бесцеремонно, как вчера вечером, он просто не может повернуться к ней спиной.

– Ты действительно думаешь, что все так и есть? – спросила она, поднимая залитое слезами лицо.

–  Да, – убежденно ответила я. – Но дети без вас уже почти две недели. Думаю, пора отправляться обратно в Темплас-Уэй.

– И я так думаю, – с радостью согласилась Мэри. – Только я не хотела уезжать до твоего приезда. Я уже начала думать, что случилось что-то плохое…

– Ничего плохого, – улыбнулась я. – Я чувствую себя прекрасно – физически, психически и эмоционально. Просто иди к Тому и скажи ему, что пора возвращаться домой.

– Ты совершенно права. – Она вытерла глаза. – Я так подавлена, потому что здесь нет моих детей. Розалинда не хочет причинить мне зло, а Том никогда не будет ничего скрывать от меня…

– Тогда иди и начинай собирать вещи. – Я улыбнулась ей. – И не принимай «нет» в качестве ответа.

– Если мы уедем сейчас, то не сможем познакомиться с Джонатаном.

– Мэри, я выхожу замуж за этого человека. У тебя будет масса времени, чтобы познакомиться и узнать Джонатана, когда мы будем жить в Англии.

– Вы поселитесь в Темплас- Уэй?

– Не знаю. Я не знаю, где живет Джонатан. Но где бы мы ни жили, мы все равно будем часто видеться.

– Я чувствую себя такой глупой. – Мэри улыбнулась. – Вот так плакать и думать, что Том может мне изменить… Но ты же никому об этом не расскажешь, Дженни? Я чувствую себя так, как будто предала его.

– Не будь дурочкой. Конечно же, я никому ничего не скажу. – Здесь никому не нужно ничего рассказывать – прошлым вечером лицо Мэри выдало ее мысли всем, у кого было достаточно желания их узнать. Вероятно, в эти минуты тетя Гарриет читает Розалинде нотацию по поводу ее поведения.

– Думаю, Майлз скоро уедет обратно в Штаты, – задумчиво протянула Мэри. – Это означает, что здесь останетесь только тетя Гарриет, Фил и ты.

– И Джонатан.

– И Джонатан, – улыбнувшись, повторила она без прежнего страдания.

– Но ведь все это не имеет значения, верно? Судя по тому, что сказал Фил, Розалинда не нуждается в слишком большой компании.

– Это так, но она нуждается в друзьях, – нахмурившись, возразила Мэри. – Видишь ли, перед тем как Гарольд привез ее сюда, у нее был нервный срыв.

– Ты шутишь?

– Нет. Это было ужасно. Тебе никто ничего не говорил, потому что не хотели доставлять тебе лишнее беспокойство, но теперь ты в полном порядке и, если собираешься остаться здесь, должна знать о том, что случилось.

– Значит, поэтому тетя Гарриет так плохо выглядит?

– Да. Розалинда снималась в фильме на юге Франции, и мы не ожидали увидеть ее раньше чем месяца через два, но она неожиданно вернулась домой – без всякой косметики, с черными кругами под глазами. Она не хотела никого видеть, заперлась в спальне и не выходила оттуда. Тетя Гарриет пыталась поговорить с ней, но ничего не добилась, а потом набросилась на Гарольда, который что-то невнятно бубнил насчет того, что Розалинде нездоровится, что у нее легкий грипп и тому подобное. Тетя Гарриет заявила, что он ее не проведет, и потребовала рассказать, что случилось. Она, когда захочет, может быть очень настойчивой. Гарольд сдался и рассказал, что Розалинда постоянно получала анонимные письма и больше не смогла вынести напряжения. Тетя Гарриет снова вернулась наверх и, не получив от Розалинды ответа, велела Гарольду выломать дверь. Он, как обычно, пришел в замешательство и сказал, что Розалинде это не понравится, но тетя Гарриет была настроена решительно. Она объявила, что знает свою племянницу лучше, чем он, очевидно, знает свою жену, и что если он немедленно не выломает дверь, она позвонит и вызовет полицию.

– И?

– Розалинда была без сознания. Там валялся пустой пузырек от таблеток снотворного, стояла наполовину пустая бутылка виски и лежала записка, адресованная Гарольду.

– О Господи. – Я как оглушенная смотрела на Мэри.

– Пришел доктор Роджер, и ее сразу увезли в местную клинику. Как это не просочилось в газеты, до сих пор не могу понять. Через двадцать четыре часа Розалинда вернулась домой и сказала, что это была просто глупая случайность. Узнав, что Гарольд рассказал о письмах тете Гарриет и мне, она разозлилась на него, а когда тетя Гарриет попросила взглянуть на одно из них, сказала, что уничтожала их, как только они приходили, и что в них не было ничего важного, а то, что произошло, лишь досадная случайность: она выпила лишнего и просто по ошибке приняла слишком много таблеток.

– Но тетя Гарриет ей не поверила?

– Нет. И я тоже не поверила, – откровенно призналась Мэри. – Я была там и видела пустой пузырек. И еще там лежала записка.

– И что в ней говорилось?

– Гарольд сказал, что в ней просто было напоминание о том, что в тот вечер они собирались к кому-то на обед, – пожала плечами Мэри. – Никто, кроме него, не читал записки. Пока мы ждали в клинике, тетя Гарриет попросила разрешения взглянуть на записку, но Гарольд ответил, что выбросил ее.

– Фил все это знает?

– Нет. Он знает, что Розалинда здесь для того, чтобы отдохнуть, и что у нее не в порядке нервы, а больше ничего.

– А Майлз?

– Не думаю. Он хочет, чтобы она играла главную роль в этом новом фильме. Если бы он знал, что она на грани самоубийства, он так же, как и все остальные, захотел бы, чтобы она отдохнула.

– У них еще продолжается любовная связь?

– Я не знаю. – Мэри помрачнела. – Если да, то они очень тщательно ее скрывают. Ты думаешь, Розалинда не рассказала бы ему о письмах? А я уверена, что она этого не сделала.

Я налила себе еще чашечку кофе, чувствуя, что мне отчаянно необходимо взбодриться.

– Что же было в тех письмах, что подтолкнуло такого человека, как Розалинда, к самоубийству? Если бы это рассказал мне кто-нибудь другой, а не ты, Мэри, я бы не поверила.

– Я не знаю, но думаю, тетя Гарриет что-то подозревает. У нее был долгий разговор с Розалиндой, и она – единственный человек, которому Розалинда считает недопустимым лгать.

– Почти, но не совсем, – заметила я, вспомнив пару случаев из детства. – Письма приходят и до сих пор?

– О нет. – Мэри, казалось, удивилась. – Это совершенно невозможно. Никто не знает, где она.

– А если они и приходили бы, то Розалинда ничего бы о них не знала, потому что и Гарольд, и тетя Гарриет стоят на страже.

– Наверное, нам следует остаться, – снова забеспокоилась Мэри. – Мы у нее единственные друзья…

– Детям ты нужна больше, чем Розалинде, – убежденно сказала я, вспомнив прошлый вечер и полные обожания взгляды Тома. Чем скорее Мэри и Том вернутся в Темплас-Уэй, к семейной жизни, тем лучше.

– Я говорила тебе, что учу Хелен читать? – спросила Мэри, подумав о детях. – Тимоти уже вполне уверенно ходит. Он гораздо общительнее, чем Хелен…

Я издавала подобающие звуки восхищения, но мысли мои были далеко – с письмами, такими устрашающими, что Розалинда пыталась покончить с жизнью. Интересно, что же в них такого содержалось?

Глава 9

– А вот и Том! – вдруг воскликнула Мэри. – Он собирается прогуляться по берегу, и если я потороплюсь, то смогу его догнать.

– Тогда поторопись. Для тебя это отличная возможность побыть с ним наедине.

– Ты правда не возражаешь, если я тебя оставлю? Я могу поговорить с Томом вечером…

– Не глупи. Иди сейчас. Ну, пока.

– Ты прелесть. – Она быстро поцеловала меня и побежала вниз по винтовой лестнице, словно в этот момент решалась ее жизнь.

Я вытащила из дорожной сумки тенниску и джинсы, а потом, выйдя на крошечный балкон, чтобы расчесать волосы, увидела вдалеке Мэри, которая пробиралась по песчаным дюнам вниз, на берег; Том был уже так далеко, что его с трудом можно было рассмотреть. Одетая в простые шерстяные свитер и юбку Мэри выглядела в точности так, как местные португальские женщины. Я надеялась, что Том Фаррар не так околдован Розалиндой, как это выглядело со стороны. А если это действительно так и он не согласится уехать из Офира, то он больший дурак, чем я могла бы подумать.

– Привет! Кто-нибудь дома? – раздался снизу голос Майлза.

– Подожди минуту. – Я постаралась, чтобы в моем голосе не прозвучало раздражение. Двери виллы не запирались и оставались постоянно открытыми. Неудивительно, что Мэри с такой радостью убежала, получив возможность повидаться со своим любимым Томом без посторонних глаз.

В ярком утреннем свете улыбка Майлза была точно такой же, как при свете свечей за обеденным столом, – теплой и глубоко интимной, как будто у нас с ним есть общий секрет, которого другие не знают.

– Я подумал, может, ты захочешь прогуляться верхом. В местной конюшне у Розалинды есть четыре собственных жеребца.

– Нет. Спасибо за предложение, но я очень давно не виделась с Розалиндой и с остальными. У меня масса сплетен, которые нужно обсудить.

– На это может уйти немало времени. – Он широко улыбнулся и слегка приподнял брови.

– Да, это точно, – сухо откликнулась я.

Он обладал вульгарной красотой и врожденной развязностью, которая отлично служила ему в маленьких киноролях пиратов и разбойников, и даже сейчас у него под длинными вьющимися волосами поблескивала маленькая сережка в левом ухе. Его последняя роль в фильме, в котором Розалинда играла героиню, была самой большой. Пламя страсти разгорелось у них на экране так же бурно, как и вне его, надо сказать, с огромным финансовым успехом для студии. И я вполне могу понять стремление Майлза к тому, чтобы Розалинда согласилась на роль царицы Савской. Если будет выбрана другая актриса, студия вполне может пересмотреть свое решение

Вы читаете Вспышка страсти
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату