь демонстрировать такие способности и ожидать, что никто не будет о них говорить. Люди, страдания которых ты облегчила, воздавали тебе хвалу. Тебе надо было рассказать Тэвигу.
– Когда скрываешь что-то так долго и упорно, как это делала я, трудно поступить иначе.
– Что ж, теперь нет смысла убегать и пытаться спрятаться. Твоя тайна уже больше не тайна. Идем, я уверен, что Тэвиг тебя ищет.
Мойра вздохнула, понимая, что придется сказать правду. Почему-то не верилось, что Мунган остановит ее – одобряет он ее выбор или нет. Значит, надо уговорить Мунгана молчать об ее уходе. По крайней мере до тех пор, пока не будет поздно ее останавливать. Она с грустью подумала, что, может быть, Тэвиг и не станет искать ее после двойного оскорбления – утаивания от него своего дара и бегства от него во время празднования победы.
– Мунган, ты должен обещать, что ничего не скажешь Тэвигу.
– Да, клянусь. А что такое я не должен рассказывать? Если это по поводу твоего дара, нет смысла сдерживать мой язык. Об этом болтает слишком много народу.
Нет, это не по поводу моей тайны. Я ухожу от Тэвига.
– Уходишь от него? Почему? Тебя ударили по голове и ты лишилась разума? Ты говоришь ерунду.
– Я говорю разумные вещи.
Она коротко изложила основания своего поступка, еле сдержавшись, чтобы не улыбнуться в ответ на его сердитый взгляд.
– Если ты знала все это с самого начала, то почему вышла за него замуж? – потребовал ответа Мунган.
– Чтобы ты прекратил сходить с ума и сделал то, что хотел, – женился на Уне.
Она немного удивилась, когда в ответ на колкое замечание Мунган широко улыбнулся.
– По-моему, ты не такая уж слабая, как я поначалу подумал. Что ж, думаю, ты не права, что уходишь, – добавил он, становясь серьезным, – но не мое дело пытаться остановить тебя. Только не проси меня о помощи.
– Нет, не буду. А тебе не нужно волноваться по поводу крепости с башней, Мунган. Я никогда не отдала бы ее твоим врагам.
– Да я вообще об этом не волновался.
Мойра нахмурилась, когда он удалялся, увлекая за собой озадаченную Уну. Она и сама была слегка озадачена. Спор с Мунганом был слишком коротким. Это вызвало подозрения. Она вспомнила, как часто Тэвиг называл Мунгана хитрецом. Решив, что времени на бегство может не остаться, Мойра поторопилась к конюшне.
Тэвиг нахмурился, надевая чистую рубашку и слушая рассказ Джеймса и Робби о нападении в лесу. Он слушал юношей вполуха, смывая с помощью пажа грязь и кровь после сражения. Когда же они взволнованно рассказали, как Мойра помогла Малькольму, он сел, всем телом напрягшись от неверия и возмущения. Целительные руки? Должно быть, они пьяны.
– Мойра коснулась юноши и забрала его боль? – потребовал он объяснений.
– Да, – ответил Джеймс. – Она положила руки ему на предплечье, и боль покинула его.
– А ты уверен, что она не смазала его какой-нибудь мазью?
– Нет, она уже обработала его рану и перевязала. Мы даже спросили, есть ли у нее дар, она сказала, что да. Правда, Робби?
Его друг кивнул, тонкие светлые волосы упали ему на лицо.
– Я думал, вы знаете, – добавил он менее уверенно.
– Нет, она никогда мне не говорила.
Тэвиг постарался побороть гнев. Его разговор с юношами подслушали, люди торопились рассказать ему о даре Мойры. Пока они рассказывали, Тэвиг вспомнил, как в Крэгмурдане у него удивительно быстро прошла головная боль. Когда он пришел в себя, Мойра мягко прикасалась к его лбу. Он назвал себя дураком, потому что ни тогда, ни позже ни о чем так и не догадался.
Увидев, что к столу приближаются Мунган и Уна, он знаком приказал нескольким воинам освободить для них место. На лице Мунгана было знакомое выражение. Тэвиг помнил его еще с детства. Мунган явно знал что-то интересное, какую-то тайну. Сейчас Тэвиг был уверен, что это как-то связано с Мойрой.
Когда Мунган сел, усадив рядом с собой Уну, Тэвига охватило странное леденящее чувство. Образы, наполнившие сознание, привели его в замешательство. Он стоял на стене Драмдерга и смотрел на себя, скачущего прочь. Чем больше становилось расстояние между двумя Тэвигами, тем большую пустоту он ощущал. Его будто разрывало надвое, его покидала сущность его жизни, фигура на стене становилась
