– Как мелодраматично, – вздохнула Лаура. – Зато коротко и ясно, тут уж ничего не скажешь. – Из груди ее снова вырвался протяжный вздох.
– Глупости, – фыркнула Селия и легко, словно мотылек, выпорхнула из уборной, чтобы тотчас же вернуться в компанию грузного одышливого господина.
– Познакомься, дорогая, это мой добрый друг, лорд Чарльз Белгрейв. Уверена, он сумеет успокоить Эмори. Представь себе, милый, этот негодник обидел нашу малышку Лауру, а теперь еще и грозит ей всяческими карами за то, что она с перепугу хватила его по глупой голове склянкой с пудрой.
– Дорого бы я дал, чтобы присутствовать при этой сцене, – расплывшись в улыбке, пробасил Белгрейв.
Поймав на себе его игриво-изучающий взгляд, Лаура с ужасом обнаружила, что вся ее одежда по- прежнему состоит из одной сорочки, к тому же и разорванной у ворота после стычки с лордом Эмори. Но вместо того чтобы смущенно потупиться, она с вызовом вскинула голову.
Улыбка на физиономии Белгрейва стала еще шире.
– Этот бездельник заслужил хорошую взбучку за оскорбление столь миленькой и талантливой девицы. Не тревожьтесь ни о чем, моя дорогая, я с ним потолкую.
Селия удовлетворенно кивнула. Когда ее покровитель покинул уборную, она весело подмигнула Лауре.
– В нижнем ящике комода, в дальнем левом углу, у меня припасена бутылка бренди. Хлебни глоточек, это пойдет тебе на пользу. А я пока пойду приглажу растрепанные перышки нашего чучела Роско, чтобы он больше не смел на тебя дуться.
Лаура кивнула, заставив себя улыбнуться. Ей не верилось, что Селия способна усмирить ярость директора. Она отыскала бутылку, налила в стакан немного бренди и залпом выпила. Напиток обжег ей губы, язык и гортань, но после по всему телу разлилось тепло. Она вздохнула.
Трогмортона вполне можно было понять. Бедняга вместе со всеми актерами своего жалкого театрика всецело зависел от Эмори да еще двух-трех меценатов и привык во всем им угождать. И если противный толстяк не на шутку разозлился, если он потребует, чтобы обидчицу примерно наказали, что ж… Роско осуществит свою угрозу. И она снова очутится на улице без гроша в кармане.
Лаура оделась и заботливо уложила в комод костюм пастушки. Наверное, ей больше не придется его надевать. Она провела ладонью по короткой юбке, коснулась пальцем посоха… и захлопнула крышку.
В театре воцарилась тишина. Все актеры и рабочие сцены, покончив со своими делами, разбрелись по домам. Ничто не мешало Лауре предаваться горестным размышлениям. Но стоило ей в очередной раз с грустью обратить взор в прошлое, как в коридоре послышались шаги. Лаура сразу узнала стремительную, танцующую походку Селии.
– Ну так вот, дорогая, чучело признал, что ты имела право на самозащиту, когда Эмори на тебя набросился, – с порога выпалила Селия.
Лаура ушам своим не поверила.
– Значит…
– Я Трогмортону на всякий случай намекнула, что его сиятельству вряд ли понравится, если свет узнает, что актриса огрела его по голове склянкой с пудрой. Это во-первых. А во-вторых, мне пришлось его заверить, что у тебя тоже есть тайный покровитель… тот куда богаче и могущественнее Эмори. И что он будет взбешен, если ты ему сообщишь, как с тобой обошелся в этой уборной наш патрон и покровитель. Последний аргумент его просто сразил, поверь!
Лаура так и прыснула со смеху.
– Ты неподражаема.
– Знаю. – Селия скорчила забавную гримасу. – Ну а теперь давай-ка выпьем по глотку за нашу победу над чучелом и Эмори. Белгрейв мне сказал, что он препротивный тип. Он заметил, что многие с удовольствием стукнули бы его по макушке, но только не банкой с пудрой, а чугунной гирей.
Улыбка на лице Лауры погасла. Она зябко поежилась и пробормотала:
– Знаешь, у меня от всего этого такой тяжелый осадок на душе. Ведь я поневоле обзавелась врагом, да еще таким могущественным! А покровителей у меня нет, что бы ты там ни насочиняла чучелу. Доблестный рыцарь не защитит меня от дракона.
Селия беззаботно пожала плечами:
– Этому горю легко помочь. Враждовать с пэрами опасно, что и говорить, но тесная дружба с одним из них может защитить от мстительности другого. Надо только знать, с кем выгоднее быть в хороших отношениях, вот и все.
– Боюсь, именно так все и обстоит. – Лаура задумчиво поднесла к лицу стакан с остатками бренди и вдохнула терпкий аромат. – И долго тебе пришлось постигать все эти премудрости? Тебе как-то удается находить верный тон в обращении со знатью, ты вертишь своими покровителями, как хочешь. – Она отставила стакан в сторону и с улыбкой закончила: – Но ведь ты не в Мейфэре родилась, Селия! Откуда у тебя все это?
Селия, мгновение поколебавшись, беззаботно ответила:
– Я поступила в прислуги в дом одного графа, когда мне было шесть. Состояла при кухне. Уже тогда держала глаза и уши открытыми, а через несколько лет мне доверили уборку комнат. И я стала еще внимательнее ко всему присматриваться и прислушиваться. Запоминала, во что леди одеваются, как говорят, старалась их копировать. Знаешь, я ведь даже читать выучилась только ради того, чтобы быть в курсе светских новостей, о которых писали в газетах. Представь себе, в среде слуг царит такая же враждебность. Там плетутся такие же интриги и пересказываются такие же злые сплетни, как и в аристократических салонах. Разница только в том, что челядь грубее и злее господ. Я прошла отличную выучку и многое поняла, пока была еще ребенком, а в пятнадцать оказалась в постели моего хозяина графа.
Пятнадцать. Именно столько было самой Лауре, когда ее мир рухнул.
– Я всегда тепло его вспоминаю, потому что многим обязана графу. Он помог мне отшлифовать манеры и вообще научил многому. А на прощание преподнес тугой кошелек. Впоследствии все это очень пригодилось. – Селия склонила голову набок. Ее изучающий взгляд скользнул по лицу Лауры. – А что до тебя, дорогая… хотя ты сейчас и обитаешь в Севен-Дайалсе, голову даю на отсечение, в детстве ты жила с добрыми и любящими родными, ела досыта и спала в мягкой постели на чистых простынях. Но тебе пришлось от кого-то бежать, наверняка от мужчины.
Лаура растерянно кивнула. Она никому не говорила ни слова о своем прошлом. Ей хотелось выбросить из памяти последние эпизоды своей жизни вместе с маман, но они то и дело назойливо вторгались в ее мысли. Она не хотела ворошить прошлое, пока не окажется дома, в безопасности. Только тогда можно будет все обдумать и окончательно от всего отрешиться.
– Муж? – полуутвердительно произнесла Селия. Лаура покачала головой. – Ага! Значит, назойливый ухажер? Или богатый волокита, который хотел прельстить тебя своими деньгами? – Это предположение было так близко к правде, что Лаура испуганно вздрогнула. Селия ободряюще потрепала ее по плечу. – Ну, будет тебе, будет, Ведь теперь все самое плохое позади.
– Как знать, – грустно возразила Лаура. – Будущее вряд ли сулит мне что-либо хорошее. – Она слабо улыбнулась. – Зато ты у нас молодец, Селия! Стараешься взять от жизни все, что она может дать тебе. Ты смелая, умная и красивая. Я тобой восхищаюсь. Тысячу раз спасибо, что помогла мне, трусихе…
– Это ты-то трусиха? – Селия звонко расхохоталась и взмахнула рукой так, словно наносила кому-то удар. – А кто в таком случае хватил лорда Эмори тяжелой склянкой с полугодовым запасом пудры? Тебя после этого надо зачислить в ряды королевских гвардейцев! – Довольная собственной шуткой, она снова весело рассмеялась.
– Он меня напугал, пойми! – воскликнула Лаура. – Я инстинктивно ударила его тем, что подвернулось под руку. Наверняка я попыталась бы спастись бегством, будь у меня время подумать, понять, что произошло и кто передо мной.
– Да, бегство иногда – это единственный выход из сложной ситуации, – кивнула Селия. Мне не раз случалось удирать, чтобы спасти свою шкуру, так что я вполне тебя понимаю. И вот еще что… ты ничем мне не обязана. Если не хочешь делиться своими секретами, я не буду в обиде. Но коли доверишь мне тайны твоего прошлого, я судить тебя не стану, какими бы мрачными они ни оказались.
