Отпустите!
Мануэль двинул ногой, едва не попав громиле в самое его уязвимое место. Тот взревел, выругался и изо всех сил встряхнул мальчишку.
— Хосе, беги за шерифом! Скорее! — приказала Эви, не оглядываясь и точно зная, что младший брат Мануэля стоит у нее за спиной. Вспомнив о сковороде, она погрозила ею громиле. — Сию же минуту отпустите его! Если он украл ваши деньги, шериф решит, что с ним делать. Вы же не имели никакого права к нему прикасаться!
— Я не брал его денег, миссис Пейтон! Клянусь, не брал! — вновь крикнул Мануэль. Он изо всех сил крепился, но в глазах его блестели слезы.
— Пейтон? Ты дочка Пейтона? Где этот негодяй? Я столько лет пытаюсь напасть на его след! — Громила как будто забыл на мгновение о своей жертве и устремил яростный взгляд на стоявшую перед ним хрупкую женщину.
Эви никак не ожидала подобного поворота и в первую минуту опешила. Ей очень хотелось узнать побольше о человеке по фамилии Пейтон, но то, что этот зверь обратил всю свою ярость на нее, пугало. Впрочем, страх за Мануэля пересилил.
— Я ни слова вам не скажу до тех пор, пока вы не поставите мальчика на землю, сэр. Я требую, чтобы вы его отпустили. Как вам не стыдно, такому большому, набрасываться на ребенка!
Лучше бы она этого не говорила. Лысый здоровяк вспомнил о Мануэле и, резко перевернув его вниз головой, стал трясти. Мальчишка отчаянно завизжал, а Эви устремилась к обидчику и изо всех сил ударила его сковородой в широкую грудь. Тот взревел и отмахнулся от Эви огромным кулачищем, как от мухи.
Щелчок шестизарядного револьвера потонул в общем шуме, но вслед за этим раздался спокойный и громкий мужской голос, на который нельзя было не обратить внимания:
— Теперь, пожалуйста, аккуратно поставьте мальчишку на землю, мистер, и обернитесь ко мне. А если выяснится, что вы нанесли леди травму, лучше сразу доставайте свою пушку.
Эви удалось увернуться от удара лысого громилы, но при этом она едва не потеряла равновесие. С трудом удержавшись на ногах, она обернулась на говорившего, и глаза ее широко раскрылись.
Это был Тайлер.
Глава 21
Эви на несколько мгновении утратила дар речи, но не способность думать. В следующую секунду она поступила так, как поступила бы на ее месте любая здравомыслящая женщина, увидев, что ее мужу угрожает смертельная опасность.
Эви закричала.
Громила отпустил Мануэля, но, прежде чем его рука успела прикоснуться к кобуре с револьвером, Эви изо всех сил ударила по ней сковородой. Лысый охнул и обернулся на нее, но тут к нему подскочил сзади Тайлер и сделал согнутой рукой «стальной зажим» на его толстой шее. Тогда Эви нанесла сковородой второй удар, целясь громиле в коленную чашечку.
Взревев от боли и ярости, он повалился на землю и увлек за собой Тайлера. Оказавшись сверху, тот упер ему колено в спину и заломил руки.
— Только не убейте его, Тайлер, — уже спокойным голосом проговорила Эви. — Он утверждает, что у него украли деньги. Я послала Хосе за шерифом.
Она поискала глазами Мануэля, но тот уже забыл о своих помятых костях. Прыгая вокруг поверженного врага, он злорадно смеялся и выкрикивал в его адрес свои детские угрозы. И лишь натолкнувшись на строгий взгляд Эви, мальчишка остановился.
— Почему он решил, что именно ты украл у него деньги? — спокойно спросила она.
— Черт возьми, Эви, неужели это сейчас самое главное?! — раздраженно крикнул Тайлер, обернувшись к ней через плечо. — Забери у него револьвер, мне надоело валяться с ним в пыли!
Вокруг стали собираться люди. В основном это были оказавшиеся поблизости местные хозяйки, которые ходили за покупками. Но среди них Эви увидела и кое-кого из мужчин. Один из клерков топтался в сторонке, щелкая своими подтяжками и спокойно наблюдая за происходившим. Прибежал на шум и Фил из гостиницы. Но бросаться Тайлеру на помощь они явно не торопились. И только после того как Эви, нагнувшись, забрала у громилы револьвер, они подскочили и схватили чуть успокоившегося здоровяка за руки, дав Тайлеру возможность подняться и отряхнуться.
К тому времени, когда сквозь толпу к месту действия наконец протолкался шериф, Тайлер уже привел себя в порядок. Он поправил галстук, вытянул смявшиеся манжеты сорочки и проверил все пуговицы на своей дорогой парчовой жилетке Одновременно он не переставал метать острые взгляды в сторону Эви.
Но девушку в ту минуту больше волновал пострадавший мальчишка. Когда же он попытался улизнуть, Эви схватила его за воротник и развернула к себе:
— А теперь, Мануэль, выкладывай всю правду. Если ты не трогал его денег, почему же он тогда подумал именно на тебя?
— Потому что я отщепенец! — зло и с обидой в голосе выкрикнул мальчишка. — Чуть что не так, все сразу показывают на меня пальцем!
— Отщепенец? — недоуменно переспросила Эви и обратила вопросительный взгляд на Тайлера. Тот лишь пожал плечами.
Тут-то шериф и решил вмешаться в разговор. Выйдя вперед, он пояснил Эви.
— Отщепенец — значит мексиканец. В наших местах их за людей не держат. Так уж сложилось, миссис Пейтон. Во время войны мексиканцы заработали себе репутацию лживых и изворотливых негодяев, которые стреляли в человека, стоило тому только повернуться спиной. Кое-кто у нас считает, что они даже хуже краснокожих дьяволов.
«Краснокожие дьяволы — это, как я понимаю, индейцы», — подумала Эви.
Вздохнув, она вновь бросила взгляд на Тайлера. Тот неодобрительно морщился. Она не поняла этой его гримасы. То ли он осуждал местные предрассудки, то ли ее. Оправившись от растерянности, Эви повернулась к шерифу и очаровательно улыбнулась.
— Мой отец был испанских кровей, мистер Пауэл, значит, меня тоже следует называть отщепенкой, не так ли? Но ведь я школьная учительница. Мануэль, — уже совсем другим тоном обратилась она к мальчику, который тут же подбежал к ней, — в свои одиннадцать лет ты уже большой сорвиголова, но никак не отщепенец. А если вдруг кто-нибудь еще хоть раз назовет тебя так, я разрешаю тебе ударить его за это разок туда, где всего больнее. А потом еще раз. За меня. Ты понял?
Мануэль посмотрел на нее как на умалишенную, но вместе с тем живо закивал. Толпа тоже ошарашенно притихла, разглядывая полную чувства собственного достоинства красивую учительницу в дорогом платье. Локоны каштановых волос сбегали вниз по ее тонкой белой шее, на губах играла мягкая спокойная улыбка. Нет, никому бы и в голову не пришло предположить, что в роду этой благородной леди могли быть мексиканцы. Люди непонимающе стали переглядываться между собой.
Только одному Тайлеру было все ясно, ибо уж кто-кто, а он-то отлично знал, как Эви умеет врать. «Мексиканской и испанской крови в ней не больше, чем во мне, но ложь ее пришлась весьма кстати», — подумал он, обратив внимание на то, как относительно мягко шериф стал расспрашивать Мануэля об обстоятельствах случившегося.
— Я был на конюшне, — оправдывался мальчишка. — Она раньше принадлежала моему папе, и Том разрешает мне там иногда подрабатывать. Но я не брал ничьих денег!
Шериф обернулся на лысого громилу, которого все еще держали за руки Фил и молодой клерк. В глазах его горела ярость, но обращена она была отнюдь не на Мануэля и не на тех, кто держал его, а на Тайлера и Эви.
— Где ты держал свои деньги и когда видел их в последний раз? — спросил его шериф.
— Они были в моей седельной сумке, и последний раз я видел их, когда клал туда. Сумка осталась вместе с лошадью на конюшне, когда я решил заглянуть в салун. Я не собираюсь подавать в суд на этого пацана, пусть только вернет украденное!
— Выверни свои карманы, — сказала Эви. Просьба ее прозвучала довольно глупо, ибо брючки на Мануэле были по меньшей мере на два размера меньше и всем было видно, что никакого кошелька при нем нет, но другого способа доказать шерифу невиновность мальчика она не придумала.
Мальчик сделал, как ему велели, и толпа одобрительно загудела. В карманах, кроме перочинного ножика и мраморного шарика, ничего не оказалось.
Шериф взглянул на Эви и Тайлера:
— Вы хотите подать в суд на этого мистера за нападение?
Эви услышала, как Тайлер скрипнул зубами. «Он вспомнил, как этот человек пытался меня ударить. Но ведь я увернулась». Взяв Тайлера за руку, она сказала:
— Я думаю, мы в расчете. Подавать в суд мы ни на кого не будем. Может быть, стоит помочь этому человеку и поискать в конюшне пропавшие деньги?
Фил и клерк отпустили здоровяка, и тот, не сказав ни слова, ушел на конюшню. За ним последовало несколько человек. Всем хотелось найти деньги. Эви смотрела вслед удалявшемуся громиле почти с сожалением. Ему было что-то известно о человеке по фамилии Пейтон, которую никак нельзя было назвать распространенной. Эви всегда интересовало, откуда она у нее взялась. Может быть, в ней заложен какой-то скрытый смысл, ключ к разгадке тайны ее появления на свет?
Тайлер поймал ее взгляд, крякнул и, взяв за руку, повел прочь.
— Испанских кровей, говоришь? Черт возьми, Эви, нельзя же так откровенно врать! Если ты будешь и дальше продолжать в том же духе, скоро люди вообще перестанут тебе верить.
— Попридержите язык, Тайлер. Я не хочу, чтобы дети научились от вас богохульству, — тихо проговорила Эви, заметив пробежавших рядом Мануэля и Хосе
Оставалась, правда, надежда на то, что их дядя получил
