Вариан обернулся и взглянул на Джульетту. Она стояла недалеко от них, и губы у нее дрожали от сдерживаемого смеха. Увидев отца и дочь вместе, Вариан заметил, что Джульетта унаследовала от отца не только необычный серебристо-голубой цвет глаз.
— Его величество посылает вам привет.
— Не сомневаюсь.
Герцог подождал, но поскольку никто не подумал представить его, то он сделал это сам:
— Вариан Сент-Клер к вашим услугам, сэр.
Он склонился в вежливом поклоне. Джульетта подошла и взяла отца под руку.
— Сент-Клер очень скромен, отец, — сказала она. — Он настоящий герцог. Член палаты лордов, если я правильно понимаю, которого король послал, чтобы он топнул своей благородной ножкой и потребовал от вас прекратить грабежи на испанских торговых путях.
Симон криво ухмыльнулся:
— Не думаю, что нас это очень удивит. Когда это было?
Месяца четыре или пять назад? Один королевский посланец уже уговаривал нас свернуть с этого преступного пути.
Он помолчал, разглядывая грубый шов у корней волос и царапины на лице Вариана.
— Надеюсь, ты не слишком жестоко обошлась с бедным парнем?
— Клянусь, нет, отец. Я была сама доброта. Я его кормила и одевала, даже предложила разделить со мной постель.
Данте выразительно посмотрел на обоих. Вариан возмущенно воскликнул: , — Уверяю вас, граф, между нами не произошло ничего предосудительного! Это просто…
Симон поднял руку:
— Пожалуйста, не называйте меня графом. Если бы вы попытались совершить что-либо предосудительное, то, думаю, она раскроила бы вам не только череп. А-а, вот и Джонни Бой с напитками. Вы присоединитесь ко мне? Давайте выпьем за благополучное возвращение нашей «Железной розы».
Не дожидаясь ответа, Симон Данте взял протянутый Джонни бокал, мальчик зачерпнул ковшом из ведра и наполнил его. Потом плеснул немного в другой бокал и предложил его Вариану. Симон чокнулся с дочерью, дожидаясь, пока англичанин последует его примеру.
Вариан церемонно произнес:
— За доблесть «Железной розы», за храбрость ее капитана и команды.
— Хорошо сказано, — одобрил Данте и выпил.
— Относительно того, что привело меня сюда, капитан Данте…
Пират Волк снова поднял руку, призывая его замолчать.
— Все дела, заинтересуют они меня или нет, мы обсудим в другое, более подходящее время.
— Капитан, но это дело очень важное и срочное. Любое промедление может привести к серьезным последствиям для вас и для ваших товарищей здесь, в Карибском море.
Данте взглянул на Джульетту, которая только пожала плечами:
— Герцог не соизволил мне ничего сообщить.
— Значит, дело не такое срочное и важное, как вы утверждаете.
— Его величество и первый министр настоятельно просили меня передать вам этот указ при первой же возможности.
— Указ? — Симон Данте посмотрел на палубу, как бы желая удостовериться, что Вариан не топает ногой. — Вы уже достаточно долго ждали возможности выполнить свое обещание королю, Сент-Клер, так что еще день-другой ничего не изменят. Кроме того, сэр, вы в другом полушарии, а здесь все происходит гораздо медленнее, чем в кабинетах Уайтхолла. Успокойтесь. Наслаждайтесь нашим прекрасным тропическим воздухом. Как гость моей дочери вы можете сойти на берег и остаться под ее покровительством. Но не упоминайте о короле и не думайте, что это вам поможет. Мы слишком далеко от двора. И капризы слюнявых миротворцев здесь имеют мало веса. — Он отдал бокал Джону и обнял Джульетту за талию. — Ну а сейчас, дочка, тебе, без сомнения, есть что рассказать нам и чем похвастать, так что твои братья лопнут от зависти. Или сначала сойдем на берег? Там мы сможем выпить как следует, не боясь утонуть по дороге в постель. Да, пока я не забыл… Мистер Келли!
Плотник так поспешно обернулся на его зов, что сильно треснулся головой о рангоут. Глаза у него закосили, и он помотал головой, прежде чем пришел в себя.
— Да, капитан?
— Ты не забыл, зачем «Железную розу» отправили в море?
Ног поскреб щетину на подбородке, пытаясь вспомнить.
— Нет, капитан! Это просто чудо! Мы ее испытали на скорости в шесть, восемь и двенадцать узлов. А какие плавные повороты она делает! В шторм скакала как лихая наездница.
Данте кивнул и обратился к Вариану:
— Вот это действительно важное дело. Новая конструкция руля, позволяющая увеличить скорость, лучше управлять судном в плохую погоду и обеспечить устойчивость при поворотах. Когда вы сможете оснастить таким рулем остальные суда. Ног?
Плотник потеребил свой вихор:
— Капитан Джульетта велела мне разобрать «испанца», но как только я буду готов… понадобится недели две, не меньше, на все три корабля… но если вы хотите их оснащать одновременно, то тогда, может, около недели.
— Я подумаю. А пока, — Симон Данте сжал плечо дочери, — мы отпразднуем кое-что другое. Вы все отлично справились со своими задачами. Теперь ты будешь строить все корабли, и пусть мистер Питт поостережется.
— Мистер Питт не поднялся на борт? — спросила Джульетта, только теперь заметившая отсутствие Джеффри Питта, — Боюсь, ему пришлось задержаться. Еще один мальчик вчера появился на свет.
Джульетта широко улыбнулась:
— Черт, это уже восьмой или девятый?
— Девять мальчиков, четыре девочки. Я собираюсь почаще отправлять его в море. А то, кажется, у него слишком много свободного времени. Ну, хватит об этом. Сегодня мы отпразднуем захват самой крупной добычи, — он повысил голос так, что его было слышно от носа до кормы, — самой отважной командой на Карибах!
Матросы разразились громкими радостными криками, затопали ногами. Это была щедрая похвала из уст самого Пирата Волка. Многие даже прослезились от радости. Приветственные крики провожали Симона Данте до трапа, где его ждали Изабелла, Гейбриел и вымокший насквозь Джонас. Наказав Джульетте долго не задерживаться, Симон с семейством спустился в ожидавший баркас, и они отправились к берегу, чтобы подготовиться к большому празднику.
Когда баркас отошел достаточно далеко от «Железной розы», Изабелла прислонилась к плечу мужа и облегченно вздохнула:
— Господи, Симон! Что мы с тобой натворили?
Он едва расслышал ее шепот за шумом воды под килем:
— Что ты имеешь в виду, любимая?
— Мы оба толкнули ее на этот путь, хотя признаю, что моей вины тут больше, чем твоей. Ты собирался отправить ее учиться во Францию, чтобы она стала настоящей леди, а я убедила тебя предоставить ей свободу выбора.
Данте поцеловал жену в волосы.
— Кроме тебя, моя дорогая, Джульетта — единственная настоящая леди, каких я знаю. У нее есть сердце, отвага, чувство чести… и она разумна. Ручаюсь, более разумна, чем эти прощелыги, — добавил он, кивая в сторону сыновей, сидевших на носу баркаса. — И она сможет о себе позаботиться.
— Хотя хороший муж ей не помешал бы, — не оглядываясь, сказал Гейбриел. — Если, конечно, найдется такой дурак.
— Что? — повернулся Джонас. — О чем вы тут болтаете?
— О размере ушей твоего брата! — огрызнулась Изабелла. — И если он не хочет, чтобы ему их надрали, то пусть не подслушивает.
