чувства каждого участника этой печальной драмы, даже Остина, хотя и не признавалась в этом Каэтано.
— Милый, — ласково сказала она, — я еще многого не, понимаю. Мне ясно, что ты хотел рассчитаться с Остином, но… Каэтано… неужели ты убил первую жену Остина и его ребенка?
Сюзетта тут же пожалела о сказанном. Ярость исказила его лицо.
— Нет, — наконец холодно сказал он. — Убивать беззащитных женщин и детей для меня так же омерзительно, как для любого, нормального мужчины. Я граблю банки, Сюзетта, или захватываю поезда. Я веду далеко не респектабельную жизнь, но я не животное, которое набрасывается на женщин и детей. Я и пальцем не тронул его жену и маленькую дочь. Это сделали подлые команчи.
— Но почему я, Каэтано? — Сюзетта пристально смотрела на него. — И почему ты столько времени удерживал меня и не причинил никакого вреда? Это странно. Расскажи мне все. Каэтано впервые за все время улыбнулся.
— Моя наивная любовь. Моя милая Сюзетта. — Он заключил ее в объятия. — Я не выкрал Бет потому, что это не принесло бы страданий Остину Бранду. Он не любил ее. Бранд женился на ней из-за того, что она происходила из богатой семьи. Он был честолюбив. Бранд любил мою мать, но не мог принять ее после Сатанты. И он решил стать богатым человеком. Бранд женился на Бет, зная, что она обожает его и позволит распоряжаться ее кошельком. А ведь она унаследовала большое состояние. Из всех подходящих женщин он выбрал Бет Эплгейт. Бранд был хорошим мужем и, полагаю, в конце концов стал испытывать к ней нежные чувства. Но он никогда не любил ее. Поэтому я ждал и пытался придумать, как причинить ему боль.
После той трагедии, когда убили его дочь и изнасиловали жену, я почти жалел его. Я думал, что следует оставить Бранда в покое и забыть обо всем. На какое-то время я выбросил его из головы. А потом Остин Бранд женился на тебе и обрел настоящее счастье. — Руки Каэтано крепче сжали Сюзетту. — Теперь я знал, как с ним расквитаться. Это было почти смешно — большой, могучий Остин Бранд влюбился так сильно, что забыл обо всем на свете. Он снова стал похож на мальчишку, и я радовался не меньше, чем он.
— Не вижу в этом никакого смысла, Каэтано. Почему ты был счастлив, увидев, что Остин влюбился в меня?
— Это просто: наконец-то он стал уязвим. Он обожает тебя, Сюзетта. Бранд боготворил тебя еще задолго до женитьбы. Ты это знала? Я — да. Я знал об этом и в нетерпении потирал руки, ожидая вашей свадьбы. Я внимательно наблюдал за вами обоими и после того, как вы поженились, решил подождать с твоим похищением. Бранд привыкнет обладать тобой и просто сойдет с ума, когда я тебя украду. Поэтому я выжидал и наблюдал. Я следил за каждым вашим шагом.
Каэтано умолк, а затем рассмеялся.
— Это было очень забавно. Я довольно хорошо представлял ваши с Остином Брандом отношения и понимал, что время от времени ты чувствовала себя… ну… как бы в западне. Ты считала, что тебя слишком опекают и относятся к тебе как к ребенку.
— Откуда ты это знал? Я сама это еще смутно осознавала. Я думала…
— Сюзетта, ты ведь предприняла маленькое путешествие по железной дороге без разрешения мужа, так?
Сюзетта кивнула.
— Так все и было, — повторил Каэтано. — Ты села в ваш собственный вагон, не спросив позволения у Остина, как я и предполагал. Ты шла прямо в мои руки. В тот день я ждал тебя. Я ждал этого дня многие годы.
— Что ты собирался со мной сделать?
Каэтано поцеловал ее.
— Я намеревался украсть тебя и изнасиловать в первый же вечер, а затем заставить каждую ночь спать со мной. Попользовавшись тобой, я планировал отпустить тебя к мужу.
— И ты думал, что Остин ни за что не примет меня назад, потому что я… потому что ты…
— Потому что ты спала с полукровкой. Я хотел забрать самое ценное, что у него было, и испортить. Он бросил мою мать из-за того, что она делила ложе с индейцем. Знай, если и есть на свете кто-то, кого белый человек ненавидит больше индейцев, то это белая женщина, которая спала с индейцем.
Сюзетта слегка отстранилась и посмотрела на Каэтано:
— Наверное, это правда, но ты ведь не сделал этого, Каэтано. Почему? Почему ты не изнасиловал меня?
— Я не мог. Понимаешь, я с самого начала влюбился в тебя. В ту первую ночь, когда мы спали на земле, я держал тебя в объятиях и жалел, что снял тебя с поезда. Когда мы приехали в поселок и ты плакала и боролась со мной, мне хотелось обнять и утешить тебя. Я понял, что совершил ужасную ошибку. Через несколько часов после того, как я снял тебя с поезда, пленником был уже я, а не ты. Ты была такой красивой, свежей и чистой. И такой испуганной. Боже, как мне хотелось заключить тебя в объятия, любить тебя! Я не знал, что мне с тобой делать. Я проводил ночи без сна, пытаясь придумать выход. Я решил продержать тебя подольше, чтобы причинить боль Остину Бранду, а затем отпустить.
Я все время откладывал твое освобождение. — Каэтано притянул ее к себе. — Я не хотел, чтобы ты ушла из моей жизни. Мне хотелось, чтобы ты спала на соседней кровати еще несколько дней, еще несколько недель. Я жаждал видеть блеск твоих золотистых волос на солнце, наблюдать, как ты плещешься в реке, слышать твой тихий нежный голос. Я желал тебя. Я мечтал, чтобы ты стала моей. Я терзался от душевных мук, но мог сделать только одно — не прикасаться к тебе. Я боролся со своими чувствами, Сюзетта, клянусь.
— Знаю, Каэтано, — кивнула Сюзетта. — Я тоже боролась.
— А затем мне пришлось на три дня уехать из лагеря. Это были самые длинные три дня в моей жизни, а когда я вернулся и увидел тебя, то все понял. Ты стояла и смотрела на меня, и я понял, что ты рада меня видеть. Ты стерла пыль с моих губ, и в этот момент я решил, что ты должна стать моей. — Каэтано коснулся губами ее волос и шепотом добавил: — Полагаю, я сделал не так уж много добра в своей жизни.
— Милый, — ласково сказала она, — это Сатанта убил Люка Барнза, а не ты.
— А мою мать убил Остин Бранд, а не ты. Мне очень жаль, что расплачиваться пришлось тебе.
— Я люблю тебя, Каэтано. Правильно это или нет, но я всегда буду любить тебя.
Каэтано крепко обнял ее.
— Я тоже тебя люблю, Сюзетта.
Глава 34
Они сидели, крепко прижавшись друг к другу. Каэтано заговорил первым:
— Если ты меня любишь, Сюзетта, то согласишься ли поехать ко мне домой и провести со мной всю жизнь?
— Когда мы едем? И где твой дом?
Каэтано поднял голову.
— У меня в Мексике небольшая асиенда. Тебе она понравится, Сюзетта. Там жарко и пустынно, зато нет посторонних. Уединение успокаивает, — сказал он и задумчиво добавил: — Разумеется, если тебе станет скучно, я повезу тебя в город или к океану.
Сюзетта обвила руками его шею.
— Мой дорогой Каэтано, мне не будет скучно с тобой. Больше всего на свете я хочу оказаться с тобой в уединенном и безлюдном месте. В маленьком скромном жилище, затерянном среди холмов. Я буду готовить и убирать, Каэтано. И шить тебе одежду.
— Посмотрим, — шепнул он, нежно целуя ее.
— Каэтано, — Сюзетта натянула поводья пегой кобылы с белой гривой, — это еще дальше?
Каэтано остановил Уголька и, блеснув глазами, озорно улыбнулся Сюзетте:
— Почти приехали.
Сюзетта потерла уставшую шею. После нескольких дней путешествия по пустынному плоскогорью, зажатому между двух гигантских хребтов Сьерра-Мадре, она с нетерпением ждала, когда же покажется асиенда Каэтано. Попрощавшись с техасским поселком, они пустились в путь по древней тропе команчей.
