– Уверена? – Голос был хриплым и полным обещания. – Это вне моих обязательств. Но ничего не поделаешь, Изабель. Это уже не в моей власти.
Сердце резко подскочило. Он хочет что-то изменить? Проблеск надежды придал ей смелости, в которой она так нуждалась.
Вежливый, пустячный разговор опустошил Рори. Терпение стремительно подходило к концу. Она, вне сомнения, видела, как бьется его пульс, с каким трудом он пытается втянуть в себя раскаленный воздух, сгустившийся вокруг них, как он борется с желанием схватить и прижать ее к себе с того момента, как она вступила в комнату.
Ее красота чуть не свалила его с ног, словно кто-то с силой ударил его в живот. А потом он ощутил ее аромат. Лавандовый запах манил. Но настоящую надежду сулили эти фиалковые глаза, которые с обожанием следили за его телом, и он понял, что у него еще не было такого хорошего шанса. Этот момент был предопределен, возможно, с самого начала. Это судьба!
Рори ждал, напрягшись всем телом, каким образом она откликнется. Приходилось изо всех сил бороться, чтобы сдержаться и не задрожать от желания. Она должна подойти к нему, понимая все и ни на что не рассчитывая. Ничто другое не утолит у него чувство вины. Он не сможет лишить ее девственности, пока она сама не осознает неотвратимость этого. Существовал еще, конечно, вопрос о потенциальной беременности, но Рори знал, как предохраняться. Было также интересно спросить ее про письмо дяди, но с этим можно подождать до завтра.
Недели, когда он, как ни на что не способный евнух, просто обнимал ее, прошли. Все! Он не в силах больше бороться со своей нечеловеческой, сводящей с ума тягой к ней.
Кончиками пальцев она коснулась его руки. Он содрогнулся, потрясенный. Легкое прикосновение воспламенило адский огонь, который охватил все тело.
– Я поняла, – просто сказала она. – Не надо ничего обещать.
И этого было достаточно.
Рори жадно привлек ее к себе, сжимая в объятиях. Напряжение было так велико, что она громко застонала, вдруг почувствовав облегчение. Теперь он точно знал, она хочет его, как он – ее.
Захватив в горсть шелковистые вьющиеся локоны, он оттянул назад ее голову и нагнулся над ней. Прижавшись к приоткрытым губам, стал постигать их сладостно-медовый вкус. Эту жажду было невозможно утолить. Таким непередаваемо прекрасным был, наверное, нектар богов. А потом, когда дотронулся до ее языка, он хрипло застонал, сознавая, что пути назад уже нет.
Рори не мог совладать со своим желанием. Никогда оно не было таким насыщенным и не подвластным воле. Таким первобытным. Многочисленные привязанности, страсти, увлечения, которые ему довелось пережить до этого, унесло, словно дикой бурей. Ему нужно было взять ее тело, взять ее душу.
Он чувствовал себя первобытным дикарем, который не в силах обуздать охватившую его страсть. Как мучимый голодом пытается насытиться, он впился ей в губы грубо и жестко. Она храбро ответила на движения его языка, касаясь своим языком. Этот ответ только усилил боль, нараставшую в паху.
Рори понимал, что теряет контроль над собой, что он груб, что идет напролом. Но она отвечала ему тем же. Ему ничего не нужно было, кроме как содрать с нее одежду, кинуть на кровать, зарыться, спрятаться в ней. Ему хотелось взять ее грубо и быстро, биться и проткнуть ее, чтобы она крепко зажала его, пока он будет проникать вглубь на всю свою длину, а потом взорвется в ней в нескончаемом освобождении. Что эта женщина творит с ним? Понимание того, что он подошел к пределу, дало ему силы обуять себя.
Рори должен быть уверен, что первый раз для нее станет самым прекрасным, даже если это и убьет его.
Ниже наклонив голову, он стал жадно целовать ей шею, чувствуя губами жар кожи. В нетерпении скользнул ниже, к основанию горла.
Полностью сдаваясь на его милость, она запрокинула голову. Ощущая губами, как она дрожит, он зарылся в глубокую ложбинку между грудей и с наслаждением вдохнул аромат лаванды. Провел языком вдоль кромки лифа, специально задевая сморщившиеся круги сосков.
Она обреченно застонала.
Просунув руку под шнуровку, Рори подтянул вверх розовую жемчужинку соска и затаил дыхание, зная, что она испытывает такое же возбуждение, как и он. Подул на сосок, лизнул его и осторожно зажал зубами. Она изогнулась, требуя, чтобы он не останавливался. Он и не остановился. Только сосал и сосал грудь, пока не услышал, как она замерла, не дыша. Тогда он понял, что она близка к пределу. Но нет, не сейчас.
– Я хочу посмотреть, какая ты, – сказал он.
Раскрасневшись от страсти и смущения, она согласно кивнула.
С опытом, приобретенным за многие годы, он быстро снял с нее платье и корсаж, расшнуровал корсет, стянул рукава, а потом одним коротким движением через голову сдернул нижнюю сорочку.
И с благоговением посмотрел на открывшееся ему сокровище. На стройное, гладкое, молочно-белое тело. На нежные округлости высокой груди, плоский живот, на аккуратные бедра, длинные, стройные и в меру мускулистые ноги. Она походила на мраморную статую Афродиты. Только эта богиня была полна жизни. Пронзительно усмехнувшись, он наблюдал, как ее тело начинает розоветь там, куда он направлял свой взгляд. Потом у него будет достаточно времени, чтобы подробно рассмотреть ее. Чтобы погладить ее руками, поласкать языком.
Слегка пожалев о ее скромности, он взял ее на руки и осторожно опустил на кровать. Помня о том, что она невинна, наклонился над ней, целуя и лаская, чтобы вновь возбудить в ней страсть.
Остатки его терпения подошли к концу.
– Мне тебя хочется безумно. – Голос, хриплый от едва сдерживаемого желания, сводил с ума. – Не могу ждать.
– Не жди, – выдохнула она. Ему было нужно именно такое приглашение.
Высохшая на нем простыня отлетела в сторону. Она опустила глаза и глянула на него. Глаза наполнились удивлением и страхом.
