семейная жизнь!
«Черт!» – подумала Люсинда. Ведь если ей действительно нужна спокойная жизнь, то в первую очередь надо было бы не вспоминать более никогда о поцелуе Роберта…
Наводя кое-какой порядок в комнате, Роберт наткнулся на три музыкальные шкатулки. Взяв их, он вышел в коридор и направился в буфетную, где по утрам обычно завтракала вся семья.
– С добрым утром! – приветствовала его Джорджиана, поднимая голову от тарелки.
– С добрым утром! – ответил Роберт.
Он рад был видеть Джорджиану и даже в последние дни искал встречи с ней. Но кроме нее в буфетной сидел еще и Тристан. Гм-м… Роберт, возможно, и не отказался бы от помощи, но только не от этого своего братца.
– Что ты там принес? – спросил его Тристан.
– Так, ничего! – буркнул Роберт. – Вы уже заканчиваете завтрак?
Тристан резким движением отодвинул от себя тарелку:
– Закончили. Тебе что-то надо?
– Мне надо, чтобы ты вышел.
– Вышел?
– Да.
– Ладно уж, выйди на минутку. – Виконтесса похлопала его по руке.
Тристан побледнел и медленно поднялся из-за стола.
– Значит, вот как? – произнес он мрачно. – Полная и бесцеремонная отставка?!
– До свидания! – Джорджиана натянуто рассмеялась.
Тристан обернулся к слугам, стоявшим подле окна, и процедил сквозь зубы:
– Чего вы тут стоите? Если мне предлагается уйти, то вам и подавно!
Слуги, поклонившись, вышли, пропустив перед собой хозяина.
– Итак, что я могу для вас сделать? – спросила Джорджиана Роберта, когда дверь за Тристаном закрылась.
Роберт тяжело вздохнул и поставил на стол музыкальные шкатулки.
– Я хотел бы убедиться, могу ли танцевать не как увалень. Вот здесь, в этих шкатулках, записаны вальс и два народных танца. – Он открыл все три коробки.
– Мне кажется, лучше нам перейти в утреннюю гостиную, – предложила Джорджиана. – Остальные члены семьи еще не завтракали, а потому скоро появятся здесь. Я не хочу, чтобы они нам мешали или, Боже упаси, делали какие-либо замечания!
Они вышли в холл, чуть не наткнувшись на задержавшегося там Тристана, и тут же перед ними возник Эдвард.
– Куда это вы идете? – подозрительно спросил он.
– Вымыть руки, – ответила Джорджиана. – А ты отправляйся завтракать!
Они быстро прошли в утреннюю гостиную, которая, по счастью, оказалась незанятой. Джорджиана плотно закрыла дверь и заперла ее изнутри, Роберт разместил шкатулки на подоконнике и открыл их.
– Должен признаться, – обратился он к Джорджиане, – что я толком не знаю, смогу ли…
– Никаких отговорок! Начнем с вальса. – Включив первую шкатулку, Джорджиана стала в нужную позицию и выжидающе посмотрела на партнера.
Набрав в грудь побольше воздуха, Роберт взял правой рукой ладонь Джорджианы, а левой обнял ее, в то время как она, ободряюще улыбнувшись Роберту, положила свободную ладонь на его плечо.
Джорджиана почувствовала тепло тела Роберта, и это ощущение наполнило ее радостью уверенной в себе женщины. Он же невольно испытал дрожь в коленях и, задыхаясь, попытался отстраниться от нее.
Джорджиана с удивлением посмотрела на своего незадачливого партнера:
– Что случилось, Роберт?
– Извините! – проговорил он дрожащим голосом, пятясь к двери. – Но я, кажется, совершил ошибку!
– Вовсе нет! – рассмеялась Джорджиана. – Вы поступили совершенно правильно. Если вы еще раз захотите попрактиковаться в танцах, дайте мне знать, и мы встретимся в этом зале.
В свою спальню Роберт вернулся в состоянии, близком к обморочному. Захлопнув дверь, он некоторое время неподвижно стоял посреди комнаты, а затем начал бегать из угла в угол, нервно сжимая и разжимая пальцы рук.
«Успокойся! Успокойся же!» – твердил он себе, пытаясь отогнать какой-то образ.
Но это не был образ женщины, с которой он только что делал попытку потанцевать. В мыслях перед ним стояла Люсинда…
– Что, черт побери, ты с ним сделала? – в волнении воскликнул Тристан, суетясь перед закрытой дверью спальни Роберта.
