увеличило его авторитет в ее глазах. Власть, которая ценит других, ничего не теряет, а, наоборот, становится сильнее.
Она поднялась и сделала несколько шагов в его сторону, пытаясь обрести голос:
– Я ничего особенного не делала, просто стала ей подругой. С Маргарет это совсем не трудно. У меня такое ощущение, что я знаю ее всю жизнь. Трудно поверить, что мы знакомы всего несколько месяцев.
Изабель замолчала, не зная, стоит ли сказать кое-что еще в дополнение. У нее могло больше не быть такого удобного случая, и вдобавок хотелось, чтобы он наконец понял Маргарет.
– Мне кажется, что больше всего ей поможет окончание распри, – нерешительно добавила она.
Рори напрягся, как это было всегда при упоминании междоусобицы.
– Что ты имеешь в виду?
Изабель глубоко вздохнула, решив, что стоит рискнуть и высказать свое мнение, пусть даже это испортит им обоим настроение. Она глянула себе под ноги, не желая, чтобы его резкая реакция остановила ее на полуслове.
– Я имею в виду, что междоусобная война и месть не дают Маргарет забыть о ее прошлом. Я знаю, что она чувствует ответственность за смерть и разрушения, которые совершены от ее имени. – Изабель стиснула руки, выдававшие ее тревогу при упоминании запретной темы, связанной с ее дядей.
После гнетущего молчания она осмелилась поднять глаза и посмотреть на него. Но вместо ожидаемого гнева увидела, что он задумался.
– Война – это постоянное напоминание о жестокости Слита, – сказал он наконец. – Ведь опозорена была не только Маргарет. Клановая гордость требует возмездия.
Изабель кивнула.
– Ты действовал из чувства долга, как настоящий вождь. Маргарет понимает это. – И добавила чуть тише: – Как, впрочем, и Алекс.
– При чем здесь Алекс? – Видя, что Изабель не хочется говорить, он приободрил ее: – Говори откровенно. Мне это интересно.
Это было нелегко, но она выпалила:
– Алекс нуждается в том, чтобы быть еще более нужным тебе и клану.
– Конечно, он мне необходим. Он моя правая рука. – Она почувствовала, как Рори внимательно слушает ее. – Продолжай, – потребовал ок.
– Я понимаю, чго ты так считаешь, но не уверена, что так считает Алекс. Какие обязанности ты передал ему?
Рори помолчал.
– Не очень много, – признался он. И, помолчав, добавил: – Да и с теми он не очень-то справляется. Возможно, считает себя мало на что способным.
Изабель кивнула.
– Ему надо помочь поверить в себя. К примеру, наделить дополнительными обязанностями. Боюсь, иначе он никогда не сможет забыть свое поражение от Макдоналдов.
Рори выпрямился и оценивающе посмотрел на нее.
– Если Алекс обсуждал с тобой поражение при Бинквихилине и смерть наших кузенов, значит, ты действительно завоевала его доверие. Мне известно, что он во всем винит себя, но я не виню. На его месте я сделал бы то же самое.
– Но если ты не возлагаешь на него новые обязанности, значит, показываешь, что не доверяешь ему. И косвенно обвиняешь в том, что произошло. – Она говорила очень тихо.
Рори, выпрямившись, скрестил руки на груди.
– Я вождь и ни с кем не делюсь ни своей ответственностью, ни своими обязанностями.
Изабель постаралась не отвлекаться на эту груду мускулов, обтянутых шафрановым полотном.
– Я знаю, что ты не настолько самоуверен, чтобы лично вникать во все дела клана, полагать, что ты единственный, кто может принять правильное решение.
Он насмешливо скривился, весьма удивленный ее сарказмом. Но по крайней мере задумался над ее словами.
– Я подумаю над этим. – Последовал встречный вопрос – это была честная игра. – А как насчет тебя, Изабель? Что можешь рассказать о своей семье?
Вопрос застал ее врасплох.
– А что?
– Расскажи, почему малейшее упоминание о семье вызывает у тебя такую боль? – На этот раз он более спокойно задал вопрос.
Изабель смотрела в сторону в замешательстве. Неужели ее одиночество так очевидно?
– Тут нечего много рассказывать, – осторожно начала она. – Ты знаешь, что моя мать умерла, когда я была маленькой. У отца свои обязанности перед кланом, а мои братья… У них свои дела. Дела, в которые девушек не посвящают. – Она заметила в его глазах нечто напоминавшее сочувствие, поэтому продолжила, не останавливаясь, чтобы у него не сложилось превратное впечатление. – Мой отец человек не злой. Просто очень занятый. За мной всегда ходила Бесси.
Он тихо заговорил, и она снова глянула на него.
